О'кей, – думала Адэр, – теперь я понимаю, почему они так чудно разговаривают. Намекают, что мне надо уйти. Они… Даже не думай об этом. Это совсем не то, что кажется. Но это же здорово. Они снова вместе. Наверное, у меня крыша поехала.
Она вышла и быстро полезла вверх по ступеням, в спешке споткнулась, больно ударилась щиколоткой.
Волна выхлопных газов накатила на Кола, он закашлялся и отступил от площадки.
Машины ревели, выделывали «восьмерки», проносились почти вплотную друг к другу, клубились облака сизого дыма. Поднимаясь, он затягивал тонкой пленкой далекие звезды. Три тачки демонстрировали настоящее кино: переделанный «мустанг», «аккорд» старой модели и «транс-эм». По краю толпы припарковались еще восемь машин, некоторые освещали импровизированное шоу включенными фарами. Толпа подростков, окружившая зрелище, дружно ахала, охала и с воплями подавалась назад, когда крутящийся на месте «аккорд» чуть не налетал на зрителей. Кто-то швырнул бутылку, и она вдребезги разбилась между машинами.
Шоу происходило на бетонном пятачке, где когда-то стояло несколько складов. Раскрошившиеся остатки фундаментов старых зданий торчали вокруг открытого забетонированного пространства. Кое-где из трещин вылезала трава. С севера протекала река Сакраменто. А с юга и с запада, примерно в четверти мили, раскинулась Квибра. С востока тянулся лес – узкая длинная полоса зарослей окружала район, где упал спутник.
Кол только что слышал, как в «Бургер Кинге», об этом спорили двое пацанов.
– Брешут все, уроды, про спутник.
– Мать твою, заглохни. Я в курсе. Типа, сам видел, как его поднимали.
– Спутник бы сделал зашибенную дыру, чувак. Как в катастрофе. И вони бы по телику было…
– Этот замедлился в атмосфере.
– Ты, чел, туфту гонишь. Это, типа, невозможно. Сразу видно, что ты продинамил всю физику на фиг.
Кол изо всех сил старался не думать о спутнике, о том случае, когда отец поднялся из воды. А потому он плюнул на «Бургер Кинг» и решил пойти сюда, чтобы хоть как-то отвлечься. А тут этот лес.
Машины ревели и крутились, подростки хохотали, швыряли четвертаки и пустые пивные банки. Кол услышал, как два парня жалуются друг другу, что их компьютеры, блин, сдохли, как это, блин, плохо, а родителям, блин, наплевать, они не понимают.
Но у некоторых с аппаратурой все было в порядке. Совсем как в Библии, когда некоторые двери в Египте вымазали золой, и чума Господня их миновала. У некоторых ребят были сидюки, они вовсю продавали друг другу пиратские копии игр, музыку и фильмы. Кто-то болтал по сотовому с людьми в других местах.
Рядом с Колом остановилась девушка, хорошенькая блондинка, маленькая и стройная, в белых джинсах и ослепительно белом свитере. На плече у нее висела маленькая красная сумочка, размером не больше кошелька. Кол ее узнал: какая-то подружка его сестры. Или бывшая подружка.
– Ты – Клео, да? – спросил он.
– Угу, – промычала девушка, открывая кошелек. – А ты – взрослый брат Адэр, Кол.
Кол решил, что сиськи у нее – ничего. И кругленькая задница. Он мог бы… Но, теоретически говоря, она для него еще молода.
Он давно уже ни с кем не встречался. И не пытался. Все девчонки, с которыми он в последнее время знакомился, почему-то его раздражали, он просто не мог с ними общаться. Он подозревал, что это как-то связано с тем, как обстоят дела у отца с матерью, но додумывать эту мысль ему не хотелось.
Девушка вынула маленькую трубку для травки и зажигалку. В кошельке у нее оказался маленький розовый почтовый конверт, она достала оттуда щепотку травки, высыпала ее на черный листок, подожгла, вдохнула и передала Колу. Кол тоже разок вдохнул и отдал назад.
Наркотик просачивался в него, и ревущее кружение машин как будто бы замедлялось. Облако выхлопных газов стало казаться радужным и слегка мерцающим. Кол чувствовал, как дрожит бетон, когда визжат тормоза.
– Я и не знал, что ты куришь травку, – сказал он. Ему показалось, что по краю леса кто-то движется. Какая-то оборванная фигура.
– Про меня много чего не знают, – ответила Клео. Какой-то пацан врубил в машине стерео на всю катушку, мощные колонки загрохотали в ночи басами. Колу потребовалась минута, чтобы понять, какая это группа.
– Это «Кураши», ну, эта песня, точно?
– Или они, или «Бисти бойз».
– Разве «Бисти бойз» еще поют? Нет, такой белый хард-рок и хип-хоп – это точно «Кураши». – Он махнул рукой, отказываясь от трубки. – Мне хватит. После двух-трех затяжек я становлюсь нервным. А я и так, блин, уже нервный.
Она придвинулась поближе, и Кол почувствовал тепло от ее бедер. Некоторые подростки танцевали по краю толпы. Она взглянула на него и спросила:
– Потанцуем?
– Не-а. Этот, как его, Донни будет, типа, ревновать, если я потанцую с его девчонкой.
– Уже не с его девчонкой, понятно? Чмо он последнее и больше никто.
Кол искренне удивился, услышав такое. Она же была к нему так привязана.
