– А как Робер относился к этому?
– Да никак, он никогда не верил, что наши отношения продлятся долго. – Беатрис печально улыбнулась. – Я не произвожу впечатления женщины, способной на долгие и серьезные отношения.
Интересно, а Робер в принципе способен одобрить ее брак с кем бы то ни было? Шарлиз опять почувствовала укол ревности и постаралась спрятать поглубже вновь возникшее чувство зависти к этой рыжеволосой красавице.
– Если ты не уверена в своих чувствах к Себастьену, возможно, он действительно не для тебя?
Беатрис неожиданно хихикнула.
– Мне срочно нужно замуж. За кого угодно. Я не становлюсь моложе. Мне нужна семья, и желательно, чтобы это случилось в том возрасте, когда меня еще нельзя будет спутать с бабушкой собственных детей!
– Полагаю, пара-тройка лет в запасе у тебя есть, – пошутила Шарлиз.
– Вот-вот, и Робер говорил то же самое, но ему-то не о чем волноваться. Привлекательность мужчины с возрастом только растет.
Шарлиз вспомнила мужественное лицо Робера и его сильное тело. Должно быть, он будет чертовски хорош с седыми висками, оттеняющими его темные волосы, и легкими смешливыми морщинками в уголках глаз. Это только придаст выразительности его лицу. Будет ли он к тому времени все еще частью ее жизни?
Вошли еще две женщины, в небольшой дамской комнате сразу стало тесно, и Шарлиз с подругой вернулись к гостям. Робер, оказывается, искал свою жену.
– Я случайно столкнулась у зеркала с Беатрис, мы болтали, – объяснила она.
– Вы провели сегодня столько времени вместе, неужели не наговорились?
Он шутил, но в глазах его читалась тревога. Чего он опасается? Чтобы Беатрис не сболтнула лишнего?
– У женщин темы для разговоров никогда не переводятся, – усмехнулась Шарлиз.
– Я рад, что у тебя появилась подруга, но я тебя искал. Ты не голодна? На втором этаже есть буфет.
– Так вот зачем я тебе понадобилась. Ты сам хочешь есть.
– Вот теперь я вижу, что мы действительно женаты. Ты уже умеешь угадывать мои мысли.
Шарлиз подумала о том, что, кроме шуток, сегодняшняя сцена сблизила их с Робером, она почувствовала его всем своим существом, и он перестал быть чужим. Видимо, то же самое невольно ощутил и он.
По дороге в буфет Шарлиз решила раз и навсегда покончить с недосказанностью, которая могла грозить ей в дальнейшем унижением и обидами. Как бы между прочим она заметила:
– Ты имеешь большое влияние на Беатрис. Она, кажется, очень увлечена Себастьеном, но не хочет выходить за него без твоего благословения.
– Если б она действительно знала, чего хочет, мое мнение не имело бы для нее значения.
– У меня сложилось другое впечатление.
– Ты пока плохо знаешь ее. Беатрис всю жизнь обсуждает со мной свои проблемы, внимательно выслушивает советы – а затем поступает по-своему, – его внимание переключилось на стол, ломившийся от еды. – Очень рекомендую мусс из копченой лососины и заливное из форели. Это фирменные блюда шеф- повара.
Казалось, Робера в данную минуту интересует только меню. Неужели он такой хороший актер – или его действительно не волнует то, что Беатрис собирается замуж за другого? Шарлиз не знала, что и думать, и под конец решила просто радоваться жизни и не думать о плохом. Похоже, Робер действительно счастлив и ведет себя абсолютно естественно.
Домой они вернулись поздно. Шарлиз отправилась посмотреть на Дэнни, Робер пошел с ней.
Со своей обычной предусмотрительностью он распорядился заново обставить детскую еще перед их приездом. Мебель была подходящей по размеру, стены украшены веселыми картинками. Любые игрушки, каких только могла пожелать душа маленького мальчика, лежали тут и там.
Дэнни спал, как маленький ангел, сжимая в руках розового слона. Когда Шарлиз подоткнула ему одеяло, он сонно пробормотал:
– Хочу пить.
– Даже не проснулся. Говорит это по привычке, – улыбнувшись, шепнула Шарлиз.
На цыпочках они вышли из комнаты. Когда они спустились в холл, Робер задумчиво сказал:
– Никогда не думал, что малыши приносят в дом столько радости.
– Я раньше тоже не думала. Дэнни изменил всю мою жизнь.
– Надеюсь, к лучшему?
Робер нежно и вкрадчиво взял ее за руку. Она мягко, но настойчиво освободилась.
– Разумеется, только к лучшему. Теперь я не могу и представить себе жизни без Дэнни.
– Даже если это значит – жить со мной?
– Ну, против таких условий вряд ли кто будет протестовать.
