…После третьей рюмки коллектив фирмы ожил, воспрянул духом. В глазах ребят
появился задорный блеск, женщины раскраснелись, перешептывались и хихикали.
Кто-то выдвинул тему для разговора — что сделать с шефом, чтобы пришел в себя.
Остальные поддержали, начали строить шутливые предположения. Зал «Эдема»
сотрясал громогласный смех, крики и возгласы. Музыку включили погромче и девушки
сразу помчались танцевать. Абсент давно закончился, но ребята разохотились,
стали заказывать водку и пиво, какие-то коктейли. Закусывали салатиками и
бутербродами.
Я незаметно отсел в уголок, наблюдал за общим весельем. Ко мне присоединился
Семен, начал вдумчиво втирать о последних новинках в области компьютерных
технологий. Я кивал и поддакивал, прихлебывал пиво. Хорошее, темное и холодное,
с явной горчинкой и привкусом хмеля. Но старался не налегать. В голове уже
шумело, яркие всполохи фонарей слились в разноцветную круговерть. Теперь надо бы
осторожно к выходу и домой, говорить с Вадиком. Студент наверняка вернулся…
К нам подбежала секретарша Ксюша, схватила меня за руку и затараторила:
— Ой, мальчики, как хорошо… Я такая пьяная! Саша, пошли танцевать!
— Оксан, — скривился я. — Не трогай больного старого человека. Не хочется.
— Са-аша! — возмутилась Ксюша. — Женщинам отказывать нельзя! Обижусь!
— Бес, ты иди-иди! — шепнул Семен, толкнул локтем в бок. — Ты что? Это же Ксюха!
Вдвоем вытолкали в круг. Ксюша сразу завладела ситуацией, заставила танцевать.
Первое время я еще артачился, вяло дергал руками и ногами, покачивался, словно
косолапый мишка. Но постепенно алкоголь в желудке разболтался. В теле разлилось
приятное тепло, а из головы вылетели посторонние мысли. Я вошел в раж,
отплясывал как лихой казак, потом корчил из себя грузина, Элвиса Пресли… Ксюша
кружилась передо мной, заливисто хохотала. Невзначай приподнимала юбочку выше
положенного, дразнила.
В самый разгар веселья, наконец, явились виновники торжества. В кафе вошли Федор
под ручку с Грейс. Шеф красный как рак и злой. Англичанка милостиво раздавала
улыбки, кивала и вообще старалась быть аристократично-красивой. Хотя по лицу я
сразу определил, что ошеломлена размахом и широтой праздника. Вновь прибывших
поприветствовали дружным ревом, рукоплесканием. Федору налили «штрафную», Грейс
подсунули сложный коктейль. И опять начались танцы, разговоры, пьяные шутки.
В какой-то момент я совсем потерял связь с реальностью. Очнулся на том же
диванчике в уголке. Семен куда-то пропал, Ксюша тоже. Я мотнул головой, из
разрозненных кусков попытался собрать цельное изображение. Получилось. Кряхтя и
отдуваясь, потянулся к бокалу пива. Понюхал и пригубил, поморщился. В
затуманенном мозгу проскользнула первая здравая мысль: «А не пора ли домой?
Программу по увеселению выполнил, организм отравил…»
— Позволите присесть? — раздался хрипловатый женский голос.
Я поднял голову и столкнулся взглядом с Грейс. Англичанка мило улыбнулась,
поправила платье. Я оценивающе посмотрел, отметил тонкую талию, мощную грудь и
вообще все красивое, что есть в женщине. Высоковата, но зато стройная. Черты
лица строгие и красивые. Прямой нос, пухлые губки. Глаза не очень –
серо-голубые, водянистые и холодные, злые. Видно, что отпетая стерва. А впрочем,
неплохая блондиночка…
— Все-не-пременно, — пробормотал я, борясь с немеющим языком.
Подвинулся, дал место. Грейс грациозно присела рядом. В нос ударил пряный запах,
удивительно приятный, волнующий. Голова сразу же закружилась. То ли от выпитого,
то ли от близости женщины. Англичанка повернулась и спросила с интересом:
— Вас я еще не видела. Если не ошибаюсь, Александр?
— Не ошибаетесь, — кивнул я. — Но можно не так официально. Саша или Сашенька…
Хотя, нет последнее не надо. Мы знакомы не так близко.
— А мне нравится, — сказала Моран, растянула губы в теплой улыбке. — Как
заслужить право на такое обращение?
— Оооо… — протянул я. — Не так сложно. Но боюсь, Федор Сергеевич не поощрит…
Кстати, вы прекрасно владеете русским. Акцента почти незаметно. Полиглот?
— В определенной мере, — ответила Грейс. — Старинные методики изучения языка с
использованием гипноза и микстур, укрепляющих память.
— Удивительно, — восхитился я. — Сейчас народ гонится за новинками,
технологиями. А вы наоборот стараетесь действовать старыми, дедовскими
способами.
— Дело в том, что они самые верные, — пояснила англичанка. — Отработанные и
проверенные поколениями людей.
— Как интересно, — пробормотал я. — Посвятите в страшную тайну?
— Нет, конечно! — засмеялась Моран. — А вдруг разболтаете?
— Я умею хранить секреты, — громко шепнул я. — Поведайте…
Грейс помотала головой, улыбнулась. Придала лицу хитровато-кокетливое выражение
из разряда: попроси хорошенечко и расскажу. Я поймал линию поведения, стал
сыпать шутками, рассказывал какие-то смешные истории. Англичанка смеялась,
смотрела на меня с характерным блеском в глазах. Поддерживала разговор, что-то
спрашивала, поддакивала. Я очнулся лишь, когда почувствовал в непосредственной
близости горячее мягкое тело. Моран незаметно подвинулась ближе. Когда выдал
очередную хохму, расхохоталась, прижалась тяжелой грудью. По лицу мазнуло
мягкими волосами.
Я мотнул головой, вздрогнул. Внезапно ощутил жуткое влечение. По телу пронеслась
теплая волна. В ушах гулко бухнула кровь и отхлынула ниже, намного ниже. Сквозь
туман прорвалась мысль: «Нельзя. Федя голову оторвет. И вообще странно… Еще с
утра не испытывал ничего такого. А сейчас готов голову расшибить, но добиться
этой женщины…»
— Простите, Грейс! — перебил я англичанку. — Я отлучусь. Ну вы понимаете…
— Да-да, конечно, — поспешно сказала англичанка. — Возвращайтесь быстрее, Саша.
Без вас будет скучно.
Осторожно отсела, пропустила из-за стола. Я прошел к бару, купил пачку сигарет
и, лавируя меж пьяных сотрудников, направился к выходу. В лицо ударил свежий
ветерок, выгнал муть из головы. Я остановился на пороге, вдохнул полной грудью
свежий ночной воздух. Вроде немного отпустило, руки перестали дрожать.
Удивительно, что за вспышки похоти? Как правило, контролирую себя, действую
достаточно цинично, расчетливо. А тут целый взрыв эмоций и одна единственная
мысль: «Хочу!»
Закурив, я отошел немного в сторонку. Любовался звездами, слушал спокойный шум
засыпающего города. Что-то тревожило. Мысль или ощущение.
Раздались громкие голоса, пьяный гогот. На порог вышла стайка сотрудников. Я не
обратил внимания, закурил вторую сигарету. Надо уходить — настойчиво визжало в
голове. «Да, — сказал я себе. — Докуриваю и домой».
— Сань! — позвали меня. — Поговорить надо!
— Да, Федор Сергеевич? — откликнулся я, обернулся.
Шеф подошел, покачнулся и боднул широкой грудью. Лицо красное, глаза затуманены.
Рубашка расстегнута на груди, галстук вообще выглядывал из кармана пиджака.
Блин, когда успел нализаться? Хотя Юрка и Семен, помню-помню. Наливали одну за
