его потеряли, милорд.
Северин развернулся к ней.
— Потеряли? Что потеряли?
Нкомо неуверенно отозвалась:
— Потеряли лазер, милорд. Что-то не сработало.
— Попробуйте другой лазер.
Второй лазер тоже отказал. Северин решил, что от рентгеновского излучения металлические части корабля стали хрупкими, как стекло, и возбуждение в металлических полупроводниках лазера просто разорвало их.
Когда сдох и третий лазер, Северин счел, что его теория подтвердилась.
— Попробуйте СВЧ-антенну, — приказал он. — Используйте аварийный канал.
«Сообщение должно дойти до Чи, — думал он, — даже если мне придется вручную собирать эту антенну».
Леди мэр бросилась навстречу Мартинесу, не дав ему выйти из машины, остановившейся у дворца.
— Я весь день гадала, где вы, милорд! — воскликнула она, с удивлением разглядывая его грязные сапоги и рабочую одежду. — У меня для вас уже пачка приглашений скопилась.
— Такелажник Ахмет показывал мне окрестности, — сказал Мартинес и, повернувшись к Ахмету, подмигнул. — Верно, Ахмет?
Тот ответил широкой ухмылкой:
— Безусловно, милорд.
Леди мэр замялась. Мартинес улыбнулся ей, но в это время запищал его нарукавный комм.
— Простите, миледи. — Он ответил на вызов.
Появилось изображение лорда Ээла. Темный пух у него на голове странно топорщился, словно лорд получил электрический разряд.
— Милорд, — сказал Ээл. — Мы только что приняли передачу с «Разведчика» и… Словом, я был бы вам обязан, если бы вы как можно скорее вернулись на станцию.
Колеоптер начал снижаться к Порт-Виспании. Мартинес взглянул на изображение Шон-дан, на прозрачном нарукавном дисплее:
— Вы хотите сказать, что вся орава ваших высокооплачиваемых астрономов умудрилась не заметить два луча смертельно опасной энергии длиной
Шон-дан смотрела на Мартинеса круглыми золотистыми глазами.
— Милорд, — сказала она. — Мы
Мартинес сверкнул глазами на изображение Шон-дан и поймал себя на том, что скрипит зубами. Взяв себя в руки, он заговорил:
— Расскажите, что произойдет, и сколько у нас времени.
— У нас девять с половиной суток, милорд. Затем Чи войдет в зону излучения и… — Шон-дан нервно защелкала крючковатыми зубами. — Всем, кто окажется вне защищенных зон, грозит очень серьезная опасность.
— Атмосфера не даст достаточной защиты?
— От луча такой интенсивности — нет. — Шон-дан постаралась придать лицу оптимистическое выражение. — Мы, кстати, провели расчеты орбит, и оказалось, что подобное происходит с Чи всего раз в сорок девять тысяч лет.
Что, подумал Мартинес, и объясняет относительную примитивность сухопутной жизни в сравнении с изобилием видов в море. Каждые сорок девять тысяч лет все мало-мальски сложные наземные виды стирает подчистую.
Папортниковые леса могли бы послужить им предупреждением, да только никто не потрудился ему внять.
— Так, — сказал он, — стало быть, в нашем распоряжении будет почти пятьдесят тысяч лет, если только мы не вымрем в ближайшие десять дней.
— Видите ли… проблемы будут продолжаться и далее десяти дней, милорд. Возможно, выйдет из строя электроника. Могут погибнуть посевы. Металл станет хрупким, и… видите ли, мы не можем предсказать, что случится со станцией и подъемником. Это еще нужно обдумать, — виноватым голосом принялась давать пояснения разумная птица.
— Так обдумайте. Я должен знать, на сколько человек рыть убежища.
— Э… слушаюсь, милорд.
Мартинес отключил связь. Колеоптер спускался к площадке. Мартинесу представились люди, выходящие из убежищ. На полях — сгоревшие посевы, связи нет, дома с металлическим каркасом опасны для жизни, транспорт разваливается на куски, все эти прекрасные железнодорожные мосты рухнули, потому что тросы, поддерживавшие их, раскололись, как стеклянные…
И станция Чи тоже, возможно, погибнет. Там хватает радиационных убежищ, но все они расположены на внешнем ободе и призваны уберечь персонал от солнечных вспышек. Очень небольшая часть станции окажется защищена от рентгеновского луча, направленного с галактического севера.
Обод и другие крупные сооружения произведены из композитных материалов, и усталость металла на них не скажется, но все равно множество важных элементов в них металлические, так что вся станция окажется в опасности. Если она распадется, не выдержав напряжения, кабель лифта стянет ее в атмосферу, где она должна была бы сгореть, но если кабель потянет за собой достаточно большую часть, поверхности планеты грозит бомбардировка крупными обломками, не выгоревшими в атмосфере.
А вместе со станцией рухнут акции «Чи Девелопмент Компани», погубив его отца и семью.
К тому времени когда колеоптер застыл на площадке, Мартинеса сжигал бессильный гнев.
Терца ждала его на площадке с большой флотской машиной и водителем. Она надела сегодня коричневый мундир министерских служащих. Мартинес прошагал через площадку и поцеловал жену. Губы у нее были мягкими, но взгляд жестким.
— Уже слышала? — спросил он.
— Мне сказала Марселла.
Он взял ее под руку и повел к машине.
— Тебя отправим первым кораблем.
— Я могла бы остаться, — возразила Терца. — Я ведь принадлежу к администрации и не сомневаюсь, что для нас предусмотрено вполне приличное убежище.
Они остановились рядом с машиной. Мартинес положил ладонь на живот Терцы.
— Я не допущу, чтобы следующее поколение клана Чен оказалось поблизости от области рентгеновского излучения.
Терца скорчила гримасу.
— Я так мечтала посмотреть на тебя в деле, — сказала она. — Но боюсь, предосторожность оправдана, потому что сегодня утром доктор подтвердил, что следующее поколение на подходе.
Радость вспыхнула в сердце Мартинеса, несмотря на множество невеселых мыслей, и он снова поцеловал ее.
— И что нас ждет? — спросил он. — Я не очень-то разбираюсь в ходе беременности, ведь в прошлый раз меня рядом не было.
Терца взяла его за руку и потянула в машину.
— Дальше я стану несносной и утомительной, — деловито сказала она. — И тебе придется изо всех сил утешать меня в ближайшие, ну, скажем, несколько лет.
— Уже можно начинать? — с надеждой спросил он.
Терца вздохнула:
— Боюсь, что нет. Тебе предстоит совещание.
