Я бы с радостью помог старине Хампи выкарабкаться из этой передряги. Мне это ровным счетом ничего не стоит – ведь через год я выхожу на пенсию. Однако сказал ему, что такие вопросы решает Совет банка, а там никогда не знаешь, как дело обернется. Он вроде бы сообразил, что к чему, или, во всяком случае, сделал вид, что сообразил. Я для верности намекнул: мол, жду от него добрых вестей о комиссии по партнерству, создающейся при его министерстве. Я совсем не возражал бы стать ее председателем. Восемь тысяч фунтов в год – неплохая прибавка к моей жалкой пенсии, ты согласна, Снукамс?
К моему глубочайшему изумлению, он заявил, что мое имя внесено в список претендентов на вакантные КВАНПО. Обрати внимание, дорогая, – в список кандидатов! Это же черт знает что! КВАНПО не могут ни с того ни с сего стать дефицитом, поскольку, сокращая их, любое правительство немедленно создает вместо них другие.
Старина Хампи, как мог, дал мне понять, насколько трудное это дело – найти для меня подходящую КВАНПО, а я, в свою очередь, убеждал его, насколько это трудное дело – уговорить Совет банка дать ему деньги.
Причем ход его мысли был на редкость замысловат. Сначала он упомянул о каком-то Консультативном комитете по стоматологическим учреждениям и спросил, понимаю ли я что-нибудь в зубах. Пришлось напомнить ему, что я – банкир. Тогда он почему-то исключил и Совет по сбыту молочных продуктов. Какая между ними взаимосвязь, я так и не понял.
Потом разговор зашел о Комитете по проблемам загрязнения морской среды, и он поинтересовался, далеко ли от моря расположен мой дом. Узнав, что далеко, он сразу решил, что на Совет по проблемам очистки вод Клайда мне также нечего рассчитывать.
Обед продолжался. Каждое блюдо рождало у Хамфри новую идею. Телечья вырезка – Совет по сбыту мясных продуктов. Но, так как в мясе я разбираюсь только за обеденным столом, этот вариант отпал сам собой. Палтус по-дуврски – Управление по добыче белой рыбы; овощной салат – Совет по сбыту картофеля, Национальный исследовательский центр овощеводства и Национальное бюро биологических стандартов.
Бордо ассоциировалось у него с Советом подготовки специалистов для ликерно-водочной промышленности. Когда я попросил передать мне горчицу, вместе с ней он предложил мне Комитет пищевых добавок. Заметив, как за соседним столиком кто-то поливает бифштекс острым соусом, он предоставил мне выбирать между Советом повышения квалификации пожарных, Всебританским советом производственного травматизма и службой «скорой помощи» при больнице Святого Иоанна.
Разумеется, Хампи преследовал единственную цель – придать нашей беседе видимость quid pro quo. Причем вел он себя довольно бестактно, а в конце задал прямо-таки оскорбительный для меня вопрос (мне, как выяснилось, недостает познаний, необходимых для всех перечисленных им КВАНПО): а что я вообще знаю? Пришлось еще раз объяснить ему: я – банкир, поэтому специальные познания мне не требуются.
Затем он почему-то поинтересовался, не принадлежу ли я к какому-нибудь меньшинству. «Да, принадлежу, – ответил я. – Ведь мы, банкиры, безусловно, в меньшинстве». Боюсь, мой ответ его не слишком удовлетворил.
В конечном итоге вся эта болтовня свелась к тому, что он предложил мне возглавить комиссию по партнерству при МАДе, поскольку это назначение зависит непосредственно от его министра.
Для меня это идеальный вариант. Правда, много бумаг, но старина Хамфри ясно дал понять, что читать их совсем необязательно. Более того, он «был бы только рад», если бы я не увлекался ими, а то, чего доброго, наговорю лишнего на ежемесячных заседаниях Совета комиссии.
Итак, услуга за услугу. Я переговорю с Советом банка, а он замолвит за меня словечко своему министру.
До скорой встречи на пляже.
Любящий тебя Деси-пух».
Сегодня побеседовал с Роем, моим шофером, и не на шутку встревожился. После записи на студии я его не видел, так как вчера меня отвезли на сменной машине.
Рой спросил, как прошла запись.
– Отлично! – заявил я. – Разговор шел о перспективах партнерства между правительством и частным сектором в области промышленности. В качестве наглядного примера я привел один в высшей степени интересный проект, который уже сейчас воплощается в жизнь в Мидлендсе.
Мне и в голову не приходило, что Рой имеет хоть малейшее представление об этом. Как выяснилось, я заблуждался.
– Вы имеете в виду «Солихалл», сэр? – к моему удивлению, произнес Рой.
– Да. А вы что-нибудь о нем слышали?
Рой усмехнулся.
– Чему вы усмехаетесь? – для приличия выдержав паузу, спросил я.
– Просто так, сэр.
Точно. Он что-то знает.
– Выкладывайте-ка все, что знаете, Рой!
– Да ничего особенного. В самом деле, ничего, сэр.
В зеркальце я увидел его лицо. Он ухмылялся во весь рот. Мне это не понравилось.
Безусловно, он что-то знает. Но что?… Как бы там ни было, я должен защитить «Солихалл». От кого – от собственного шофера? Какая нелепость! И все же я не удержался:
– Мы считаем, что «Солихалл» открывает блестящие перспективы для сотрудничества между правительством и частными предпринимателями.
Рой снова усмехнулся. Это начинало действовать на нервы.
– Что тут смешного, Рой? Что вам известно о «Солихалле»? – напрямик спросил я.
– А что можно узнать за тридцать ездок из МАДа в контору мистера Брэдли на Фаррингдон-стрит, 44, оттуда в «Солихалл» на Бирмингем-роуд, 129 и обратно?
– Тридцать ездок? – поразился я. – С кем?
– Да с вашим предшественником и сэром Хамфри, с кем же еще? – с ухмылкой ответил Рой.
За эту ухмылку я был готов убить его. И чего он все время ухмыляется?
– Сперва они были очень жизнерадостны, сэр, только и говорили, что о блестящих перспективах для сотрудничества, ну и все в том же духе. А затем… – Рой сделал эффектную паузу, – сразу как-то приуныли. Вы меня понимаете, сэр?
Приуныли? Нет, черт побери, не понимаю!
– Как это приуныли?
– Ну… не то чтобы приуныли… – задумчиво произнес Рой (у меня отлегло от сердца – ненадолго, правда), – а пришли в отчаяние, сэр. Это будет точнее.
– В отчаяние?! – Я, пожалуй, тоже был близок к нему.
– Да, сэр. Вам-то уж должно быть доподлинно известно, почему так вышло…
– Разумеется! – подтвердил я.
Видимо, этот хитрюга Рой не почувствовал в моем голосе уверенности, поскольку снова ухмыльнулся.
– Э-э… вы имеете в виду… э-э… некоторые аспекты?… – осторожно спросил я. Не знаю, насколько мне удалось держаться непринужденно при том смятении, что царило у меня в душе.
– Нет, – твердо ответил Рой. – Какие там аспекты? Когда дело нечисто, оно все нечисто, целиком. И тут уж неважно, откуда вонь идет…
Нечисто? Вонь? Он явно не договаривает.
– А что нечисто?
– Вообще-то я толком не знаю. Мне ведь не докладывают. (Может, все это только слухи, подумал я.) Ясно только одно: что бы там сэр Хамфри ни говорил о Брэдли – этот в полном порядке. Но вам, сэр, наверняка известно не хуже моего. Я же простой шофер.
