– Мы были уверены в этом сразу после того, как твоего друга благополучно доставили в госпиталь. Трудность состояла в том, чтобы не допустить распространения заражения ткани вокруг раны. С чем мы также успешно справились, к нашему счастью, – она кивнула в сторону телеэкрана, на котором была все та же картинка равнины, залитой красным светом. – Никаких признаков появления твоего брата и того странного ящика?
– Нет еще.
Он почти привык к дребезжанию ее голоса в горловой накладке и даже начал благосклонно относиться к ее внешности, в том числе и к плотно покрытой голове. Вообще-то она была хорошенькой девушкой – с правильными чертами лица, с красивыми, благородными губами. С чем Том никак не мог примириться, так это с ее постоянной манерой важничать и напоминать о своем превосходстве. Вот и теперь на вопрос Тома о том, не могут ли настоящие доктора лечить Уайта, она с возмущением ответила:
– Я сама вполне квалифицированный…
– Так ты строительный инженер, а вдобавок еще и практикующий врач?
– Совершенно верно.
– В нашем же сравнительно примитивном веке учеба и медицинская практика настолько сложны, что человек не располагает временем, чтобы заниматься еще чем-то другим. Конечно, я понимаю, у тебя самый высший интеллект…
– Но дело не только во мне, Тхомас. Наши штатные врачи все до одного занимаются еще каким-то другим родом деятельности. Доктор Холмм, молодой человек, которого ты видел, конструирует также машины для приготовления пищи, а, кроме того, является помощником дирижера нашего оркестра легкой музыки.
– Чем объяснить, что вы так много умеете?
– Человеческий мозг способен на большие достижения, если его использовать на полную мощность. В силу того, что все наше развитие, или обучение, как называете вы, осуществляется в зачаточном состоянии и раннем детстве, у нас освобождается большое количество времени для овладения многими профессиональными навыками.
Том молчал. В первый раз ее обычно горделивый взгляд немного смягчился.
– Мои вчерашние высказывания рассердили тебя, да, Тхомас?
– Рассердили меня? Ничуть.
– Скажи честно, Тхомас. Наверное, я была слишком резка. Теперь, когда мне понятны недостатки твоего умственного развития…
– Спасибо!
– Пожалуйста, не сердись. Я не хотела тебя обидеть…
Она выглядела беспомощной. Все-таки у нее есть чувства!
Ее голос стал тише:
– Прежде чем разозлиться, Тхомас, подумай. Несмотря на все совершенства наших людей, мы не нашли способ остановить вымирание человеческого рода.
И она посмотрела на него с такой болью в глазах, что его враждебность сразу исчезла.
Мэри снова повернулась к экрану.
– Как долго твой брат и говорящий ящик будут отсутствовать?
– Не могу сказать точно. Они должны дождаться появления Дональда на даче в Лукауте. И, кроме того, потребуется время, чтобы отсюда попасть к Вратам, в наши дни, и переналадить аппаратуру на середину марта. Потом, прежде чем отправиться снова в будущее, им придется еще раз вернуться к Вратам и настроить их на ваше время.
Опускаясь в кресло с резьбой, Мэри сказала:
– Между твоим братом и плавающей машиной плохие отношения. Я так и не поняла, зачем твой брат взял ее с собой.
Во взгляде Тома появилась горечь.
– Я не думаю, что Кэл намеревался действовать в одиночку. Но была и другая причина. До того, как брат принял решение взять Сикса, я высказал желание пойти с ним.
– И он отверг твое предложение?
– Естественно. Он сказал, что кто-то должен оставаться с Гордоном на случай, если поток времени будет возвращен в свое первоначальное русло. Это была лишь отговорка. Кэл – выдающийся человек, что иногда создает ему и другим проблемы. Он совершенно не допускает того, что кто-то другой способен предлагать дельные идеи.
– Особенно, если предлагает кто-то из чужаков, – подтвердила Мэри. – Я заметила в нем дух противоречия.
– О, ты еще и психолог?
– Я посетила много спецсеминаров на тему об индивидуальных особенностях поведения человека. У твоего брата недостаток, типичный для людей с подобным складом ума. Недостаток, который всегда приводит к разногласиям с другими людьми, к враждебности…
– Этот недостаток, Мэри, может привести к беде. И он приведет, если…
Изменившееся на экране компьютера изображение привлекло внимание Тома. Разговор с девушкой, который начинал, казалось, приобретать дружеский характер, был прерван.
Все четыре офицера побежали к кому-то или чему-то, что было вне диапазона видимости.
