из-за того, что я не умею вести себя прилично за столом. Тебе не в чем себя винить, дружище.
На физиономии Джулиана появилась широкая улыбка, и он промурлыкал:
— Нет, нет. Настаиваю на том, чтобы мы разделили вину хотя бы поровну. А раз ты только что дал обещание мышам и землеройкам не есть их, мы больше не вернемся к этому вопросу. Скажи, ты когда- нибудь пробовал салат из форели с горчицей и крессом? Не зайдешь ли ко мне в амбар? Нам на двоих хватит. И не хмурься — ведь форель все-таки не совсем овощ, не так ли? И помирившиеся друзья, оживленно беседуя, зашагали к амбару, как будто между ними никогда не было никакой размолвки. В дверях Джулиан, пропустив филина вперед, обернулся к Матиасу и подмигнул:
— А знаешь, мой друг, может быть, этот меч и впрямь волшебный? Хотя лично я думаю, что скорее это его хозяин — волшебник.
Впервые за много дней Матиас от души рассмеялся. На сердце у него было радостно. После всех пережитых за последнее время опасностей мышонок почувствовал себя так, словно заново родился. Разумеется, впереди у него еще много трудностей, но он справится с ними, непременно справится. Однако все это будет потом. А сейчас он просто счастлив!
Опершись на меч, Матиас хохотал во все горло, да так заразительно, что сначала к нему присоединился Лог-а-Лог, а потом и остальные землеройки. Радостный смех долго звенел на всю округу, от реки до леса.
10
Когда Клуни, вышел наконец из шатра, он вовсе не был похож на безумца. Оставшиеся в живых крысы настороженно смотрели, как он расхаживает по лугу. Его единственный глаз хитро поблескивал, приказы звучали отрывисто и властно, и даже хвост, казалось, щелкал с небывалой силой. Хозяин выглядел уверенным в себе как никогда. Прежде всего Клуни отвел свою армию на дальний конец луга. Он хотел, чтобы солдаты как следует отдохнули, и не стал донимать их упреками и угрозами.
Защитники Рэдволла постарались как можно лучше воспользоваться полученной передышкой. Плотники, которых спустили со стены в плетеных корзинах, принялись чинить поврежденные тараном ворота. На случай внезапного нападения на стене стояли отряды мышей — они были готовы в любой момент поднять корзины с плотниками наверх. Впрочем, скучать этим мышам не пришлось: целый день они спускали вниз инструменты, доски, гвозди, скобы и все прочее, что требовали мастера. Клуни, наблюдая за мышами издалека, злобно бормотал про себя:
— Старайтесь, старайтесь, укрепляйте все как можно лучше. Мне вовсе не нужна крепость с разбитыми воротами.
Проходивший мимо Черноклык услышал, что хозяин что-то говорит, и, решив, что Клуни обратился к нему, остановился.
— Хозяин, как самочувствие?
— Как нельзя лучше! — ответил Клуни и, указав на работающих у ворот мышей, добавил: — Взгляни, Черноклык! Отлично работают, а зачем, ты не знаешь?
Черноклык рискнул предположить:
— Чтобы мы не прорвались?
— Нет, чтобы не стыдно было нас принять, — пошутил Клуни. — И знаешь, возьми-ка ты несколько солдат, и пусть они разведут в канаве костер, да побольше и пожарче.
Черноклык уже достаточно хорошо знал Клуни и не стал задавать лишних вопросов.
— Большой костер? Сделаем, хозяин. Сейчас будет костер.
И Черноклык, ни на секунду не забывая, что Клуни зорко следит за ним своим единственным глазом, заспешил выполнять приказ.
Вскоре в канаве уже запылал огромный костер. Крысы собрались вокруг огня — всех разбирало любопытство: что на сей раз задумал хозяин? Но жаркое пламя вскоре заставило их попятиться. Над канавой волнами поплыл раскаленный воздух. Клуни, подбоченясь, появился на краю канавы и щелкнул хвостом:
— Грязнонос, Шелудивый! Привести пленных мышей! Крысы тотчас привели пленников и бросили их перед хозяином на землю. Грязные и голодные, мыши выглядели жалко. Клуни вытянул лапу вперед:
— Эй, ты, да, ты, как тебя?
— Увалень, сэр, — отвечал измазанный грязью пленник.
Клуни грубо схватил Увальня и оттащил его от остальных мышей.
— Кем они тебе приходятся, Увалень? — рявкнул он.
Тот ответил дрожащим голосом:
— Это моя семья, сэр. Мать, отец, братья, сестры, моя жена и двое малышей. Пощадите их, сэр, умоляю вас!
Клуни в ответ только засмеялся. Во взгляде его единственного глаза не было и тени жалости. Он наклонился к Увальню и хрипло прошептал:
— А что ты готов сделать, чтобы спасти их?
Пленник в ужасе глядел, как Клуни лениво переводит взгляд от его семьи к костру и обратно.
— Все! Все, что угодно! Что вы хотите? — взвизгнул Увалень в ужасе.
Клуни торжествующе щелкнул хвостом и притянул Увальня к себе так, что их носы соприкоснулись. Дыхание разбойника было таким же отвратительным, как его голос.
— Слушай меня внимательно. Ты откроешь мне ворота аббатства, дружок! А если не сможешь — за все расплатятся твои драгоценные родственнички. Ты понял, что тебе надо сделать?
Констанция с легкостью поднимала на веревке тяжелые грузы, но и все другие звери, хотя и уступали ей в силе, работали на славу. Василика и Молчун Сэм постоянно приносили рабочим прохладный морс. Работа у всех так и кипела. Никто и не заметил, что среди плотников появился новичок. Увалень! Клуни дал ему одежду, снятую с одного из упавших со стены защитников Рэдволла. Прячась в канаве, Увалень подобрался почти к самым воротам, затем, дождавшись удобного момента, вышел на дорогу с доской на плече и незаметно присоединился к плотникам. Мыши трудились без устали, и наконец белка Джесс решила, что работа закончена. И в самом деле, ворота стали как новые. Плотники собрали инструменты и убрали с дороги строительный мусор. Затем рабочих подняли в больших корзинах обратно на стену. Увалень, сидя в корзине между братом Альфом и братом Руфусом, разглядел далеко на лугу Клуни — тот не сводил взгляда с ворот. Увидев, как дружно живут в Рэдволле звери, Увалень в душе проклинал свою несчастливую судьбу: о, зачем, зачем попал он в лапы крыс?! С этими невеселыми мыслями он сидел вместе с остальными обитателями Рэдволла на траве и пил чай. При одной мысли о предательстве кусок застревал у него в горле, но как иначе спасти ему свою семью? После чая он поднялся с травы и отошел в сторону. Затем незаметно пробрался к воротам и залез в келью Мафусаила. Заперев за собой дверь, Увалень в отчаянии бросился на кровать. Что же будет сегодня ночью?
После чая аббат собрал в Пещерном зале командиров и обратился к ним с речью:
— Друзья, теперь, надеюсь, всем стало ясно, что Клуни ничего не добьется ни штурмом, ни осадой. Как вам хорошо известно, в Рэдволле есть почти все, что нужно для жизни. Все затеи Клуни провалились, и тем не менее мы не должны убирать дозорных со стен. Будьте начеку и следите за Клуни и его ордой. Я не сомневаюсь, что недалек тот день, когда враг наконец отступит и оставит Рэдволл в покое.
Слова аббата были встречены громкими радостными возгласами, но Констанция, настроенная не столь оптимистично, как аббат, прошептала Бэзилу и Джесс:
— Клуни, пока жив, не отступит!
Заяц Бэзил Олень в знак согласия кивнул головой:
— Верно. Наш аббат такой славный и добрый, он верит, что в каждом есть нечто хорошее. Даже в Клуни.
— А я тоже верю, — сказала ехидно Джесс. — Верю, что когда-нибудь и Клуни станет хорошим. Хорошим и мертвым!
Приближалась ночь, в аббатстве один за другим гасли огни: все отправлялись на отдых. Над лугом и
