зрелище! Вынужден идти, знаете ли, разузнать кое-что. Увидимся позже, после легкой закуски, быть может. Простите, труба зовет!
Василика и миссис Черчмаус так и покатились со смеху, когда чудаковатый заяц унесся от них по направлению к кухням брата Гуго.
- Ох, хе-хе-хе-хе! Старый добрый Бэзил, о-хо-хо! Там, на кухне, скоро клочки полетят. Ха-ха-ха-хо-хо! - задыхалась Василика.
- Хи-хи-хи! Ох, мои бедные ребра, ты видела, как он разронял все розы, когда учуял стряпню? Ха-ха, да этот парень просто ходячее брюхо, - вторя ей, хохотала миссис Черчмаус.
Кротоначальник и вся его артель выглянули из печной ямы, которую они копали. Вытирая о шерсть лапы и стряхивая землю с носов, они посмеивались и шлепали друг друга по спинам.
- Хрр, хрр, этот малый перрвый обжорра. Никогда не видал такого голодного ни на верху, ни под землей. Гуго отделает его своим половником прямо по лбу, вот увидите, хрр.
Так, оглашаемый суетливым гомоном тружеников и смехом, в чаду от горящих поленьев, смешанном с ароматами готовящихся блюд, проходил этот солнечный день. Наступил безветренный, теплый вечер, окрасивший сложенные из красного песчаника стены аббатства в розовые тона, и пылинки золотыми блестками заплясали в лучах заходящего солнца.
6
Слэгар разбирал ворох причудливых театральных костюмов, лежавших на дне расписной повозки, и кидал необходимое снаряжение своим артистам, которых он выбрал для бродячей труппы.
- Спиноблох, Битый Глаз, Лысолап, вы будете акробатами, разделите между собой эти тряпки.
- Но хозяин... - запротестовал Спиноблох.
- И не жаловаться, слышите?
- Эй, ты, отдай мне те желтые налапники.
- Хе, можешь их забрать, они выглядят идиотски.
- Они и должны идиотски выглядеть, тупая башка, - пояснил Слэгар. - Я сказал - не жаловаться. Влезай сюда, Шерстобрюх. Ты будешь эквилибристом. Попробуй надеть вот это. И не забудь приставить мячик липкой стороной к носу, не то он у тебя упадет. Ну-ка, дай взглянуть, как ты смотришься.
- Хозяин, я уже был эквилибристом в прошлый раз. Можно я теперь буду показывать фокусы с веревкой?
- Нет, нельзя. Оставим это Прыщелапу, у него лучше выходит.
- Ох, я уже сыт этим по горло, - заворчал Шерстобрюх. - Видишь, эта туника на меня не лезет. К тому же я не умею петь.
Слэгар моментально выхватил кинжал и навис над злополучной лаской.
- Посмотрим, как ты чудно запоешь, когда я пощекочу этим клинком твои глазки, болван. Если еще будете ныть, я вышвырну всю вашу компанию обратно на дорогу, какими вы и были до тех пор, пока я не потрудился сколотить из вас банду работорговцев. Ясно?
Банда ответила приглушенным ворчанием. Слэгар бросил ножи и схватился за меч.
- Я спрашиваю, ясно?
На этот раз громкий хор голосов ответил с готовностью, ибо шелковый колпак уже начал колыхаться от резкого дыхания Слэгара, предвещая вспышку гнева.
Голос Шерстобрюха, все еще недовольного своей ролью эквилибриста, прозвучал глуше остальных.
- Все-таки это нечестно, хозяин, - снова затянул он. - Ты небось будешь просто стоять и смотреть завтра вечером, как мы сделаем дело.
Казалось, Слэгар пропустил это мимо ушей. Повернувшись к повозке, он выхватил оттуда струящийся шелковый плащ. Плащ был украшен тем же узором, что и колпак у него на голове, а подкладка из черного шелка расшита золотыми и серебряными звездами и месяцем. Повертев его с видом знатока, лис накинул шелк на плечи и ловко вспрыгнул на церковную скамью. Он простер лапы в широком театральном жесте.
- Я буду Лунный Звездарис, свет и тьма, там и тут, как ночной бриз, царящий над всем. Повелитель Шарлатанов. Вот вы меня видите... - Он скрылся с глаз за рядами скамей, возвещая. - А вот теперь - нет!
Его аудитория подалась вперед, чтобы увидеть, где он спрятался. Слэгар уже успел обойти скамьи.
Внезапно, словно по волшебству, он вновь возник посреди своей банды, прямо против Шерстобрюха.
- Ха-ха, Лунный Звездарис, Повелитель света и тьмы! Но для тех, кто мне перечит, я по-прежнему Слэгар Беспощадный, Хозяин жизни и смерти.
И прежде чем Шерстобрюх успел моргнуть глазом, Слэгар пронзил его своим мечом. Несчастный уставился на Слэгара изумленным и отчаянным взглядом, потом посмотрел на торчавший в его животе меч и, пошатнувшись, закатил глаза.
Жестокий, грубый смешок вырвался из горла Слэгара.
- Выкиньте этого придурка наружу, пусть подыхает там. Нам здесь не нужна его кровавая лужа. Если кто-нибудь из вас, подонки, хочет к нему присоединиться, пусть даст мне знать!
В густом тумане занимался над Рэдволлом рассвет торжественного дня. Аббат Мордальфус и Матиас так и сидели с прошлого полудня, ловя рыбу на пруду. Удача не улыбнулась им накануне, и они решили продолжать удить до тех пор, пока не будет улова. Традиция требовала, чтобы центр праздничного стола был украшен рыбой, пойманной в пруду аббатства. В прошлые сезоны им всегда удавалось вытащить хариуса, но в эту пору хариусов было мало. Не особенно рассчитывая на хариуса, они, упорно просидев всю ночь, упустили с крючка две крупные рыбины. За час до рассвета рыболовы наконец подсекли средней величины карпа. Это была славная битва. Маленькую рыбацкую лодочку носило кругами по всему пруду; она то рассекала носом камышовые заросли, то буксовала на отмелях. Мордальфус был опытным рыболовом, и он приложил все свое умение и смекалку, вспоминая те времена, когда он был еще просто братом Альфом, хранителем пруда. С помощью Матиаса карп был наконец побежден и опутан снастями; он нырял и выпрыгивал из воды, дергая лодку взад и вперед, пока его не вывели на отмель, где и вытащили на травянистый берег.
Королева Воробьев Клюва рано пробудилась в тот день. Заметив баталию на пруду, она подняла все воробьиное племя, обитавшее под крышами аббатства.
- Клюва велит воробьям помочь Матиасу и старому аббату.
Матиас и Мордальфус были рады подмоге. Усталые, мокрые и голодные, они сидели на берегу, тяжело отдуваясь.
- Клюва, здорово! Благодарим судьбу за то, что вы прилетели, приветствовал Матиас свою крылатую подругу и ее племя. - Мы с аббатом уже совсем выдохлись. Как тебе наша рыба?
Неистовая маленькая птица широко расправила крылья.
- Вполне большой рыбо-червь, друг Матиас. Мои бойцы относят его толстой мыши Монаху, он хорошо печет рыбу. Воробьи любят рыбо-червь, мы их много едим в пору больших червяков.
Когда воробьиная стая повлекла карпа по направлению к кухням, аббат Мордальфус с улыбкой повернулся к Матиасу.
- Добрые друзья эти наши соседи воробьи. Однако никак в толк не возьму, отчего у них и то червяк, и это червяк, и все вообще - червяк? Можно себе представить морду Гуго, когда Клюва попросит его зажарить получше этого рыбо-червя.
Матиас отряхивал лапы от комочков ила.
- Просто у них такая манера выражаться, аббат. Временами я спрашиваю себя - кого все-таки труднее понять, воробья или крота?
Мордальфус взглянул на небо. Лучи солнца пронзали туман, разливая по всей Стране Цветущих Мхов
