— Откати, откати! — Тяжело подойдя к камню, он ухватил его своими мощными лапами, усмехнулся и глянул на друзей: — Отойдите с дороги!
Мара знала, что Урт Белый обладает чудовищной силой, но даже она сомневалась в том, что ему под силу сдвинуть гигантский обломок скалы. Она хотела было выступить вперед и предложить свою помощь, но Глинушка предостерегающе подняла лапу:
— Не надо, Мара. Он сам справится.
Упершись покрепче задними лапами, отчего те стали похожи на два дубовых ствола, Урт напрягся изо всех сил. Приникнув к камню, он громоподобно взревел и оторвал валун от пола.
Широко раскрыв глаза от страха, Бычеглаз схватил Сапвуда за лапу:
— Гром и молния! Он не откатил его… просто поднял! Урт Белый сделал три шага и опустил валун на пол. Громкий стук заставил задрожать стены пещеры. Камень прикрывал дыру. Держа фонарь, Мара и Самким легли на пол, и их глазам предстали древние сокровища барсуков Саламандастрона!
Жемчуг южных морей, серебряные чаши и золотые блюда, драгоценное оружие, выкованное лапами прежних Повелителей Горы, — длинные мечи, сабли, рапиры, странные кривые мечи, щиты, копья, пики, кинжалы и палицы, — сделанные из дорогих пород дерева и драгоценных металлов. Все это лежало огромной сверкающей кучей, распространяя во все стороны отблески синего, красного и янтарного света. Этот свет мелькал перед глазами Мары, и в памяти ее вспыхнуло то мгновение, когда Клитч пытался выведать у нее что-либо о сокровищах горы.
— Так вот они, сокровища барсуков!
Урта Полосатого похоронили в парадном облачении там, где он просил.
41
Хо, привет аббатству!
Вера Иголка даже подпрыгнула на месте:
— Клянусь колючками, это же Труг! Труган перегнулась через парапет и радостно затрясла головой:
— Ой, это же мой братец! Где ты пропадал так долго и что это за птицы с тобой?
Труг, внешне очень похожий на возвратившегося с поля брани героя, вальяжно шагал по дороге. На голове его красовалась шапочка, снятая с побежденного им горностая, который в свою очередь снял ее с побежденной выдры. В шапочке залихватски торчало великолепное соколиное перо. Труг смахнул с головы свой головной убор и низко поклонился:
— Добрый день, милые дамы. Позвольте представить: мои друзья Рокангус, Кривой Клюв, Ржаное Крыло и Острый Коготь. Прошу принять их наилучшим образом.
Попозже в этот же день аббатиса Долина с удовольствием следила за тем, как Труг, покачивая крошку Думбла на колене, справляется с полдником, накрытым по такому случаю для выдры и четырех соколов прямо в саду. Думбл без устали рассказывал сногсшибательные истории о том, как он совершил героический перелет в мешке.
Наконец опустился вечер, и Труган повела Думбла спать. Труг сидел, разомлев, за бутылью октябрьского эля, донельзя довольный тем, что вернулся домой, в свое возлюбленное аббатство. К нему как раз явилась почетная депутация, возглавляемая старым Тоддом Иголкой, который подарил герою специально для него вырезанные из яблоневого дерева миску и ложку. Почтенный еж, неловко опираясь на трость, пытался произнести поздравительную речь:
— Мой дорогой, у меня мало слов, но этот дар я приношу от чистого сердца. Я вырезал это специально для тебя, Труг. Рэдволл обязан тебе жизнью. Посмотри на миску, вот здесь вырезано твое имя и все такое, а брат Ревунчик сказал, что в любой момент, стоит тебе только захотеть, он наполнит ее супом.
Поздно ночью все собрались в саду у костра. Лето близилось к концу, и ночи стали прохладнее. Брат Остролист протянул свою кружку, чтобы ее еще раз наполнили сидром.
Остролист подул на пенящийся напиток и поднес его к губам:
— Да, фрукты созревают быстро, дружище. Клянусь, я страшно скучаю по молодым Самкиму и Аруле. Скорей бы уж они вернулись!
Сестра Настурция сидела рядом с ними, глядя в огонь костра. В наступившем молчании она запела:
— Идет бельчонок с моим великим мечом, Идет молодая кротиха с мешком за плечом, Идет длинноухий, проворный и вечно голодный, — С ними идет Защитница в Рэдволл свободный. — Настурция вдруг тряхнула головой и села прямо: — Боже милостивый, что это я опять сижу тут и распеваю неизвестно что?! Какие глупые песенки! Извините меня!
— Не надо извиняться. — Кротоначальник погладил ее лапу. — Это был голос Мартина Воителя.
Аббатиса Долина пошевелила костер палкой. Искры взлетели и поплыли в ночное небо.
— Спасибо нынешнему лету! — сказала она. — Теперь я могу не беспокоиться за этих сорванцов! Если Мартин говорит, что они возвращаются, этого достаточно. Завтра я выставлю отряд встречающих!
Солнце ярко осветило склоны Саламандастрона, разогнало утренний туман, открыв отряд землероек, выстроившийся рядом с отрядом зайцев. Все взоры были устремлены на главный вход, и, когда камень откатился в сторону, раздался шум. В открывшемся проеме показалась Глинушка, с головой украшенной венком из полевых цветов. На барсучихе было надето красивое голубое платье. Она отступила в сторону, и из горы показалась великолепная процессия.
Первыми шли почетные гости из Рэдволла — Самким и Арула. Бельчонок, конечно, нес свой меч, а кротиха — весло землероек, перевитое плющом. Позади них выступали предводители землероек, Лог-а-Лог и Алфох. Их плечи покрывали зеленые туники, лапа каждого покоилась на эфесе рапиры. Затем шли Мара и Пиккль. Барсучиха, в нарядном кафтанчике цвета старого золота, несла на кончике копья огромный букет роз. Пиккль, одетый в светло-песочного цвета мундир, нес заячий лук и колчан со стрелами. Позади них шла Ясеника, ее нарядный плащ украшали морские раковины. Урт Белый замыкал шествие вместе с Сапвудом и Бычеглазом.
Теперь, когда Урт Полосатый покоился в своем парадном облачении, белый барсук надел его боевое вооружение, в котором тот был, когда спустился на берег, чтобы сразиться в своей последней великой битве. Урт Белый сам подправил его в кузне.
До самых кончиков когтей он выглядел настоящим воином. Солнце сверкало на его снежно-белом меху, Сапвуд опустился на колени и подставил голову под лапу Урта Белого.
— Это мой внук, — раздался голос Глинушки. — Его прадедом был Урт Коготь, а его отцом Урт Сильный, а братом — Урт Полосатый. Тот, кто сегодня стоит перед вами, будет править этими землями, пока продлятся его дни. Правитель Горы! Командир Дозорного Отряда! Воин и Владыка Саламандастрона! Салют Урту Белому!
Копья, рапиры, луки и весла взметнулись вверх подобно набежавшей волне.
— Эу-у-ула-а-алиа-а-а-а!
Все собравшиеся подхватили клич горы, и эхом отозвался каждый камень. Саламандастрон получил нового Правителя.
После церемонии на берегу накрыли столы для торжественного обеда. Хорошая пища, но немудреная. Саламандастрон был военным поселением, и в мастерстве приготовления праздничных блюд даже лучшие из его поваров не могли сравниться с братом Ревунчиком из Рэдволла.
Самким смотрел на лодки землероек, колышущиеся на линии прибоя. Меч Мартина лежал рядом с ним. У бельчонка не было желания присоединиться к остальным, он предпочитал одиночество.
Мара села позади него и тоже стала смотреть на море. Не глядя на нее, Самким начал высказывать вслух свои мысли. Вскоре это перешло в беседу, во время которой бельчонок и барсучиха избегали смотреть в глаза друг другу.
— Лето умирает, Мара. Я чувствую приближение осени. Листья желтеют, некоторые уже стали
