знала города и понятия не имела, куда податься. Исследовать Мелиновер вместе с принцем показалось ей идеальным способом запомнить расположение улиц. Они спустились по лестнице в широкий и оживленный коридор. Выход из дворца помещался на дальнем его конце, но Хэл привел Эмили в тихий, заросший деревьями дворик.
— Сначала самое главное, — сказал он. — Что ты собиралась делать в Мелиновере?
— Мне нужно поступать в ученики, — ответила девушка. — Оформление ученического статуса в магической среде — дело очень сложное. Нужно подписать кучу бумаг и встретиться с уймой людей… Кстати, где он?
— Кто?
— Колдун?
— Какой колдун?
— Чародей. Ну тот, который похитил Рапунцель. Что ты с ним сделал? Он в тюрьме?
— Э-э… нет.
— Он что, заперт здесь? У вас есть темницы?
— Нет, он…
— Вы ведь не отправили его в ссылку, правда?
— Он мертв.
Эмили застыла.
— Он что?
— У меня не было выбора. Он напал на нас, как раз когда я вытаскивал Рапунцель из башни. Этот дядька знал какую-то волшбу, которая позволяла ему метать ужасные огненные шары. Мне по чистой случайности удалось увернуться от первого и вонзить в беднягу меч, прежде чем он выпустил еще один. Еще секунда, и я бы поджарился.
— Понимаю. — Эмили смерила взглядом прислоненную к стене метлу. Видимо, кто-то подметал ею листья да так и оставил. — Ты случайно не помнишь, как его звали?
— Хм-м, нет. Такое длинное иностранное имя. Вертится в голове, да не поймать.
— Может, Джеральд, как по-твоему? — Будущая колдунья протянула руку и взяла метлу.
— Нет, это было необычное имя. Сейчас вспомню, погоди.
Эмили сделала несколько пробных взмахов.
— А не Патрик?
— Нет, я же сказал, иностранное. Дай подумать. Нечто вроде… вроде…
Эмили перестала делать метущие движения и крепко ухватилась за черенок обеими руками.
— Нечто вроде… Торичелли?
— Ага! Точно.
Ее вопль услышали во всем замке.
9
— Просто мне кажется, что мы с Хэлом не подходим друг другу. В смысле, мы знакомы всего несколько дней. А супружество — такая серьезная вещь. Я не хочу бросаться в него очертя голову.
Королева с сомнением смотрела на сидящую перед ней блондинку.
— Должна сказать, ты проявляешь достойную восхищения сдержанность. Большинство девиц твоего возраста, появись у них хоть малейший шанс выйти за особу королевской крови, не преминули бы им воспользоваться. Честно говоря, я все чаще склоняюсь к мысли, что большинство девушек в нашем королевстве всю жизнь только и мечтают выйти замуж за принца.
— Не сомневаюсь в этом, ваше величество. Мне тоже так кажется. Просто я не уверена, что Хэл — тот принц, который мне нужен. И что я именно та девушка, которая нужна Хэлу.
— Как странно, что ты это сказала. Мне передали, что Рапунцель произнесла практически то же самое.
— Правда?
Кэролайн заглянула в чашку и заметила в остатках напитка несколько чаинок. Она слегка поболтала их там. Ей доводилось слышать о женщинах, способных предсказывать будущее по донышку чайной чашки. Девушка поставила ее на стол и подняла глаза на королеву.
— Ваше величество, у вас еще двое сыновей.
— Принц Джеффри и принц Кеннет, — гордо кивнула королева. — Вы уже имели удовольствие познакомиться с ними?
— Да, ваше величество. Они оба настоящие красавцы.
— Я благодарна судьбе, что благословила меня тремя красивыми сыновьями.
Это прозвучало гордо и абсолютно искренне.
Кэролайн продолжила.
— Я говорила с Джеф… э… принцем Джеффри, и он показался мне очень славным. И мне подумалось, что если бы у меня вдруг появилась возможность узнать его получше…
— Дорогая моя девочка, уж не думаешь ли ты выйти за Джеффри!
— Или принца Кеннета. Ну, мне просто показалось, что если бы я им понравилась… и мне не хотелось бы, чтобы Хэл стал, ну, несчастлив, гак что…
— Господи! Об этом и речи не может идти. В конце концов, существует проблема приданого.
— Да, приданое, — подхватила Кэролайн. — Я думала о нем после обеда. Если бы не заклятие, королевская семья получила бы приданое и за него тоже. За всех троих мальчиков. Разве не так?
— Правильно.
— Зато он снова вернулся ко мне, — вздохнула королева. — Мне определенно не на что жаловаться. И я уверена, ты станешь замечательным пополнением нашей семьи, милая. Надеюсь, ты не возражаешь, но я навела кое-какие справки и получила о тебе исключительно хвалебные отзывы. Также должна отметить, что для девушки твоего круга у тебя очень правильная речь.
— Благодарю. Друзья были так добры, что одалживали мне книги, и я постоянно занималась самообразованием.
— Со столовым серебром трудности были?
— Гм, были.
— Секрет в том, чтобы начинать с самого крайнего прибора и двигаться внутрь. Но не волнуйся. Существуют специальные курсы, где тебя научат всему, что тебе необходимо знать о придворном этикете. Как ходить, как говорить, как ответить на приглашение на вечеринку в саду. Разумеется, тебе выделят помощниц, которые посвятят тебя во все тонкости.
— Помощниц? Вы имеете в виду горничных?
— О боже мой, нет. Я имею в виду фрейлин. Девушек твоего возраста из лучших семей помещают на несколько лет во дворец, чтобы они поднабрались придворного опыта… ну и если повезет, присмотрели себе мужа.
Всю жизнь Кэролайн слышала о фрейлинах. Но она и не представляла, что когда-нибудь они появятся у нее самой. Все ее планы не простирались дальше алтаря.
— Придворная жизнь сегодня далеко не так сложна, как во времена моего детства, — продолжала королева. — Столько старых традиций утрачено, столько старых правил не соблюдается. Темп жизни настолько возрос в наши дни! Ни у кого нет времени менять наряды по шесть раз на дню. Все так озабочены добыванием денег.
— Да, деньги. — Кэролайн упрямо вернулась к основному предмету разговора. — Я стараюсь подвести вас вот к какой мысли: вы рассчитываете получить приданое за двоих сыновей. Какая, в сущности, разница, за которых? Если — только для примера — я вышла бы за принца Джеффри, вы все равно получили бы приданое за принца Хэла и принца Кеннета.
— Милая девочка, в твоих устах это звучит так, словно мальчики выставлены на аукцион.
Кэролайн повертела в руках чашку.
