придерживались основных правил поведения, были откровенны друг с другом, советовались, но все это казалось Ру каким-то… искусственным.
Конечно, наряду с заботами существовали и хорошие моменты, иногда они чему-то радовались, веселились. Часто бросались в объятья друг друга, охваченные внезапным взаимным желанием. Ру восхищалась домом, желала знать его историю, рылась в комодах и сундуках в надежде найти что-нибудь необычное.
— Ничего ты не найдешь, — заверил ее Маркус, застав как-то за этим занятием.
— А почему ты решил, что я что-то ищу?
Ру стояла перед ним с распущенными волосами, блузка соскользнула с плеча, открыв коричневое родимое пятно в виде сердечка, которым Маркус так восхищался с самого начала. Нагнувшись, Маркус поцеловал родимое пятно и прижал ее к себе, вдыхая запах ее кожи и волос.
— Ты не найдешь никаких старинных ценностей, — повторил он, целуя Ру в шею. — Ничего такого, что можно было бы продать на аукционе «Сотби» и поправить финансовые дела. Ни забытых завещаний, ни бриллиантов, спрятанных в швах одежды.
— Откуда ты знаешь?
— Поверь мне, дорогая, если бы имелось что-либо такое, мама давно бы уже это нашла. Не забывай, она прожила здесь всю жизнь.
Ру тоже поцеловала Маркуса и отошла к окну. Окно маленькой чердачной комнаты выходило на запад, воздух пронизывали золотистые лучи заходящего солнца. Маркус засунул руки в карманы и смотрел на красивую женщину, которая — невероятно, но факт — была его женой, но временами казалась столь же далекой, как это уходящее за горизонт солнце. Тут Ру вздохнула и повернулась к Маркусу.
— Не ругай меня за то, что я хочу отыскать пару золотых самородков, — сказала она.
Маркус снова обнял ее, и несколько секунд они стояли, не шевелясь. Затем Маркуса захлестнул внезапный прилив страсти, он наклонился и жадно поцеловал Ру. Та задохнулась от поцелуя и вцепилась пальцами в его плечи, словно это был спасательный круг. Крепко прижимая Ру к себе, Маркус отвел ее в спальню, которая находилась этажом ниже. H они предались любви, ощущая слияние не только тел, но и сердец…
— Тебе было хорошо? — спросил Маркус, когда их дыхание восстановилось настолько, что уже можно было разговаривать.
— Мне всегда хорошо с тобой, и ты это знаешь. Но иногда…
— Что иногда? — оборвал Ру Маркус.
— Иногда мне хочется, чтобы мы вот так просто лежали, обнимая друг друга и больше ничего.
— Возможно, когда-то мы придем к этому, — печально промолвил Маркус. — Ладно, давай полежим… если только у тебя нет других планов.
— Никаких, во всяком случае в течение часа. Мне осталось осмотреть всего одну каморку на чердаке.
Позднее Ру осмотрела и ее, но не обнаружила ничего интересного. Жаль, но в этом замке в готическом стиле не было ни привидений, ни кладов и, похоже, вообще никаких секретов.
Прошли первые две недели их семейной жизни. Если не считать поездки в больницу к Элане да нескольких случайных встреч с пастухами, Ру не видела никого, кроме Маркуса.
За это время пришло несколько писем, адресованных Джону.
— Думаю, нам следует вскрыть его, — заявила Ру, когда пришло первое письмо.
— И я так считаю, — согласился Маркус. — Предоставить эту честь тебе как его бывшей невесте, или это сделаю я как его пасынок?
— Вскрывай ты. Я уже лишилась звания невесты, а ты остаешься пасынком… Если только не хочешь считать меня падчерицей Джона.
— Ни в коем случае. — Маркус вскрыл конверт, но в нем оказался очередной счет, на этот раз за техническое обслуживание и ремонт автомашины, произведенные в Гоулберне. — Любопытно, очень любопытно, — промолвил он, глядя на дату. — Пока ты волновалась, отменять свадьбу или нет, Джон чинил машину в Гоулберне. — Маркус позвонил в гараж и оплатил счет, сообщив номер своей кредитной карточки. — Они не знают, куда он направлялся, — раздраженным тоном сообщил он после телефонного разговора. — Думаю, они вообще его не помнят.
— Надеюсь, это действительно был Джон?
— Подпись на счете его, и я полагаю, что он предъявлял в гараже какие-нибудь документы.
Ру вспомнила о том, как они с Крис рассуждали о возможном психическом расстройстве Джона, о вероятном раздвоении личности.
— А не может ли существовать два Джона? — осторожно предположила она.
— Черт побери! Тебе мало одного? — взорвался Маркус.
— Если ты будешь психовать всякий раз, когда я упоминаю его имя, мне вообще лучше молчать.
— Да я не психую, просто ужасно зол на него.
— Из-за поместья?
— И еще из-за много другого. Особенно из-за того, как он подло поступил с тобой.
— Но если бы он не поступил так со мной, то мы бы сейчас не были женаты, — напомнила Ру.
— Еще один пример того, как абсурдна ревность! — воскликнул Маркус. — Я бы сошел с ума, если бы он женился на тебе, но сейчас меня злит то, что он не женился!
Ру уставилась на Маркуса, чувствуя, как щеки заливает румянец. Она понимала, что играет с огнем, но ее внезапно охватило непреодолимое желание задать Маркусу этот вопрос.
— А ты бы обратил на меня внимание, если бы я была замужем? То есть я хочу сказать…
— Попытался бы я отбить тебя у Джона? Не знаю. Надеюсь, не стал бы пытаться, но не уверен. — Маркус устремил пристальный взгляд на Ру. — А ты бы позволила отбить себя?
— Нет. Если бы я была замужем за Джоном, то не позволила бы.
Маркус глубоко вздохнул, блеск в его глазах погас.
— Тогда мне надо радоваться, что он обманул тебя. Послушай, Ру, а что, если Джон вернется? Что, если он появится прямо сейчас?
— Надеюсь, что ты слегка побьешь его.
Маркус хмыкнул.
— Да, пожалуй. Но ты? Что сделаешь ты, Ру?
— Наверное, тоже побью его. А может, и нет. Предоставлю тебе эту честь.
— Потому что я твой муж?
— Нет. Потому что ты сильнее меня. Тебе не стоит беспокоиться по поводу меня и Джона, — резким тоном заявила Ру. — Ни сейчас, ни в будущем. Я твоя жена.
Маркус нежно поцеловал Ру, и она уткнулась лицом в его плечо. Как приятно было осознавать, что она сказала истинную правду.
Другие письма тоже мало что прояснили. В одном из них содержалось строгое напоминание от какой- то финансовой компании, что наступил крайний срок погашения ссуды. Мистеру Паришу предлагалось отнестись к этому со всей серьезностью.
Маркус присвистнул, увидев сумму невыплаченного долга.
— Интересно, для чего ему понадобилась эта ссуда? Ты говорила, что вы с Джоном не строили никаких деловых планов… Он не собирался, например, вкладывать деньги в твою студию?
— Нет, не собирался, хотя и интересовался делами студии.
— А этот круиз, кто его оплатил?
— Я сама его заказывала, поэтому мне показалось разумным воспользоваться своей кредитной карточкой. Надеюсь, отец вернет мне деньги.
— Думаешь?
— Наверняка! У папы не бывает долгов.
— Должно быть, это приятное ощущение, — заметил Маркус.
— Я понимаю, если бы пришли счета из отеля, в котором Джон проживал в Оушн-Майл…
