человека был завален грунтом, теперь становилось ясно, что обрушения были вызваны не только ударом грузовика – в окружающих тяжелые бронированные ворота конструкциях были видны высверленные почерневшие отверстия, саперы сразу определили, что закрытые ворота пытались взломать.
Значит, мы не первые на этом месте.
Косолапов, оторвавшийся от совещания с нач. по вооружению, на которых было выяснено, что при таком расходе боеприпасов остается не более чем семьсот патронов на ствол, был слегка растерян.
Очень интересно, какова судьба предыдущих посетителей “пещеры Алладина”, ведь они добрались до вторых дверей, почему же первые двери были опять закрыты?
Малышкин осматривал тяжелые створки, на которых, на этот раз все петли были спрятаны внутри и возможности до них добраться не было никакой.
Может, повторить попытку с направленным взрывом?
Маловероятно, шурфы сверлить нам нечем, а без этого направленного взрыва не получишь. Будем пытаться дергать машинами, но для этого придется расчистить сначала землю.
Тем временем выжатые как лимон землекопы менялись, работать становилось все тяжелее – развернуться было всем негде, часть относила землю, а три человека махали лопатами. Бабка успел смениться, оставив ставшую слишком тяжелую от налипшей сырой глины сменщику, когда сверху послышался шум и тяжелые куски земли начали падать на голову людям. Бабка едва успел отпрыгнуть в сторону, на его ноги, оказавшиеся под ударом высыпалось не меньше сотни килограммов земли. Дальше обвал не пошел, но Бабке от этого не становилось легче – он чувствовал себя мошкой, попавшей в янтарь. С проклятьями судорожно он попытался выбраться из-под завала, но это было нелегко, мягкая, но такая пластичная глина прочно держала свою жертву. Погарыш и Вика начали откапывать Бабку, другие члены и Крупнов бросились дальше, там где из под горы земли не было видно даже макушек похороненных заживо владельцев лопат.
Когда через пятнадцать минут Косолапов прибыл на место происшествия, то обнаружил два тела, накрытых брезентом и понуро сидящих перед ними Крупновскую землеройную команду. Вся работа, выполненная за это утро, была перечеркнута обвалом, и они были отброшены на состояние раннего утра. Плюс ко всему с пострадавший с переломом был доставлен к старшему костоправу, который без анестезии вправил смещенные кости и наложил тугую фиксирующую повязку. В общем, дело только сдвинулось с мертвой точки.
Подумать только, ты же мог попасть под обвал, как те жмурики, и уже не выбрался бы!
Погарыш с недоверием следил за работами. Теперь подростков от участия в разборе завала освободили. Из соседнего леска принесли гнутые жердины, ставили крепи, укрепляли потолок, работы проводились с максимальной осторожностью здоровыми мужчинами.
За исправностью крепежа наблюдали при каждой смене работающих. Постепенно, по мере вынимания грунта, их заменяли на более длинные, и хотя они иногда хрустели над головой, пока обвалов не было.
Прошел обед, незаметно за трудами и заботами ворота были расчищены, к ним подогнали машины, но затем все же решили резать в стали дверцу – толчка крепи могли не вынести и тогда бы все в лучшем случае пришлось начинать заново, а в худшем доступ был бы закрыт вовсе.
Механик сжег весь запас метана и кислорода, несколько раз останавливался, чтобы охладить разгоряченное лицо, на стали ворот стали появляться очертания небольшого лаза, едва достаточного для того, чтобы в него пролез человек.
Механик плюнул и начал собирать шланги – газ кончился, а недорезанной осталась узкая полоска металла. Бабка спросил у разозленного прапорщика
Что, Петрович, не хватило?
Да поди ж, ты, зла просто не хватает! А где теперь газа найдешь?
Можно в город рвануть.
Ты видал, что там твориться, все как свихнулись носятся – не нравиться мне это, чую зомби здесь ненормальные. Нормальные вон в погребе сидят или в озере топятся до поры до времени, а эти средь бела дня разгуливают.
Все же Петрович просунул монтировку и попытался оторвать недорезанный участок стали. С трудом, со скрипом, вырезанная дверца постепенно поддалась.
А ну, подсобите, что смотрите?
Пять человек бросились помогать, зацепили за угол веревку и с помощью ГАЗа, находящегося прямо перед воротами отогнули кусок отрезанного металла так, чтобы внутрь смог пролезть человек. Петрович посветил в темноту туннеля фонариком, увидел длинный коридор, уходящий в самую глубину горы, сор на полу, опять же, кучки осыпавшейся земли, но внутрь никто не полез, ждали начальства.
О результатах доложили Малышкину, который прибежал через минуту, придерживая на бегу болтающуюся кобуру.
Что там у нас? Смотрели?
Пусто, никого не видно.
Крупнов, уводи людей, только пулемет оставь, сейчас с саперами полезем в дыру – крысы на двух ногах попасться могут, они наверняка слышали шум, который вы развели, ждут нашего визита.
Через десять минут группа из десяти человек была готова к входу в комплекс. У всех фонари, рация, бронежилеты и двойной запас боеприпасов. Старшим Малышкин назначил Козулькина, а сам с оставшимися разведчиками приготовился к тому, что неприятель полезет по ненайденным лазам, зайдет в тыл лагеря экспедиции и устроит бойню как вчера.
27 мая 1993 года, Четверг 16:50. День Седьмой.
Секретный комплекс возле г. Бугуруслан Бугурусланского района Оренбургской области
Малышкин провел инструктаж, Козулькин, правда, после этого провел его еще раз, но он просто посчитал, что бдительность никогда не будет лишней. Проверил в каком состоянии у бойцов находятся индивидуальные средства защиты – кто знает, что ждет их внутри комплекса?
Для начала перед началом операции Козулькин проверил продырявленные ворота на предмет открытия хотя бы одной створки. Увы, механизированный запор был безнадежно испорчен, и восстановлению не подлежал, а заваренный изнутри шов створок еще раз подтверждал, что их появления на объекте не желали ни в какой мере.
Осторожно обследовав под лучами фонарей территорию возле ворот саперы разрешили дальнейшее продвижение. Группа двинулась в глубь комплекса по единственному, не отличавшемуся шириной и богатой отделкой коридору, по боковым стенам которого на металлических крюках висели кабели. Тишину внутри помещений не прерывали никакие звуки. Не было видно даже крыс. Через пару метров попадались плафоны тускло блестящих в лучах фонарей ламп, чьи корпуса были закрыты решетками. Не работали также и системы вентиляции – в воздухе Козулькин чувствовал запах застоялого воздуха, пока еще слабо, но с каждым шагом все сильнее и сильнее пахло плесенью и еще чем-то горьковатым. Одним из первых приоритетных задач, которые ставились Малышкиным перед группой было при возможности запуска автономных источников электропитания, вентиляции и освещения комплекса.
Через двадцать метров от входной двери Козулькин увидел распределительный силовой шкаф, дверца которого была настежь открыта. Заглянув вовнутрь, он понял, что задача будет сложновыполнимой, так как внутри шкафа царил полнейший разгром – предохранители вынуты, жгуты проводов перерублен, на первый взгляд, ударами топора, рубильники испорчены.
Без бутылки не разберешься…
Шепотом почесал макушку также заглянувший в интересующее командира место следующий за ним Павлушкин. Козулькин мотнул головой, прикинув, что для восстановления только управления воротами предстоит электрику возиться не один час. Никто не знал, сколько еще впереди, внутри комплекса подобных поломанных шкафов. Противник применял приемы партизанской войны, а именно – принцип “выжженной земли”, когда не имеющие сил для прямого столкновения с превосходящими силами противника части уничтожают тыловое обеспечение, средства связи и инженерные сооружения на всей территории, где бывает возможность, пакостят и устраивают всяческие подлянки. Сейчас Александр очень хорошо представил что думали американцы во время войны во Вьетнаме. Это показывало, что противник их
