— Нет, нет, я не позволю пропадать прекрасной еде, — великодушно успокоила его Кейт. — Давайте проживем этот день, а там посмотрим, что получится.
— Значит, я остаюсь, Кейт?
Девлин сел напротив нее и стал слушать ее рассказы о живых тварях острова и их привычках. Кейт была наблюдательна, хорошо начитана, знала историю этого края. Ему было интересно.
— Когда-то Саммер Айсленд назывался Стид Бонне? — подсказал он, только чтобы слышать ее мягкий, чистый голос.
— Здесь были охотничьи угодья Стида Бонне. Пират-джентльмен бросил якорь на той стороне острова и там караулил свою добычу. Но он все же был больше джентльменом, чем пиратом. После того, как его повесили в Чарлстоне, его имя было забыто. Сейчас остров называют Летним. Остальная дюжина островов, разбросанных вдоль побережья, это просто острова. — И, состроив гримаску, добавила: — Ну, для одного дня сведений достаточно.
— Это было очень интересно.
— Вы джентльмен, но лгун.
— Благодарю вас, мэм, я расцениваю это как комплимент.
Оба замолчали, тишина нарушалась только шелестом раскачиваемых бризом пальм. Кейт заговорила первой:
— Позавчера здесь были киты. Они не часто здесь бывают, но если приплывают, то остаются на некоторое время. Я покажу вам лучшую для наблюдения за ними дюну, если вам нравится такие прогулки.
Она предлагала что-то вроде подарка. Девлин встал и, подойдя к ней, поднял ее из кресла, взял за руки и пробормотал:
— Мне нравятся, очень нравятся и прогулки, и гид.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Резкий звук, сопровождаемый быстрым толчком, расколол воздух. Кейт показалось — выстрел. Инстинктивно вскочив и уронив с колен роман в мягкой обложке, она откатилась со своего места. Присев за террасой с наветренной стороны, она приготовилась к худшему. Но все опять стало спокойно.
Птицы перестали курлыкать, река плавно скатывалась в море, стояла полная тишина, нарушаемая только плеском волн и криком птиц.
Поднявшись, отряхнув песок и щепки, Кейт пожала плечами от отвращения к себе. После того как ее приняли в «Черную стражу», она прошла месяцы подготовки. Изнурительные, нудные тренировки научили и подготовили к действиям в любой ситуации. Саймон Маккинзи требовал автоматизма и вколачивал его в нее. Проверял и опять вколачивал, доводя эти навыки до того, что они становились не второй, а первой натурой.
И в результате она растянулась за террасой от стука молотка.
Хорошо еще, что только птицы были свидетелями неловкого и смешного зрелища. Сконфуженная Кейт подобрала книгу и снова села, сделав вид, что читает.
Когда снова прозвучал удар молотка, она была уже к нему готова. Теперь она поняла, почему книга казалась ей набором пустых слов. Книга — всего только слова, а слова — еще не история.
На острове все было как всегда. Она была одна. Сколько еще она будет поднимать глаза, надеясь, что он тут? А сколько раз она поворачивалась, чтобы поделиться с ним сокровищами побережья?
Сколько раз в ее мечтах Пол Брайс превращался в Девлина О'Хара!
Опять послышался стук молотка. Кейт помнила покосившийся причал, поврежденный волнами и временем, и поняла, что он ремонтирует его.
Отложив книгу в сторону и накинув сарафан, который она часто надевала поверх купальника, она поискала туфли. Немного солнцезащитного крема на нос, увлажняющего крема на губы, ленту, чтобы завязать сзади волосы, и она готова к своему первому соседскому визиту.
Пройти нужно было чуть более мили. Корзинка, которую она взяла с собой, была тяжеловата, но она не обратила на это внимания.
Тяжкий ритмичный стук молотка служил ей маяком. Кейт не волновалась; даже если Девлин уже поел, еду можно оставить в холодильнике.
Старый дом беспорядочной архитектуры, самый старый дом на острове, стоял на сваях, скрытых решетками. Сквозь расположенные в шахматном порядке отверстия ей было видно его, голого до пояса, с пестрым носовым платком на голове и капельками блестящего пота на крепких мускулах.
Он двигался словно в танце, но без всякой рисовки. Он просто делал дело, и делал его хорошо. Кейт остановилась в тени дома и стала наблюдать. Странно, она никогда прежде не замечала, как может быть хорош работающий человек.
Улыбнувшись, она пошла за дом и мимо бассейна по краю лужайки подошла к причалу. Девлин был очень хорош, даже лучше, чем она думала. На нем были старые джинсы, уже скорее белые, чем голубые. Износившаяся ткань облегала тело, словно тонкий шелк.
Кейт не любила подглядывать, но сейчас она не могла удержаться. Она переложила корзинку с руки на руку и спросила себя, в своем ли она уме? Пол Брайс был тоже хорош и такой же мужественный, но разве она испытывала к нему подобное?
— Хэлло, Кейт!
— Доброе утро, Девлин. — Ей было приятно услышать его приветствие.
Его приветливый жест был таким естественным, будто она каждый день появлялась на его пороге с корзинкой.
Он еще сильнее загорел, синие глаза сверкали, но не улыбались.
— Простите за шум, — искренне извинился он. Блестящие капельки пота, жилы, натянутые, как веревки, под бронзовой кожей. — Мне кое-что нужно сделать.
— Дожди и приливы снова подмыли опоры несколько недель назад. Я хотела позвонить мистеру Макгрегору, но Жерико сказал, что позвонит, когда будет не на дежурстве.
— Он позвонил. — Один последний толчок, и брус встал на место. Похлопав по грубому дереву и смахнув пот со лба, Девлин повернулся к ней. — Я посчитал, что в ответ на его любезность мог бы принести пользу дому, сделав ремонт.
— Вы знакомы с мистером Макгрегором?
Сдернув с головы платок, Девлин обтер шею и грудь.
— Только через Жерико. — Он усмехнулся, забрал у нее корзинку и взвесил на руке. — Позавтракаем?
— Если хотите.
Он взял ее за руку и повел к клочку тени под карликовой пальмой.
— Дайте мне минутку, чтобы помыться, дорогая, и я покажу вам все, что мне нравится.
Все еще ощущая его прикосновение, Кейт наблюдала, как он шел в дом, как солнце высекало радужный блеск на его коже и как облегали его поношенные джинсы.
Кейт не сомневалась, что он был мастером в искусстве времяпрепровождения, но его навязчивая привлекательность не отталкивала ее, а наоборот, успокаивала. Ей стало очень удобно и комфортно с Девлином.
Но был ли он дамским угодником? Сколько у него было любовниц? Сколько друзей? Понимал ли он, что ей нужен только друг? Только друг?
— О чем задумались? — Он стоял возле нее, чистый, подтянутый и… элегантный, хотя только сменил
