неприятности на выходе. Но есть в терпозине дрянная особенность — если завысишь дозу, тебе все становится неохота и мимо. Ты не тянешься, а мертво висишь; ты весь неподъемный и прозрачный. Твои руки замирают на руле машины, на штурвале флаера, на рычагах экскаватора; пищит сигнал, включается автопилот, тебя бьют по щекам и спрашивают твое имя и фамилию. Некоторым нравится такое взвешенное состояние.
Начиная висеть, Клон без опасений глядел, как Фосфор раскладывает на полу тяжелые компактные детали. Вроде сборной мозаики, но получается двуствольная винтовка. Клон впадал в покой все глубже, а Фосфор, приладив лямки из шнура, убедился, что на плечах под плащом обе половины винтовки висят удобно, а защелки размыкаются на рывок средней силы. Состыковать стволы с прикладом — доли секунды. Он проделал это несколько раз.
— А за что тебя ищут? — спросил Клон уже вязким, непослушным языком.
— Я готовил теракт. И он удался.
— М-м-м-м. Уходить надо.
— Я должен сделать еще кое-что; потом уйду.
— Пути знаешь?
— Да. По манхлятникам, в обход видеокамер. Мое лицо заложено в систему мониторинга.
— Тебя кто-то умный учил… А то — беги сразу, не ищи приключений.
— Не могу. Они убили мою девушку.
— А-а-а-а-а. Это повод. То есть, — до Клона медленно дошло, — кого убили? Нашу, из храма?!
— Нет. Ее звали Лильен.
— Лиль… — Клон наморщился, с усилием открывая память. — Не знаю. Но угораздило тебя по-крупному, однако.
Вместо ответа Фосфор вновь щелкнул, соединяя половинки в цельное оружие, и вскинул винтовку к плечу.
— Я хочу помолиться. У тебя есть первый диск Пророка?
— Как же! — воспрял Клон, поднимаясь. — Чтоб у меня — и не было!..
Подарок! Увидеть, как молится Фосфор, — все равно что Друг к тебе зашел!..
Лента привыкла, что в доме звучат диски Энрика. Не удивлялась, когда Клон танцевал сам с собой, слабо и сипло вторя голосу из динамиков — голосу то бархатно-плавному, то страдающему, то гремящему так, что душа вздрагивала. Иногда, если песня врезалась в сознание, сливалась с ударами сердца — просила выключить, и тогда они скандалили. Но, войдя и увидев полуобнаженного парня, чьи длинные волосы разлетались вслед сильным поворотам торса, а руки плыли в воздухе, Лента загляделась, залюбовалась на него, в то же время чувствуя, что не к добру это все — песня, танец и музыка. Парень был — как воплощение горькой и славной судьбы, о которой пел Энрик.
Эрла Шварц, не менее чувствительная, но более проницательная, сказала бы: «Вот — совершенство, обреченное на гибель».
Фосфор заметил девушку, но не посмотрел на нее, не сказал ей ни слова. Если ты уходишь в Ночь по стопам Друга, лишние слова не нужны. След в след, прямо во тьму, туда, где у костра Мертвый Туанец ждет смело переступивших грань между жизнью и смертью. Что ты принесешь к костру Ночного Охотника? Свой стыд или свою гордость? Потупишь глаза или открыто встретишь его синий взгляд?
«Путь к Другу открыт отовсюду», — учит Пророк. Значит, чтобы вступить на него, годится даже ночлежка, где прозябал бывший послушник, плутая сердцем и умом между явью и грезами.
— Мадам Чара, если вы ждете от меня злорадных слов вроде: «Я счастлив видеть вас здесь», вы их не дождетесь.
— Мистер Хармон, если вам мой вид так же неприятен, как мне — ваш, вы поступили бы мудро, избавив нас обоих от этой встречи.
Чара, более двух суток просидевшая в камере 15-го подвального изолятора, уже пережила все: отчаяние и депрессию, период слепой ярости и безысходный, душераздирающий страх за дочерей. Она приготовилась к тому, чтобы вести себя достойно напоследок. И она в этом преуспела. Она держалась без лишнего пафоса, однако уступать Хармону в словесной дуэли не собиралась.
В том, что ее посетил именно чудовищный шеф адского проекта, сомнений не было. Во-первых — голос, во-вторых — сходство с фото, что показывал Доран, в-третьих — бейджик на груди слева. Хармон выглядел уставшим, но смотрел твердо и бесстрастно.
— И я пришел не затем, чтоб состязаться с вами в красноречии, — договорил Хиллари. — Ваши способности мне известны по розыскным данным. Секретарь, стаж — девять лет. Я рад, что вы не утратили профессиональных навыков.
— Хотите изготовить из меня еще одну помощницу? По-моему, вам хватит Чайки, которую вы сделали своей рабыней. И я не буду вам служить по доброй воле. Никогда.
— Это мы еще посмотрим. Пока я, хотел пригласить вас на прогулку по проекту. Прошу, — Хиллари шагнул назад и в сторону; автомат-охранник за его спиной повторил движение. Чара коротко смерила глазами металлокомпозитную помесь насекомого с драконом. Слишком силен и глуп, чтобы свалить или обмануть его.
— Вы меня боитесь? — побежденные тоже умеют улыбаться, но улыбки их некрасивы.
— Я люблю во всем порядок, а вы и ваши дочки — сумасшедшие.
