Одержимый

– Потому что он был так слаб, жалок, беспомощен. Потому что он перестал следить за собой, опустился, перестал есть. Это не свидетельствует о силе характера, доктор Теннент.

– Вы заперли в подвале самца или самочку?

– Самочку.

Неужели этот человек запер в подвале Аманду?

Мысль была абсурдной, но Джоэль выглядел так, будто у него был козырь в рукаве. Но что за козырь?

Решив любыми способами сохранить контроль над беседой, Майкл использовал единственное имеющееся у него оружие.

Он тихо спросил:

– Теренс, расскажите мне о своем собственном прошлом. Расскажите мне о ваших матери и отце.

Реакция была мгновенной. Джоэль стал похож на испуганного ребенка.

– Я не хочу говорить о них.

– Ваши родители живы?

Джоэля била дрожь. Его глаза были закрыты. Он несколько раз порывался что-то произнести, но только беззвучно открывал рот.

– Вы знаете… – наконец сказал он и замолчал.

– Что я знаю? – Голос Майкла оставался тихим и успокаивающим.

Джоэль провел пальцами по волосам:

– Я не хочу… – Он снова замолчал.

Майкл намеренно затянул паузу, затем спросил:

– Почему вы презирали птицу? Не считаете ли вы, что таким образом презирали какую-то часть себя? Нет ли у вас чувства, что вы попали в расставленную кем-то ловушку?

– Вы не… – Джоэль резко остановился, сжав кулаки.

– Понимаете? – подсказал Майкл.

Джоэль сердито потряс головой:

– Помолчите немного, вы не даете мне собраться с мыслями. Я пришел к вам для того, чтобы вы помогали мне, а не мешали.

«Он в еще худшем состоянии, чем я предполагал, – подумал Майкл. – Он на грани срыва. Что там такое с его родителями, о чем он не может говорить?» Он дал Джоэлю время прийти в себя.

– Давайте вернемся к голубю в клетке. Доктор Теннент, вы можете себе представить, каково это – любить кого-нибудь, а потом потерять?

– Мучая голубей, вы считали, что таким образом компенсируете потерю жены? Что раз она умерла, никто из живущих не имеет права на счастье? Интересно, как бы вы увязали это с высказыванием Аруна Ганди о правах без ответственности. – Майкл вскинул брови. – Вы сильнее, чем голубь, вы можете посадить его в подвал, но как же быть с тем, что чувствует голубь, находясь в подвале?

– Противорадиационном убежище, – поправил его Джоэль.

Майкл подался вперед:

– Противорадиационном убежище?

Томас почувствовал, что краснеет. Он не собирался этого говорить. Само как-то вырвалось. Осторожнее, осторожнее. Дурак, дурак, дурак.

Джоэль так трясся, что у него бились друг о дружку колени. Похоже, он был близок к припадку. Майкл понимал, что это из-за того, что он в бешенстве на самого себя. Но почему?

– Он… она… оно… – Томас всплеснул руками. Осторожнее, осторожнее. У него горело лицо, слова застревали в глотке. Осторожнее. – Это… шутка… она в шутку говорила, что это убежище. – Он взмахнул руками.

– Она?

Джоэль закачался взад-вперед.

– Давайте вернемся к подвалу, доктор Теннент. Давайте вернемся к голубю в подвале.

Майкл решил нанести еще один жесткий удар, пока Джоэль не пришел в себя.

– Расскажите мне о своем детстве. Кто были ваши родители? Расскажите мне о матери.

Осторожнее. Томас закрыл глаза и снова сжал кулаки. Осторожнее, осторожнее. Почему ты спрашиваешь о моей матери? Пытаешься провести меня?

– Вы не ответили на мой вопрос о голубе, доктор Теннент. Ответьте же на него, черт побери!

Майкл отметил эту вспышку злости. Злости против чего?

Что такого сделали ему родители?

– Я думаю, что разговор о родителях мог бы наметить прогресс в вашем лечении. Расскажите мне о вашем отце… или, если хотите, о матери, – спокойно сказал Майкл.

Томас вскочил и стал беспокойно ходить взад-вперед по комнате, стараясь собраться с мыслями, чтобы снова надавить на психиатра. Ярость затопляла его. Гнусный ублюдок, ты убил мою мать, а теперь хочешь, чтобы я говорил о ней. Хочешь сидеть и получать извращенное садистское наслаждение, выслушивая, как я любил ее? Я не предоставлю тебе такой возможности, доктор Майкл Теннент.

Он подошел к окну и вгляделся в безоблачное небо.

– Мы обязательно поговорим о них, но в другой раз. Хорошо?

– Я хотел бы знать, почему вам трудно говорить о них, – отозвался психиатр.

Томас подошел к двери, затем резко повернулся:

– Мы поговорим о ней. Обещаю. В другой раз. Хорошо поговорим. Это уж точно. Кажется, мое время вышло?

Майкл посмотрел на часы:

– У нас есть еще десять минут.

Томас кивнул. Он отчаянно хотел выбраться отсюда и боялся, что уже сболтнул лишнего. Задерживаться дольше было опасно – доктор Теннент переигрывал его, вытягивал информацию.

– Я дарю вам эти десять минут, доктор Теннент. – Томас улыбнулся. Самообладание вернулось. – Потратьте их с толком.

Он открыл дверь и вышел.

Майкл повернулся к компьютеру, вошел в Сеть и ввел в строке поиска: «Доктор Теренс Джоэль».

Появилась ссылка на веб-сайт. Хороший сайт, хотя, возможно, чуть пижонский.

Цветная фотография. Под ней – биографическая справка. Доктор Теренс Джоэль – родственник астронома сэра Бернарда Ловелла. Состоит в Исследовательском институте Скриппса. Является младшим профессором в Массачусетсом технологическом институте. Член Специального президентского консультативного комитета по поиску внеземного разума, учрежденного Рональдом Рейганом.

Майкл решил, что на следующем приеме спросит его о работе этого комитета. Он и сам интересовался НЛО.

Он просмотрел список увлечений доктора Джоэля. Еда. Шахматы. Является членом «Менсы».[6]

Достижения доктора Джоэля весьма впечатляли.

«Гораздо более, чем сам доктор Джоэль», – подумал Майкл.

82

Настасья Кински сидела верхом на своем чернокожем любовнике Уэсли Снайпсе. Распахнувшийся халатик совсем не скрывал ее грудей. Они стонали, вздыхали, Уэсли Снайпс брал ее груди в свои ладони, они кончали, они оба кончали…

Экран телевизора погас.

– Что ты смотришь, Том-Том?