– Вы не можете это сделать. Вы – трус. Брови Уэстфолла поползли вверх. Он почувствовал, что краснеет. Его пульс участился.
– Я предлагаю вам немедленно взять свои слова обратно.
– Я не возьму их обратно, потому что это правда.
– Кто сказал вам такое? – Неужели его враги уже начали распространять подобные слухи в приличных домах Чикаго?
Девушка вскинула голову.
– Мне не надо ничего говорить. Я сама была там.
Облегченно вздохнув, полковник постарался взять себя в руки.
– Тогда вы были ребенком. Вы не могли понимать то, что там происходило.
Она покачала головой. Ее белокурые волосы рассыпались по плечам.
– Я все поняла. Пусть мне было всего тринадцать лет, но я ведь не идиотка. Я слышала выстрелы. Я видела, как вернулся Веллингтон.
– Веллингтон? Значит, есть свидетель?
– Конь моего отца.
Уэстфолл достал портсигар. Рука его была тверда, когда он достал сигару, а потом нашел спички. К черту приличия! Ему было просто необходимо закурить. Выпустив кольцо дыма, он произнес:
– Да, конечно. Но позвольте вам заметить, что когда конь вашего отца вернулся без него, ваш отец был уже мертв. Стрелы, которые ранили коня, выбили всадника из седла.
Глаза девушки с ненавистью смотрели на него. Она сжимала кулаки.
– Он был еще жив, – с жаром возразила она, повысив голос. – Мы все слышала выстрелы, уже гораздо позднее и ближе к форту. Он возвращался домой, отстреливаясь. Если бы вы вышли ему навстречу, вы могли бы спасти его. Но вы позволили ему умереть.
Они не скрывали ненависти друг к другу. Он мысленно проклинал ее, как проклинал своего обвинителя на военно-полевом суде. Кровь стучала у него в висках; он нервно курил, чтобы успокоиться.
– Я должен был думать об оставшихся в форте, – ровным тоном сказал он. – Я нес ответственность за солдат, гражданских лиц, за обоз с продовольствием, который должен был прибыть.
Она презрительно усмехнулась.
– Вы боялись, что вас убьют. Вы – трус. Он загасил сигару и в сердцах хлопнул рукой по крышке портсигара.
– Нет. Я – офицер. Я знаю свой долг.
– Тогда почему вы не помогли своим людям? Почему вы позволили им погибнуть? Вы хотели, чтобы они погибли?
Ее вопрос попал точно в цель, оставив глубокий след на его нечистой совести. Лицо Уэстфолла налилось кровью. Самообладание покинуло полковника, и он размахнулся, чтобы дать ей пощечину.
Миранда разгадала его намерение и отпрянула, так что ее щеку задели лишь кончики его пальцев. К несчастью, из-за резкого движения она споткнулась о маленькую скамеечку и упала на пол, некрасиво задрав юбки. В приступе гнева она даже не почувствовала удара.
Уэстфолл сам ужаснулся своему поступку. Что нашло на него? Раз он ударил эту девочку, ее мать никогда не выйдет за него замуж. Пробормотав извинения, он протянул руку, чтобы помочь Миранде встать.
Неправильно истолковав его жест, она закрыла голову руками и попыталась отползти в сторону. Но поздно. Он наступил ногой на ее юбку. С криком она схватилась за тяжелую ткать обеими руками и потянула на себя. Уэстфолл покачнулся и сделал шаг назад. Миранда вскочила на ноги.
– Вы ударили меня!
Он покачал головой. Его рука дрожала, когда он стал поправлять галстук.
– Вы ударили меня! – громче повторила она.
Он пожал плечами.
– Мне не следовало этого делать, но вы получили по заслугам.
– По заслугам? Что я такого сказала? Он не хотел повторять то, что она сказала.
Он приготовился к натиску.
– Вероятно, вам не хватает воспитания. Вы выкрикивали оскорбления, ложь…
– Вы ударили девушку. – Ее голос дрожал от возмущения. – Вы сбили меня с ног! Вы – настоящий трус.
– Я не сбивал вас с ног. Вы споткнулись. Перестаньте кричать.
– Трус! Трус! Трус!
Он схватил ее за руки и резко встряхнул. Волосы упали ей на лицо.
– Замолчите! Я не трус. Вы скверный ребенок. А таким детям нужна дисциплина. Я нужен вашей матери, чтобы заняться вашим воспитанием. Очевидно, она уже не справляется с вами. Вам нужна твердая мужская рука. – Он сжал ее руки так сильно, что она вскрикнула.
