– Ты вещаешь как хор греческой трагедии. Мрачно и обреченно.
– Меня просто беспокоит, как ты перенесешь эту встречу. Расстроившись, ты будешь играть еще хуже.
– Хуже, – лениво пробормотала она. – Как я могу играть хуже? По-моему, это невероятно.
– Может быть хуже. – Его голос превратился в мефистофельский бас. – Гораздо хуже.
Она убрала руки и перевернулась на другой бок, обхватив руками подушку.
– Не говори ничего. Мне надо выспаться. Я хочу завтра выглядеть наилучшим образом.
Шрив лежал в темноте, глядя в потолок, и прислушиваясь к ее тихому, ровному дыханию. Она, как всегда, не выносила споров.
– Обычно я пускаю к девочкам посетителей только в приемные дни. Понимаете, посетители нарушают распорядок дня. – Директриса походила на добрую бабушку: кружевной воротничок, очки на носу, седые волосы собраны в аккуратный пучок.
– Я уверена, что это очень хорошее правило.
– По правилам я должна была бы попросить вас уйти, но ради вас я готова сделать исключение, потому что не хочу лишать Рейчел возможности видеть вас и говорить с вами. Конечно, если бы вы были обычной актрисой, то все было бы иначе. Но вы играете леди Макбет. – В голосе женщины послышались почтительные нотки.
Миранда вежливо улыбнулась.
– Вы видели эту пьесу?
– Много лет назад.
– Пожалуйста, приходите сегодня на спектакль. Я оставлю билеты на ваше имя.
– Как мило! – Улыбка директрисы стала ангельской. – О, большое спасибо. Я думаю, моя сестра с удовольствием пойдет со мной. Она будет в восторге.
– Я надеюсь, вам обеим понравится спектакль. И, конечно, мне бы хотелось, чтобы и Рейчел, дочь моей давней приятельницы, тоже пошла, и возможно, кто-то из ее подруг.
Директриса слегка нахмурилась, потом сдалась и улыбнулась.
– Не думаю, что возникнут какие-либо препятствия. Мы возьмем их с собой. Это будет настоящий выход в театр.
– Обещаю играть специально для вас. Для девочек это будет одновременно и образовательный момент и развлечение.
– Абсолютно верно. – Женщина встала. – Если вы пройдете со мной, то сможете встретиться с Рейчел в нашей парадной гостиной.
Она была так красива и так похожа на Френсиса Драммонда, что слезы навернулись Миранде на глаза.
– Мне кажется, я сразу узнала бы тебя, Рейчел.
– В самом деле?
Рейчел не могла скрыть своего удивления. С нескрываемым изумлением она смотрела на прекрасную даму с изысканно уложенными в высокую прическу белокурыми волосами. Для этой встречи Миранда оделась с особой тщательностью, выбрав платье из дорогого лондонского салона. Глубокого сапфирового цвета, оно имело бледно-голубую шелковую подкладку, которую можно было видеть при ходьбе. Из-под турнюра до самого пола каскадом спускались оборки более светлого тона. Они зашуршали, когда Миранда приблизилась к Рейчел и взяла ее руки в свои.
– Ты очень похожа на своего отца.
Это замечание вызвало легкую тень на лице девушки.
– Нет. У моего отца каштановые волосы, карие глаза и пышные усы.
– На твоего родного отца, Френсиса Драммонда.
– Откуда вы знаете это имя?
Слишком рано, одернула она себя. Слишком рано.
– Я знала его.
Рейчел наклонила голову на бок. Прищурившись, она вглядывалась в лицо красивой дамы.
– Он давно умер.
– Тем не менее я его знала.
– Тогда вы должны знать и мою маму тоже.
– Да. – Миранда улыбнулась своей знаменитой улыбкой. – Когда-то она была моей лучшей подругой.
Рейчел высвободила руки из рук Миранды и попятилась.
– Миссис Уилкокс сказала, что вы знаменитая актриса.
– Да, я актриса.
– Она сказала, что ваше имя Миранда, – продолжала Рейчел, любопытство заставило ее голос слегка
