встречаться с ней еще? Неужели она надеется, что из-за ее туманного обещания кое-что рассказать оп будет скакать с ней козлом до скончания жизни? Он представил себе картину, как они, год за годом, уморительно и гротескно выплясывают, против своей воли втянутые в некое сюрреалистическое действо. Оп поставил свой стакан:
— Другого раза не будет. По крайней мере, если вы мне не поможете. Старший инспектор не одобряет, когда общественные средства расходуются впустую. Я обязан отчитаться за каждую минуту потраченного мною времени.
Мастерсопу удалось вложить в свою тираду необходимую степень негодования и чувства собственной правоты. В первый раз с того момента, как они вернулись за столик, она посмотрела на него:
— У меня есть что вам рассказать. Разве я это когда-нибудь отрицала? Но что у нас насчет выпивки?
— Выпивки? — Мастерсопа на мгновение сбили с толку.
— Да. Кто платит за выпивку?
— Ну, обычно это входит в накладные расходы. Но когда речь идет о том, чтобы угостить друзей, как, например, сегодня, разумеется, плачу я.
Сержант лгал легко и непринужденно. Этот талант он считал одним из главных помощников в своей работе.
Она удовлетворенно кивнула. Не успел он предпринять еще одну попытку заставить ее говорить, как оркестр грянул ча-ча-ча. Ни слова не говоря, она встала и повернулась к нему. И они снова закружились в танце.
Ча-ча-ча сменила мамба, затем вальс и, наконец, медленный фокстрот. А Мастерсон по-прежнему ничего не узнал. Затем в программе вечера произошли изменения. Огни неожиданно потухли, и какой-то лоснящийся тип, весь блестящий с головы до ног, словно его облили бриолином, подскочил к микрофону и подогнал его под свой рост. К нему пристроилась апатичная блондинка с высокой, вышедшей лет пять назад из моды прической. Пятно прожектора осветило их. Небрежно отбросив шифоновый шарфик с правой руки, блондинка окинула опустевший танцевальный круг взглядом собственницы. Послышался нетерпеливый гул ожидания. Мужчина заглянул в листок, который держал в руке:
— Ну а теперь, леди и джентльмены, наступает момент, которого мы все с нетерпением ожидали. Показательные выступления. Наши призеры года продемонстрируют танцы, принесшие им награды. Начнем с серебряных медалистов. Миссис Деттинджер танцует… — мужчина сверился со списком, — танцует танго.
Он махнул тонкой рукой в сторону танцевального круга. Оркестр нестройно изобразил туш. Миссис Деттинджер встала и потащила за собой Мастерсона. Ее пальцы впились в его запястье словно клещи. Пятно прожектора переместилось на них. Раздались вялые аплодисменты. Лоснящийся тип продолжал:
— Миссис Деттинджер станцует с… позвольте узнать имя вашего нового партнера, миссис Деттинджер?
Масгерсон громко выкрикнул:
— Мистер Эдуард Хит.
Лоснящийся тип замялся, потом решил принять это как должное. Сделав усилие и заставив свой голос звучать как можно воодушевленнее, он провозгласил:
— Миссис Деттинджер, наша серебряная призерша, исполняет танго вместе с мистером Хитом.
Прогремели литавры, снова разразились недолгие аплодисменты. С преувеличенной галантностью Мастерсон вывел свою партнершу в центр зала. Он знал, что слегка набрался, и его это радовало. Сержант собирался оторваться по полной программе.
Крепко обняв свою даму за талию, он изобразил на своем лице такое сладострастное вожделение, что за ближайшими столиками мгновенно захихикали. Миссис Деттинджер нахмурилась, и он увидел, как багровый румянец залил ее щеки и шею. Он с удовлетворением отметил, что она напряглась и нервничает и что все это патетическое шоу имеет для нее нешуточное значение. Ради этого момента она так тщательно наряжалась и старательно красила свое дряблое лицо. Как же, бал медалистов Деларю. Ее показательное танго. А тут еще партнер подвел. Видимо, старая дуреха здорово струхнула. Но судьба послала ей представительную и вполне компетентную замену. Разве это не чудо? Именно из-за этого момента Мастерсона затащили в танцевальный зал «Афинский» и заставляли выплясывать один танец за другим. Расставив все по местам, он воодушевился. Господи, да теперь она у него в руках! Наступает ее звездный час. А уж Мастерсон постарается, чтобы он ей надолго запомнился!
Заиграли медленную мелодию, и он с раздражением заметил, что это та же самая тема, что звучала большую часть вечера. Он шепотом сказал об этом партнерше.
— Так мы же танцуем танго Деларю, — также шепотом ответила она.
— Ну нет, радость моя, мы танцуем танго Чарльза Мастерсона.
Крепко ухватив свою даму за талию, он, виляя задом, зигзагом повел ее через зал в нарочитой пародии на танго, затем рывком согнул так, что налаченные букли едва не коснулись пола, и, слыша, как скрепят ее старые кости, удерживал в таком положении, пока они не удостоились восхищенных улыбок компании за соседним столиком. Смешки стали громче, продолжительнее. Как только он резко вернул ее в исходное положение и застыл в ожидании следующего такта, она прошептала:
— Что вам надо?
— Ведь он кого-то узнал, да? Ваш сын. Когда был в клинике Джона Карпендера. Он увидел там кого-то, кого знал?
— А вы угомонитесь, если я скажу?
— Возможно.
Они снова задвигались в ортодоксальном классическом танго. Он почувствовал, как она слегка успокоилась и расслабилась, однако хватки не ослабил.
— Это была одна из сестер. Он встречал ее раньше.
— Какая сестра?
— Не знаю, он не сказал.
— А что он сказал?
— После танца.
— Нет, сейчас — если не хотите очутиться на полу. Где он встречал ее раньше?
— В Германии. На скамье подсудимых. Это был суд над военными преступниками. Она вышла сухой из воды, хотя все знали, что она виновна.
— Где именно в Германии?
Он выговаривал слова, не расставаясь при этом с фатоватой улыбкой профессионального танцора.
— В Фельсенхаме. Город назывался Фельсенхам.
— Повторите. Повторите еще раз!
— Фельсенхам.
Это название ни о чем не говорило ему, но он знал, что запомнит его. Если повезет, подробности можно будет узнать и потом, а вот главные факты необходимо вытянуть из нее сейчас, пока она в его полной власти. Конечно, все может оказаться неправдой. Сплошной выдумкой. А если и правдой, то не имеющей никакого отношения к делу. Но именно за этими сведениями его и послали сюда. Он почувствовал себя гораздо увереннее и даже развеселился. Как бы он и в самом деле не начал получать удовольствие от танца. Пожалуй, наступил момент для следующего эффектного выпада, решил он и повел свою даму через ряд усложненных па, начиная с поступательного движения со вращением и заканчивая проходом, щека к щеке, через весь зал по диагонали. Они исполнили это столь виртуозно, без малейшей помарки, что были вознаграждены громкими аплодисментами.
— Как ее звали?
— Ирмгард Гробель. Тогда она была совсем юной девушкой. Мартин говорил, что поэтому ее и освободили. Но он не сомневался, что она была виновна.
— Вы уверены, что он не сказал, которая из сестер?
— Да. Он был очень болен. Он рассказывал мне об этом процессе, когда вернулся из Европы, так что о нем я знала раньше. А в больнице он почти все время был без сознания или бредил.
Значит, вполне мог ошибиться, подумал Мастерсон. История достаточно неправдоподобная. Ведь трудно
