солнцестояния светило склонялось к западу безумно медленно, а пустота разума сулила великие откровения. Гэйлон Рейссон стоял выше законов, начертанных богами и выдуманных людьми!
За гудением Кингслэйера, за ощущением безграничного могущества продолжал что-то нашептывать Орим. Его жестокая, застрявшая в памяти поколений сущность вечно будет цепляться за меч, обретя таким образом подобие бессмертия. И Кингслэйер пел Гэйлону так, как когда-то он пел Черному Королю.
Горячий сухой ветер принес далекий удар грома, слово тысячи голосов крикнули что-то недружно и рассогласование. Снова зазвучала мелодия, негромкая, но приятная и немного таинственная. Мезониты присоединились к последнему отряду войск Роффо, и теперь эта армия ринулась к Морскому проходу по склонам Серых гор, чтобы привести в исполнение волю Мезона.
Исполненная жажды крови скороговорка Орима вдруг затихла.
Арлин, страдая от боли, беспомощно смотрел на Гэйлона. Что бы он ни воображал себе о возможностях легендарного Кингслэйера, действительность во много раз превосходила самые безумные предположения и фантазии. Гэйлон, преобразившийся и окруженный золотисто-голубой аурой света, держал меч Орима высоко над головой, и пульсация сверхмогучих энергий сотрясала скалы до самого основания.
— Помогите! — прохныкал совсем рядом Роффо.
В своих полированных блестящих доспехах король Ксенары был беспомощен, как перевернутая черепаха. Белая лошадь умчалась от него так же быстро, как и жрецы.
За спиной Гэйлона на тропе появились солдаты, шедшие со стороны Нижнего Вейлса. В этой толпе смешались и друзья и враги, привлеченные вспышками голубого света и биением энергии колдовского меча. Впереди всех верхом на взмыленной лошади, добытой у ксенарского копейщика, мчался Дэви — юный герцог Госнийский. Он соскочил с седла еще до того, как конь остановился, и пробежал остававшиеся несколько шагов нетвердой рысью.
— Нет! — закричал Арлин во всю силу своих легких, но его никто не услышал.
Дэви схватил Гэйлона за запястье, но король посмотрел на него так, словно видел впервые. Герцог потянул короля за руку, и Гэйлон одним резким движением отшвырнул юношу далеко в сторону. Мимо Гэйлона с ножом в руке промчался Ринн, направляясь к Арлину.
— Назад! Дурак! Назад! — прохрипел Арлин, но Ринн то ли не услышал предупреждения, то ли не обратил на него внимания.
Тонкое короткое лезвие рассекло веревки сперва на лодыжках Арлина, затем на запястьях. Арлин успел увидеть, как Дэви пытается встать на ноги за спиной Гэйлона, когда Рыжий Король широко взмахнул мечом, направив острие к южному концу ущелья, куда вливались первые шеренги последних батальонов Роффо. Ринн попытался помочь Арлину встать, но было слишком поздно.
— Мой храбрый, неразумный друг… — успел прошептать Арлин Ринну за мгновение до того, как Гэйлон нанес первый удар Кингслэйером.
Раздался жуткий грохот. Казалось, земля содрогнулась и ушла у них из-под ног. Затем волна золотисто- голубого раскаленного пламени ринулась вперед, сметая все на своем пути. Арлину показалось, что последний приступ мучительной боли длится целую вечность и никак не закончится.
19
Из кончика меча выплеснулся тяжелый жидкий огонь, плотный и сверкающий, словно пламя, из которого сделаны звезды. Стремительная река расплавленного света ринулась вдоль ущелья к его южному концу, и все, кого коснулись волны бушующего пламени, умирали с отчаянными воплями. Плоть человеческих тел плавилась как воск и стекала с костей.
Рыжий Король видел, как огненная стихия смела Роффо, поглотила Арлина и Ринна, но не чувствовал ничего — ни радости, ни сожаления. Даже голос Орима затих. Осталась лишь симфония меча, в которой Камень исполнял заглавную партию. Шелковистое пламя, словно вырвавшееся из недр солнца, плескалось у каменных стен ущелья, облизывало и плавило камни и возвращалось обратно в главный поток.
Ксенарские войска обратились в бегство, однако они оказались заперты в ущелье теми, кто шел сзади. Золотисто-голубой искрящийся поток поглотил их, и громкий вопль ужаса и мучительной боли, исторгшийся одновременно из многих глоток, поколебал внутреннее безмятежное спокойствие Гэйлона. Он очнулся и резко отступил назад, пытаясь вернуть себе контроль над Кингслэйером.
Напоенный сразу множеством смертей Кингслэйер подчинился. Он стал тяжелым, и Гэйлон опустил его острием вниз. Сходная тяжесть сковала и члены Рыжего Короля, однако безумный огонь все еще кипел в его крови.
Языки света в последний раз мигнули и погасли, огненная река исчезла, и король ясным и трезвым взглядом окинул поле битвы. Скелет короля возглавлял армию скелетов, разбросанных в разных позах по всему пространству тропы. Все мясо с костей было сорвано, а все доспехи и оружие застывали на камнях лужицами расплавленного металла.
Меч — Наследие Орима — успокоение гудел в его руках, ожидая пока его господин не разбудит его снова. «Скоро! — пообещал мечу Гэйлон. — Очень скоро!»
И почувствовал, как в его сознание снова вторглась неистовая душа Орима. На Ксенарской равнине было еще немало солдат Роффо, и многие из них должны будут встретить смерть, прежде чем король остановится.
— Сир…
Гэйлон медленно повернулся и еще медленнее сосредоточился на лице герцога Госнийского, на котором смешались вместе слезы и кровь.
— Вы победили, милорд. Виннамир спасен. Люди Роффо бегут. — Дрожащие, осторожные пальцы юноши легко коснулись запястья короля. Голос герцога вкрадчиво произнес: — Позвольте мне взять меч, сир. Он вам больше не пригодится. Я сумею надежно сохранить Наследие.
Раздавшийся внезапно громкий, невеселый смех эхом отразился от стен ущелья и так же резко оборвался.
— Оставь его, парень!
Дэви оглядел каменные уступы у себя над головой и заметил высоко на восточной стене маленького старика в черно-синей свободной накидке. Дэви сразу узнал острый подбородок, высокие скулы и длинные седые волосы, которые трепетали на ветру, — Сезран, брат-близнец Миск и создатель Кингслэйера.
— Оставь его, не трогай. Он далеко еще не закончил! — снова выкрикнул маг.
— Нет! — крикнул в ответ Дэви, так неловко повернувшись, что рана в плече снова заболела. И снова он попытался привлечь к себе внимание Гэйлона, умоляя его: — Милорд, прошу вас, вы уже все сделали. Отдайте мне меч.
— Он ни за что не расстанется с подобным могуществом, — снова крикнул с высоты Сезран. — Ты слишком многого от него хочешь, Дэвин Дэринсон. Гэйлон уже принес свои жертвы задолго до того, как село сегодняшнее солнце. Беги, парень, спасайся, пока можешь. Найди какой-нибудь укромный уголок и укройся там. Заройся в землю и не выглядывай, потому что очень скоро от этого мира не останется камня на камне.
Запрокинув голову, Дэви посмотрел на мага:
— Ты хочешь, чтобы он умер. Ты хочешь забрать Кингслэйер себе, но ты никогда его не получишь. Никогда!
Гэйлон пошевельнулся, и Кингслэйер в его руке ожил, загудев громче. В отчаянье Дэви схватился обеими руками за поперечину гарды и потянул.
Король ударил его локтем в ухо. В глазах Дэви потемнело, и он тяжело упал на землю, ударившись о камни раненым плечом. Острая боль заставила его на мгновение потерять сознание. Очнувшись, он услышал сквозь боль тяжелые шаги Гэйлона по камням. Смех Сезрана наверху оборвался, и юноша, осознав, что Гэйлон ушел, заплакал в бессильном отчаянии.
— У тебя снова открылась рана. — Ласковый, но исполненный глубочайшего сожаления голос Мартена, заставил Дэви взять себя в руки. Эрл Нижневейлсский присел рядом с ним на корточки и положил руку ему на плечо.
— Пожалуй, нам лучше последовать совету старого мага, Дэви. Давай выбираться отсюда.
Тяжесть на сердце перевесила боль в плече.
— Я не могу оставить его одного.
