следы пропофола и кетамина. Это препараты для анестезии.
Он помолчал, давая коллегам время усвоить информацию.
– Я тут обдумал линию нелегальной торговли органами, Рой, – начал обсуждение Гай Батчелор. – В Соединенном Королевстве продажа и покупка человеческих органов запрещена законом. Но трансплантатов катастрофически не хватает, люди в длинной очереди на пересадку сердца, легких и печени, многие умирают, не дождавшись операции. Те, кто годами ждут почку, влачат жалкое существование. Как идут поиски недовольных хирургов?
– Пока безрезультатно, – ответила инспектор Мантл.
– Может, взять под подозрение всех наших специалистов по трансплантации? – предложил Ник Николл. – Их должно быть немного.
– А как насчет уволенных? – напомнила Лиззи Мантл. – По-моему, неплохая отправная точка. Обиженный и рассерженный человек желает опорочить систему…
– Я над этим работаю, – сказала Сара Шенстон из аналитического отдела. – Надеюсь закончить список к завтрашнему дню. Их немало.
– Хорошо. Спасибо, Сара. – Грейс сделал пометку. – Думаю, надо побывать во всех медицинских учреждениях, где проводится пересадка органов. – Он взглянул на Батчелора. – Надо выявить цепочку получения и передачи органов. Как орган попадает от донора к реципиенту? Есть ли какие-нибудь лазейки для нелегальных поставщиков?
– Подумаем, – кивнул Батчелор.
– По-моему, для начала можно допустить, что жертвы как-то связаны с Брайтоном или с Суссексом. Полагаю, на это указывает факт обнаружения тел неподалеку от брайтонского берега. Кто-то думает иначе?
Все кивнули в знак согласия.
– Для решения нашей головоломки очень важно установить личность пострадавших, и в этом направлении мы понемногу продвигаемся. Из криминалистической лаборатории «Селлмарк», куда были отправлены образцы ДНК, получена любопытная информация. Были проанализированы энзимы и минералы в ДНК жертв. Заключение следующее: продукты, которыми они питались, производятся в Юго-Восточной Европе. Кроме того, в ходе токсикологического анализа в нашей лаборатории в крови жертв обнаружены микроскопические следы выпускающегося в Румынии растворителя под названием «Ауролак». Это вещество дает тот же эффект, что клей, которым дышат. Для проверки Надюшка вчера вечером продолжила обследование и нашла в ноздрях жертв остатки этого растворителя. – Грейс взглянул на Поттинга. – Норман, как продвигаются румынские дела?
Довольный своим выходом на сцену Поттинг выпятил грудь.
– Ну, я осведомил Интерпол, только с этими канцелярскими крысами вечно одно и то же. Для них нет ничего срочного. Три недели будем ждать ответа, Рождество быстрей настанет. – Он замялся, глядя на Грейса. – Про Йена Тиллинга в Бухаресте можно рассказать, сэр?
Грейс кивнул и пояснил:
– У Нормана есть контакт в Румынии – бывший офицер британской полиции, который занимается там благотворительностью. Он устроил приют для бездомных. Учитывая необходимость как можно скорее продвинуться в нашем расследовании, я дал разрешение сержанту Поттингу действовать, не дожидаясь ответа из Интерпола. Выкладывай, Норман.
– Я попросил Тиллинга выяснить, не уезжал ли недавно в Англию некто по имени Рарес. Разговаривал с ним всего несколько часов назад, но он обещал сразу взяться за дело, поэтому надеюсь получить отчет завтра. Пока все.
Грейс обратился к Белле Мой:
– Что с зубными слепками?
– Ничего. – Она взмахнула кипой бумаг. – Здесь дантисты, у которых я побывала. Все твердят одно и то же: у жертв признаки истощения, недоедания, возможно употребление наркотиков, и никаких следов стоматологического вмешательства. Сомневаюсь, что есть смысл продолжать опросы.
– Да, похоже, это ничего нам не даст. – Грейс перешел к констеблю Нику Николлу: – Как у тебя со списком пропавших?
– Пока ничего, шеф.
Ник принялся докладывать о результатах своей деятельности. Ни рассылка фотографий по Суссексу и соседним графствам, ни публикации в газетах ничего не дали. Остается телевизионная программа «Криминальный дозор», но она выйдет только через несколько дней.
Грейс снова заглянул в заметки:
– Рей Паккард из отдела высоких технологий хочет что-то нам сообщить.
Сидевший напротив аналитик олицетворял традиционное представление о безумце, помешанном на компьютерах. В свои сорок лет он обладал высочайшим уровнем интеллекта и кипучим энтузиазмом. Но, увидев Паккарда в сером костюме с клубным галстуком, каждый принял бы его за добродушного и опытного банковского менеджера.
– Да. Мы выявляем страны, включенные в глобальную сеть нелегальной торговли человеческими органами, – сказал аналитик. – В их число входит Румыния, что согласуется с сообщением сержанта Поттинга. Мы занимаемся этим вопросом.
Грейс поблагодарил:
– Хорошо. Днем я беседовал с членами команды, которая разрабатывает операцию «Периметр», как раз по поводу незаконной торговли органами. По распоряжению нашего шефа Джека Скеррита инспектор Пол Фернелл и сержант Джастин Хэмблок дали мне список людей, имеющих отношение к Юго-Восточной Европе, включая пару румын. В брайтонских борделях много румынских девушек. Надо всех проверить, может, они узнают кого-то из наших подростков. И может быть, что-то расскажут о своих связях здесь и в Румынии. У тебя что-нибудь есть, Гленн? – спросил он сержанта Брэнсона.
– О пропавшей шхуне по-прежнему никаких вестей. Я условился о встрече с женой владельца «Скуби», а также отправил два окурка, найденные мной в Шорэмской гавани, на анализ ДНК.
Грейс кивнул:
– Возможно, тут нет никакой связи, но сегодня на берегу во время отлива найден новенький лодочный подвесной мотор «Ямаха» мощностью в пять лошадиных сил. Я попросил его исследовать на предмет отпечатков с помощью новой техники, которую сейчас испытывают в лаборатории. Гленн, составь список всех дилеров в районе, которые предлагают моторы «Ямаха», и выясни, у кого был куплен данный экземпляр.
– Где он сейчас?
– На складе вещдоков.
– Хорошо.
Грейс тайком посмотрел на часы. Обещал Клио прийти к восьми. И снова сосредоточился на работе.
– На мой взгляд, мы имеем дело с нелегальным ввозом людей в нашу страну для изъятия органов, пока мне не докажут обратное. Как сообщил инспектор Фернелл, до сих пор речь шла исключительно о сексуальной торговле. Этим бизнесом заправляют здешние крупные шишки. За некоторыми следит команда Фернелла, но, по его убеждению, многие еще не накрыты радаром. Я считаю ключевым направлением следствия опрос девушек из брайтонских борделей, что, возможно, поможет пополнить список замешанных в этом деле.
Исходя из того, что проституция процветает в каждом городе, брайтонская полиция предпочитала, чтоб девушки работали в публичных домах, а не на улицах – главным образом, ради их собственной безопасности. Вдобавок так легче выслеживать несовершеннолетних.
– Думаю, лучше всего поручить это Белле и Нику, – заключил Грейс.
На его взгляд, проституткам проще разговаривать с женщиной, а Ник Николл – любящий отец маленького ребенка – вряд ли поддастся соблазну, в отличие, скажем, от Нормана Поттинга.
– Я инспектирую бордели с той самой минуты, как надела форму, – сообщила Белла Мой.
Ник Николл вспыхнул.
– Знаете, я готов выполнить задание при условии, что моей жене объяснят, что именно я там
