— Ты, наверное, знаешь, что Денису пить противопоказано. Это у них семейное: у него, отца, дяди реакция на алкоголь очень плохая. А он зачем-то выпил. Саша и еще несколько ребят затащили Дениса домой посредине ночи. По-моему, — Лера вымученно улыбнулась, — они сами с ним замучались. Он казался абсолютно трезвым, но нес жуткую ерунду. А потом, когда мальчики ушли, посмотрел на меня глазами большого ребенка, сел на пол и начал наизусть зачитывать строки из дневника Наташи. Оказывается, когда был маленьким, стянул его у Олега со стола и прочитал. Я, наверное, дура. Не сразу поняла, что он, как по пунктам выполнял и выполняет все слова Наташи. Только со временем догадалась… Я не думаю, что она писала все это всерьез. Маша! — вдруг воскликнула Лера. — Маша! Она была молодая и писала все это от скуки, но это слишком сильно запало Дэнси в голову. Будь неладна эта Эвелина — и пусть земля ей будет пухом. Обвинила ребенка в смерти родной матери! Знаешь, — вдруг пытливо посмотрела Лера на меня, — Денис хоть и не мой родной сын, но если бы передо мной стал выбор: умереть мне или ему, я бы предпочла умереть сама. Только ради того, чтобы мой ребенок жил, понимаешь?
— Да.
Наверное, моя мама сделала бы точно также.
— И я уверена, что Наташа думала точно так же, как и я. Там, на небесах, — взглянула мимолетом на небо женщина, и в ее глазах тоже появились едва заметные слезы, — она не о чем не жалеет. Ладно. Пойдем вниз, Маша?
— Пойдем. Я тебе еще кое-что покажу.
И она повела меня вниз, во вторую, совсем небольшую гостиную с уютной лоджией и изящным камином, где остановилась около стены с несколькими большими фотографиями в серебряных рамках. Первым я увидела черно-белое фото шестилетнего мальчика с большими глазами, длиннющими ресницами и ямочками на пухлых щечках, смеющегося в компании еще двух малышей. Оба они показались мне знакомыми: и хохочущий пухленький мальчик с круглым личиком и сердито надутый светленький карапуз с двумя конфетами в руке.
— Это Дэнка, ему тут почти пять лет. — Пояснила с улыбкой Лера. — Узнала? Рядом Саша и Мика — Микаэль. Если что, Мика — тот, который с леденцами. А Сашка в детстве был кругленьким, как воздушный шарик. Это сейчас он здоровый бугай с татуировками и зелеными волосами. Кстати, в детстве Мика был сильнее и все время обижал Сашку. Видишь, даже тут у него в руке два конфеты — отобрал у братика и не хотел отдавать. А сейчас Саша куда брутальнее и сам все время защищает нашего Мику. Забавные они.
— Забавные, — согласилась я, разглядывая детей. И во что они превратились сейчас из таких вот очаровательных малышей?
— Вот Дэнси с Петей, — кинула на следующее фото Лера, и я тут же узнала в черноволосом худом мальчике со стрижкой под пажа Петра, сейчас невозмутимого и даже надменного. На снимке он сидел рядом с Дэном на диване и покровительственно держал братика за плечи.
— Здесь ему уже шесть. А теперь посмотри на эту фотографию. Здесь Денису семь лет. Перед первым сентября.
Я окинула тревожным взглядом третье фото. На нем был уже слегка повзрослевший Дэн в черном костюмчике с галстуком стоял около здания школы. В одной руке — новенький ранец, в другой — букет желтых роз. Лицо серьезное, почти неживое и без положенной маленькому мальчику улыбки. И глаза у него были абсолютно пустые и смотрели не на фотографа, а куда-то чуть в сторону и вниз.
— Замечаешь, как он изменился? — спросила Лера внезапно. — На всех фото после того, как Эвелина устроила тот страшный скандал, он больше не улыбался. Мы с Олегом тогда думали, что Дэнси просто боится идти в школу, и я позже только поняла, что это не страх школы. Это что-то совсем иное, Маша. Он ничего не хотел. Никуда не ходил и мало с кем разговаривал. Плохо учился и не делал уроки. Не смеялся, когда смотрел мультки. — Она вздохнула. — Так повлияли на него слова бабушки. Только когда нашему сыну исполнилось девять лет — то есть после того, как он нашел Наташин дневник, он внезапно стал меняться — становиться таким, каким был в детстве: подвижным, активным, веселым, общительным. Резко стал одним из лучших учеников не только класса, но и школы. Захотел вдруг учить языки, начал ходить в спортивные секции, на танцы, пропадал на баскетбольных площадках или у друзей. Мы думали, что ему помог детский психолог, но… Машенька? — позвала она меня.
— Что?
— Мы его найдем. — Ободряюще улыбнулась мне Лера. — Прятаться не в его правилах. А сдаваться, думаю, — не в твоих.
Мать Дениса еще несколько раз пыталась дозвониться до сына, но у нее ничего не выходило. Телефон все так же был отключен. Она, как и я, волновалась, сердилась, даже ругалась, звонила мужу и свекру — они тоже не могли найти Дениса, его друзьям, одногруппникам, знакомым, но все без толку.
Ольга Князева тоже мне звонила — наверное, Смерч был ей дорог так же, как и мне — Димка, и она искренне пыталась помочь найти его. Однако, и у нее ничего не получалось.
Еще через час безуспешных поисков, я с Лерой, а вместе с нами и мой назойливый брат, не желающий оставлять меня одну, на двух машинах стали ездить по многочисленным друзьям Смерчинского и местам, где он теоретически мог бы быть. Я безумно надеялась, что еще немного — и мы найдем его, но с каждой новой неудачей надежда таяла.
— Нехорошо было от меня скрывать про идиота Кларского, — по дороге в одно из любимых кафе Дениса сказала я брату укоризненно, но в меру спокойно. Я сильно устала и никак не могла понять, почему же и куда пропал мой, а, может уже не мой, Дэн. Это было самым важным. Остальное почти не имело значения.
— О-о-о, ты знаешь? — невероятно удивился Федька, следуя за красным автомобилем Леры.
— Угу.
— И откуда узнала-то? — осторожно поинтересовался он.
— Ясновидящей стала. Добрые люди рассказали. А мне что, и впрямь, так опасно было, что ко мне аж охрану приставили? — мрачно спросила я, оглядываясь назад
— Не знаю, — не захотел отвечать брат. Он затормозил перед светофором рядом с машиной Леры. — Отец так решил. Я его поддержал. Твой Смерчинский согласился. А что ему еще было делать? — брат по- доброму усмехнулся. — Он валялся на кровати с дырой в животе и еще и избитый. Отец нам сразу сказал: 'Машке ничего говорить не позволю, она еще ребенок'. Кстати, чего вертишься? А-а-а, — догадался Федор. — 'Охрану' свою высмотреть пытаешься что ли, у нас на хвосте? Серая 'девятка' и черная 'Хонда'. В 'Хонде' — люди дружка Дэна из агентства охранного. А вообще Смерчинский твой молодец. — С уважением сказал брат — а таким тоном он говорил крайней редко. — Сразу о тебе подумал и грамотно поступил — рассказал обо всем своем крутому деду и нашему отцу. Сам бы то он тебя при всей своей крутизне защитить от Пристанских не смог. А сегодня ночкой их аккуратно возьмут прямо на благотворительном вечере. Не без помощи деда Дениса. Возьмут аккуратно, быстро и — самое главное, Машка, — вместе с Мартом, главарем. Этот урод прямо-таки неуловимым стал в последнее время. Как только Пристанских сильнее прижали, пропал куда-то. И все его приближенные быки затаились. Даже через брата — некого Никиту Кларского — на Марта выйти нельзя. А на этого мелкого ублюдка ничего нет официально — взять и посадить не за что. Тоже осторожничает. — Горячился брат. — Но сегодня точно Андрейка вылезет, приедет на вечер к деду Дениса, и его тут же возьмут дяди с автоматами под белы рученьки и увезут с почетом в райский курорт КПЗ. С невероятно вежливой обслугой в форме и королевскими яствами.
Он хмыкнул.
— А этот Андрей Март не поймет, что его ждет великая подстава?
— Откуда? Все секретно. Отец и несколько других сотрудников делают вид, что сотрудничают с ним. Даниил Юрьевич тоже успешно делает вид, что согласен работать с Мартом — поэтому и ждет его, чтобы все детали по сбыту наркоты обсудить. Андрей думает, что в безопасности. К тому же на вечере он должен с одним человеком там встретиться, они через благотворительный фонд хотят деньжата обмыть, — поведал мне еще одну деталь сегодняшнего действа Федор. — Март чувствует себя хозяином положения. И его стукачи в прокуратуре ему ложную информацию донесли, что, мол, все на мази. Там такая операция разработана, Машка, что переживать не надо — его точно возьмут.
— Это ты меня утешаешь? — спросила я со вздохом. Не хотелось, чтобы Ника арестовывали. Он все равно казался мне хорошим парнем. Мне его даже жалко стало. Никита реально любит Ольгу — а она его
