Мне со многим нужно было попрощаться… С вещами, которые окружали меня с детства, с маминой комнатой, с моей комнатой, с кухней, прихожей, с ванной и туалетом. Ну и с балконом, конечно.

Мне нужно попросить прощения у нашего домового, которого я никогда не видел, но уютное, домашнее присутствие которого я всегда ощущал. Господи, да вся жизнь моя здесь, — другой жизни у меня никогда не было.

Вся жизнь прошла в этих стенах, — где столько было всего, радостного и печального… Вот отметины на косяке двери — это я рос: год, два года, три, четыре, пять, шесть, семь… семнадцать лет — последняя… Вот чайник для заварки, с полуотбитым носом, он случайно свалился со стола где-то в шестом классе, вот мой диван, вечный мой диван, почти то же самое, что и я… Прощайте.

Я открыл мамин шкаф, который не открывал с того времени, как ее не стало: платья, кофточки, два пальто, шуба, платья, еще что-то цветное… Прощайте.

Прощай — все… Пусть будет восторг для бомжей. Их передовые отряды возьмут штурмом завтрашнюю утреннюю помойку, и возрадуются. Настолько богатая добыча их ждет. Безудержная вакханалия радости наполнит их души, им станет, что загонять по дешевке и что носить самим. Будет, на что покупать огненную воду, чтобы топить в ней свои несбывшиеся социальные потребности. Прощай.

Я выброшу самое дорогое для меня, то, что нельзя оставлять чужим людям, которые скоро придут сюда, и станут здесь жить. Когда меня здесь уже не будет.

Прощай мой дом, моя крепость, моя родина, — у меня, как у Ивана, кроме тебя, ничего нет. Никакой больше памяти.

Телефонный звонок раздался ровно через тридцать минут.

— Ну, — сказал я, поднимая трубку.

— Я — согласен, — сказал он. — Хотел перезвонить тебе через минуту, но решил, что это не солидно. Так и сидел у телефона, с будильником, все полчаса. Не опоздал?..

— Тогда сдавай квартиру. Как ты это станешь делать?

— Я все продумал… С утра по двенадцати сижу на телефоне и завожу все агентства по недвижимости, которые только смогу достать. У них — клиенты и компьютерная база. Ты, то есть, хозяин, убываешь в длительную заграничную командировку. Все получится, я уверен… Послезавтра с утра, я у тебя, — прием клиентов, заключение договора об аренде и получение аванса. Как?

— Отлично.

— А если сдать ее несколько раз?.. Самый подходящий момент. Раза три сдам, — получим три аванса? Как?.. Клиенты сами между собой выяснят, потом, кто из них главней.

— Нет, — сказал я. — Мы с тобой честные бизнесмены.

— Значит, мы первые… — с сожалением сказал Иван. — Но — хорошо… Хотя и не логично… А если остановит милиция, когда я буду за рулем, без прав?

— Ты водить умеешь?

— Да.

— В столб не врежешься?

— Не должен.

— Аванс получим?

— Аванс, это святое, не трогай…

— Тогда не попадайся на глаза милиции. Твои трудности.

— Ты чересчур жесткий руководитель, нужно быть помягче… Вообще-то, Миш, знаешь, что я тебе скажу: у меня такое чувство, что начинается какой-то праздник, который я давно ждал. Какой-то, знаешь, замечательный праздник, который никогда не кончится… Так что, — спасибо тебе за него.

— Плюнь, плюнь через плечо…

Всю ночь я ходил на помойку, даже не на одну, но и к соседнему дому, чтобы груз распределялся равномерно.

Распределял, пока не заметил раннего дворника, вышедшего на морозец с метлой, — так много было у меня материального прошлого. Я выбрасывал его охапками, таскал и выбрасывал, таскал и выбрасывал, таскал и выбрасывал…

К утру оценил результат. В квартире стало просторней и светлей. Она сделалась немного чужой, — и уже не вызывала сентиментальных чувств. Что ж, Рубикон был перейден.

5

Все необходимое я разложил на диване: паспорт, свидетельство о рождении, еще кое-какие документы, — перочинный нож, кошелек, где лежала вся моя наличность, триста пятнадцать рублей восемьдесят одна копейка, три рубашки, два свитера, двое брюк, и третьи были на мне, пять пар носков, трусы, футболки, кроссовки и еще летние туфли, панамка, шесть пачек сигарет, пиджак…

Все-таки барахла было много.

Захару я вчера сказал, что у меня атипичная пневмония, которую подхватил в электричке у какого-то китайца, возвращаясь с задания. Что проваляюсь не меньше недели.

— Смотри, — сказал он, — твои дела… Но сам понимаешь, премия: ку-ку…

Механизм сохранения здоровья сработал четко, чего и следовало ожидать… Где начинался мой праздник, так в этот момент, когда я догадался, что больше никогда в жизни не починю ни одного холодильника.

Вот было счастье, — узнать это. Восторг внутреннего сознания. Я даже открывал Ивану дверь, который приехал оценить жилплощадь, и улыбался во все лицо, как тот счастливый сумасшедший, который бежал ко мне по больничному коридору.

— Хозяин, — сказал он с порога, — гони на бензин, у меня ни копейки…

Он тут же обошел помещение, заглянул во все двери, поцокал языком, сохраняя непроницаемое выражение лица, а потом обернулся ко мне.

— Ну как, — спросил я, — на твой взгляд профессионала?

— Если покормишь, скажу.

— Тебя легче убить, чем просодержать. Не успел прийти, а уже наносишь удар моему бюджету.

— Нашему бюджету… Я буду завхозом. Все деньги будут у меня, — так надежнее.

— Проворуешься.

— Кто контролирует финансы, — тот контролирует ситуацию. Закон джунглей.

— Да, тебе палец в рот не клади…

Иван довольно рассмеялся, и мы пошли обедать.

По его словам, он уже поднял на ноги всех агентов по недвижимости, которые существовали в Москве. Те уже пахали изо-всех сил, отыскивая для нас состоятельных и достойных клиентов.

Я думал, Иван врет, но, должно быть, чувство юмора у него было специфическим, потому что за время обеда, — позавчерашний суп из курицы и яичница, — два раза звонил телефон, и оба раза спрашивали Ивана.

Это нужно было слышать, как он разговаривал, — ровно, уверенно, с природным чувством собственного достоинства, — такому подсунуть туфту было невозможно.

— Кого мы хотим, — отвлекаясь от трубки, спрашивал он меня, — славянской или кавказской национальности?

Я пожимал плечами.

— Хозяину все равно.

— Как мы хотим получать деньги, в долларах, евро или рублями?

Я пожимал плечами.

— Хозяин предпочитает евро. Это кажется ему более надежным.

— Мы будем не против, если после подписания договора, клиенты поменяют замок во входной двери?

— Да ради бога… — говорил я.

— Хозяин не возражает, — переводил Иван…

После обеда я завалился спать и спал до следующего утра. Меня так потянуло в сон, что я еле добрался до дивана, вытащил из тумбочки подушку, и тут же упал на нее.

Это был очень долгий и очень странный сон.

Вы читаете Вдох Прорвы
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату