цветов.
Весьма необычно для Томаса! Он что, переступил, наконец, через свой постмодернистический взгляд на мир и стал приверженцем каких-нибудь постмодернистических романтиков нового поколения?
- Это всего лишь набросок, - с умным видом стал пояснять папа. - Называется, 'СК' - 'Синее - Красное'. На создание вдохновил один молодой человек и немножко один французский писака Стендаль. Знаешь такого? Нет? Я так и знал. А знаешь, что эта картина значит в аллегорическом смысле?
- Что? - не знала я. Для меня это просто синее и красное. Вот и все. Красивые узоры и необычные переплетения оттенков и цветов, которые радуют глаз. Это единственная картина из всех папиных работ, которую бы я с удовольствием повесила бы в нашей с Нелли комнате.
- Люди привыкли думать так: бывает только черное и белое. Черное - плохое, белое - хорошее. И все. Но это узость мышления - это не так! - неожиданно закричал Томас так громко, что проходившие мимо женщины с малолетним ребенком вздрогнули и неодобрительно на нас уставились.
- Не так? - удивилась я, потому как и сама, наверное, принадлежала к категории этих людей. А что может быть кроме черного и белого? Ну не сине-красное все же? Я вообще на эту тему никогда не задумывалась. Просто жила и все.
- Не так! Какое, к демонам моды, черное и белое? Нет-нет-нет, и еще раз нет. Не существует четкого деления на 'плохой-хороший' или 'добро-зло'. Это профанация, дорогая дочь! - понесло папу. - На самом деле черным и белым могли назвать желтое и фиолетовое, зеленое и серое. Я назвал красное и синее. Это противоположности. В любом человеке есть две противоположности - и они не 'плохие-хорошие', они просто противоположности, свойственные именно этому, конкретно взятому, человеку. Именно их слияние, слияние двух разностей, делает нас цельными личностями, Катрина! - совсем уж патетически возопил Томас. Сейчас встанет, возденет руку к небу и начнет голосом оперной дивы рассказывать о добре и зле, и тучи над ним расползутся, дав возможность солнечным лучам стукнуть Томаса по макушке.
- Вот яркий пример. День и ночь. В средневековье считали, что ночь - время темных сил, зла и насилия, когда совершаются самые кровавые ритуалы! Но на самом деле - какая, к Айвазовскому, ночь - плохая? Это всего лишь предрассудок! Пред-рас-су-док! - поднял вверх указательный палец родитель. Вот же театр одного актера мне достался. - Ночь - это время суток, которое кардинально отличается по некоторым признакам от дня. Это не зло. А день - разве днем не творилось зло, приписанное ночи? Еще как. Все смешано и перемешано. Плохое перемешано с хорошим. В каждом из нас есть доброе и злое. Вокруг противоположности: синее и красное. Их совокупность - конечный результат. Те же день и ночь дают нам полное представление о сутках. Так и якобы плохие и хорошие черты человека, не плохи и не хороши - они лишь составляют личность человека. Они дают единство души. Тебе понятно, Катюша? - неожиданно спросил меня он.
- Более или менее, - уклончиво сказала я, чувствуя, как больше и больше я замерзаю.
Мне нравились его мысли - прав, наверное, он прав. Нет четкого разделения на 'плохой-хороший'.
А Кей и Антон - они тоже такие? Не черный - плохой и белый-хороший (кто из них кто, я до сих пор не знаю), а просто разные - разноцветные, так сказать, не похожие друг на друга мировоззрением и характерами? Если существует Кейтон, то, судя по папиной теории, его можно оправдать и сказать, что он нормальная такая личность. Надеюсь, он не существует. Скорее всего, Антон что-то задумал.
- Ой, как красиво и здорово получается! - похвалила я папу, чтобы он успокоился - ведь пока не скажешь хороших слов и не согласишься с его точкой зрения (без сомнения, самой верной в радиусе тысячи километров), Томас будет упорно просвещать тебя. - И картина выглядит такой классной. Нежной.
- Вобще-то это еще не все, - застенчиво добавил он, - на первом плане здесь появится Говорящая Кишка.
- Фууу, - передернуло меня тут же. - Какая гадость. А так нельзя оставить?
- Нет! Ведь так не видно смысла! - замахал руками родитель. - Нет смысла!
- А кишка какой смысл несет? Съедобный что ли?
- Это аллегория человека без духовности, - тут же получила я серьезный ответ. - Здесь я хочу опереться на Франсуа Рабле.
- Ты же презирал классику!
- Рабле - гиперболик! Он мой старший брат в искусстве! Почитай 'Гаргантюа и Пантагрюэль' и ты все поймешь! Ах, Катя, это же ты, что я распинаюсь.
- Что значит я? - сделала вид, что обиделась я.
- Моя любимая дочка, которая не интересуется живописью в целом, и ее бедным отцом-художником в частности, - с кроткой улыбкой развел руки в стороны Томас.
Картину в своей комнате мне больше не хотелось вешать. А про молодого человека я забыла спросить.
- Пошли домой, у меня в рюкзаке мороженое тает, - скомандовал Томас (зачем мороженое в такую холодину?) и потащил меня в квартиру, развлекая невероятно 'интересным' рассказом о том, какого он недавно обнаружил 'талантливого молодого творца' с 'необычным видением мира'. Даже предложил мне начать встречаться с таким прекрасным парнем, но вовремя вспомнил, что у меня есть Антон и пристыжено замолчал.
Дома мне предстояло пообщаться с братиком. И сделать это я решила после ужина, когда, выиграв у Нелли сражение под названием 'Кто моет посуду' и получив саркастические замечания от Леши относительно способа получения моего законного трояка. Когда я рассказывала родственникам про сдачу экзамена, они отчего-то хохотали, а Томас даже выразил желание познакомиться с Василием Петровичем, чтобы нарисовать его портрет и пополнить тем самым его коллекцию 'Замечательных нелюдей'.
- Эдгар, - заглянула я в комнату брата после ужина, просчитав, что после принятия вкусной пищи он будет добрым. В его личных компьютерных покоях, опутанных проводами, как паутиной, то и дело слышались звуки автоматной очереди, бессвязных выкриков и лязг оружия. Это мой старший брат, Главный паук в этом логове играл, в очередную игрушку, с азартом щелкая мышкой и стуча по клавиатуре так сильно, словно она была сделана из титана.
Сам брат, ссутулившись, притаился на своем вертящемся стуле, поставив локти на гладкий стол, заваленный дисками и разными обертками. Этот грязнуля плохо представлял, что такое мусорное ведро и путь к нему в нашем доме без компаса найти не мог. Хотя, с другой стороны, в последнее время он меньше времени проводил за компом и даже ездил в универ.
- Играешь? - сказала я и уселась на диван. Эдгар кивнул мне (он кивнул, не поворачиваясь, и его кивок смотрелся, как ответ Мистеру Священному Монитору). Минут пятнадцать я наслаждалась его виртуозной игрой - воин Эда отлично справлялся с поставленными задачами и противник - мерзкие жуко- свиноподобные монстры, от которых Томас точно пришел бы в восторг, был почти повержен.
- Не смотри в спину, - через какое-то время сказал брат, почувствовав, наконец, мой пристальный взгляд.
- Почему? - невинно поинтересовалась я.
- Ты не Большой Брат.
- Это ты большой брат, так что помоги своей маленькой сестричке.
- Чего? А разве не ты старшая? - не отрываясь от действия на экране, поинтересовался этот олух.
- Вырвись в реальность, бамбук! - вскричала я, оскорбившись - это же до какой степени нужно мозги компом убить, чтобы забыть о возрасте. - И помоги своей сестре, пока она не убила тебя.
С пятой попытки мне удалось заставить братика оторваться от игры. Как же тяжело он вздохнул!
- Чего тебе? - недовольно спросил он. - Из-за тебя я бонусы потерял.
- Невелика потеря, - отозвалась я. - Мне нужна твоя помощь.
- Какая? – спросил Эд, откинувшись на мягкую спинку своего трона.
- Можешь по адресу квартиры узнать, что за люди там живут? - прямо задала я вопрос, чтобы не терять времени.
- Могу, - коротко ответил брат. - Какой адрес?
Наверное, он логично решил, что ему проще выполнить мою просьбу, чем терпеть мое присутствие.
