лошади. В последний момент, когда сердце уже ухнуло в пятки, а замерзшие ручки намертво вцепившись в поводья, скользили, ломая ногти, меня подхватила сильная рука. Стефан, как всегда вовремя, появился рядом. Не останавливаясь, он перетянул меня в свое седло, перехватил поводья из ослабевших рук и перекинул их кому-то из ребят.
Я покорно склонила голову ему на грудь, с наслаждением опираясь уставшей спиной на него. Замечательно... Меня укрыли полами плаща, защищая от ветра. И стало сразу теплее и уютнее. И захотелось спать...
Что я и сделала, не задумавшись ни на минутку...
Спать...
Пусть он обо всем позаботиться...
+ + +
Не помню, как мы подъехали к замку. Стефан и не подумал меня разбудить. Так и проехал всю оставшуюся дорогу со мной на руках, ослабляя наши тылы. Но мне было все равно! Я отлично выспалась, восстановившись почти полностью, отоспавшись и за прошлую ночь, и за позапрошлую!
Мост был опущен, решетка поднята, и ворота гостеприимно распахнуты. В самих воротах, по бокам, стояли воины с факелами, приветствуя своего повелителя. Стефан кивал почти каждому, проезжая мимо. Все они улыбались, приветствуя князя. Я лишний раз убедилась - народ его любит...
Во дворе, мощенным камнями, (по которым так забавно цокали подковы, не смотря на легкий слой снега, что покрывал все вокруг), мы остановились и спешились. Стефан легко, не смотря на целый день в седле, соскочил с коня и вопросительно взглянул на меня. Решившись (будь что будет...), я протянула ему обе руки и, соскользнув в его объятия, прижалась к нему всем телом, шепнув на ухо - 'Да'.
Он вздрогнул. Потом подхватил меня на руки, отстранив какого-то толстенького человечка, что - то быстро и бурно начавшего говорить ему еще издалека.
- Не сейчас, Паксли! - это весь ответ, которого удостоилась начавшаяся тирада толстячка. Меня пронесли дальше, вглубь, внесли в какое-то помещение и дальше, дальше. Наконец, открыв ногой дверь, Стефан остановился, занес меня внутрь уютной комнаты и опустил в стоящее у пылающего камина, кресло. Большое и уютное, обтянутое чем-то мягким, похожим на наш велюр, оно обняло меня, наполняя уставшее тело покоем. От камина шло тепло.
- Это будут твои покои. - Тихо сказал он.
- Да? - я смотрела, как он присел на корточки возле меня, стягивая с ног сапоги, а с рук - перчатки. - Разве у тебя нет служанки, что могла бы за тебя раздеть мою замерзшую тушку? - поинтересовалась я.
- Есть. - Он наклонился ко мне, развязывая шарф, что укутывал меня почти до самых глаз, и шепнул, - но ты кажется, забыла, что я являюсь твоим рабом, а значит просто обязан заботиться о твоем самочувствии. - Он отстранился, бросая и шапку в выросшую на полу груду верхней одежды, оледеневшей от дневного перехода. - К тому же - заметил он уже нормальным голосом, - мне просто приятно прикасаться к вам, моя дорогая...
И он так сверкнул на меня своими глазищами, что я забыла, как дышать. Неужели, подумала я, глядя, как его губы приближаются к моим рукам, а потом целуют каждый замерзший пальчик, он все это делает ради меня?
- И что же с нами будет дальше? - кажется, я задала этот вопрос вслух.
- Не знаю. - Он выпрямился, скидывая плащ. Рядом вырос, словно ниоткуда, мужчина, лет сорока, и молча, поднял всю одежду за раз. Стефан кивнул ему с улыбкой. - Не знаю, но я думаю, что все будет замечательно!
И он поцеловал меня, быстро и стремительно склонившись к самым губам, запечатывая меня в кресле своим телом, не давая увернуться от его губ. Они были холодными, со вкусом ветра и снега. И сладкими, словно карамелька. Я прижималась к его губам, с удивлением понимая, что соскучилась.
Целых три дня он не целовал меня!
Я изголодалась по вкусу его губ. Исстрадалась, даже не осознавая этого. Возможно, мелькнула у меня мысль, пока его язык исследовал уголок моего рта, нежно, но настойчиво пробиваясь внутрь, что именно поэтому у меня и было такое ужасное настроение последние дни! Я раздвинула губы, встречая захватчика. Просто мне не хватало его вкуса...
Он застонал, выхватывая меня из кресла и прижимая к своему телу. Я засмеялась...
Да. И, по-моему, тоже, все у нас будет просто замечательно...
+ + +
Покои раньше принадлежали ему самому, а вовсе не княгине, как я сперва подумала. Это были его 'детские' комнаты. Они уже давно были перестроены и именно здесь Стефан жил каждый раз, когда посещал замок Орласт, предпочитая уютные, удачно расположенные апартаменты, мрачным, официозным хоромам, гордо именуемым 'княжеской спальней'.
Эти располагались совсем не далеко от той, конкретной спальни, в которой и намеревался теперь жить Стефан официально (неофициально, он намекнул мне, что кровать здесь так удобна и сделана как раз под него... По его СПЕЦИАЛЬНОМУ заказу... Но я, пока, предпочла не заметить его намека, решив не торопить события. Все же, что именно делать с нежелательной беременностью, мне пока было неизвестно, а рожать от вот-вот женящегося князя - как-то не хотелось).
Верно рассудив, что про меня Карах никому ничего не скажет, а значит и комнату мне не подготовят - только ему и ребятам, князь и отнес меня сразу же в свои покои, заодно и, показав этим незамысловатым действием, всем заинтересованным и не очень, людям, какое именно место я занимаю в его жизни. Правда, по его искренней, глубокой убежденности (глаза при этой фразе были честные- честные!) нам следовало, и ночевать в одной кровати, или, хотя бы, в одной комнате, дабы никто не сомневался в том, сколь серьезно его увлечение мной...
Я, как уже сказала, не замечала пока ни его тонких намеков, ни открытого текста, делая вид, что на данный момент слишком устала, чтобы думать о чем-то кроме, как о ванне, еде и сне! Закатив глаза, и посетовав на мое редкостное бессердечие, красавчик удалился разбираться с делами, прислав вместо себя множество людей. Кто-то из них принялся заносить большую деревянную бадью, что здесь заменяла ванну, кто-то наполнять ее водой. В общем, шум и суета!
