Думается мне, что в стране нашей не найдется ни одного человека, который бы не читал этих книг, ни одного юноши, ни одной девушки, которые бы, закрыв только что прочитанный том «Как закалялась сталь», не задумались бы о собственной жизни и не мечтали бы прожить ее так, как Павел Корчагин.
Сила эмоционального и художественного воздействия этого романа такова, что ее можно измерить и совсем необыкновенной мерой: молодежь каждого нового подрастающего поколения считает Корчагина своим живым современником, даже сверстником, учится у него жить, мысленно, как к другу-большевику, обращается к нему за советом в трудную минуту.
Да, это так! В Московском и Сочинском музеях Островского любовно хранятся письма, свидетельствующие о прочности связей, посмертно соединяющих писателя с молодежью его страны.
«Мы думали о тебе, сражаясь с самураями в монгольских степях», — писали танкисты в солдатском, сложенном треугольничком письме, посланном с Халхин-гола.
«Клянемся тебе, Николай, что будем бороться с подлыми врагами так, как боролся ты, — до последнего удара сердца», — записала группа студентов, посетивших Сочинский музей в первый день Отечественной войны.
Я сам видел на фронте у Вислы, как у убитого летчика из планшета вместе с изодранной картой достали исковерканную осколком книгу. Это была «Как закалялась сталь». — Наш товарищ возил эту книгу с собой с первого дня войны, и когда кому-нибудь из нас становилось грустно, он открывал ее и читал вслух, — рассказывали друзья убитого.
Они настояли на том, чтобы книга эта была положена в могилу вместе с прахом их товарища, как нечто от него неотъемлемое.
Молодогвардейцы, борьба которых дала другому писателю сюжет и образы для другой книги о нашей молодежи, как известно, начали подготовку к боевой деятельности с чтения романа «Как закалялась сталь».
Как явствует из воспоминаний, над книгами Островского задумывалась московская школьница Зоя Космодемьянская, принимая решение стать партизанкой Таней. Героические образы книг Николая Островского являлись вдохновляющими примерами для многих и многих героических поступков советских солдат в дни Великой Отечественной войны. В борьбе с врагом они отдавали во имя родины «самое дорогое у человека — жизнь».
Так было в дни, когда в смертельной схватке с фашизмом советские люди решали судьбу своей родины и всего человеческого прогресса. Так есть и сейчас, в дни мира, когда, ведомый и вдохновляемый Коммунистической партией, народ наш вершит небывалые подвиги труда и созидания.
Как всегда, и сейчас даже может быть больше, чем всегда, покойный Николай Островский, воплощенный в своих книгах, всегда среди нас — «живой с живыми». Как всегда, он там, где в трудной борьбе решаются особенно сложные и важные задачи.
В дни строительства Волго-Донского канала передовая бригада экскаваторщиков, работавшая на шагающем гиганте, в обеденные перерывы слушала чтение романа «Как закалялась сталь». Начал читать парторг. Он хотел прочесть лишь отрывки, но по общему решению бригады книга читалась вся. Ее читали вслух по очереди. Это было в трудные весенние дни, когда, напоенная влагой земля засасывала стальные лапы огромной машины, когда грунт, став неустойчивым, вязким, все время угрожал катастрофой, когда то и дело рвались в работе стальные тросы толщиной в руку человека.
Прочтя именно в эти дни славную книгу, экипаж гиганта принял решение: ознаменовать конец месяца сверхплановой выемкой грунта. Вопреки все новым и новым трудностям! Книга Островского навеяла экипажу мысль в этих, небывало трудных условиях, именно в ростепельную слякоть показать всей трассе, что ум и воля большевиков, организованных и вдохновленных партией, может все победить. И они победили, они сделали даже больше, чем обещали.
А вот письмо с целинных земель, можно сказать с самого острого участка передовой линии коммунистического наступления.
«…Осуществилась мечта наша: побеждена часть степи, и мы продолжаем всем дружным коллективом наступать на целинные земли… Жаль, что нет среди нас Николая, вот бы он порадовался».
Может ли любая, самая вдумчивая критическая статья, чьему бы перу она ни принадлежала, более красноречиво выразить общественное признание творчества, чем эти скупые строки и эти скромные, но выразительные дела?
Подвиг и книги Островского давно уже получили всемирное признание. Статистика показывает, что «Как закалялась сталь» — самая популярная советская книга и за рубежами родины. Можно сказать, например, что в Германской Демократической Республике роман этот издавался семь раз, в Японии — три, в Индии он выпущен на нескольких языках индийских народов, что он издавался в Аргентине, Бразилии, Ливане, Монголии, Китае.
Еще до войны один иностранец, прочтя книги Островского, написал: «Ничто не страшно коммунисту, вот вывод из книги, вот итог жизни автора». Этим иностранцем был Юлиус Фучик. Великий коммунист Чехословакии, написав эти слова о великом советском коммунисте, потом и сам, как Николай Островский, всей жизнью своей доказал, что это именно так.
Другой художник-борец, живущий на противоположном конце земного шара, прочтя роман Островского, написал: «…Я не знаю ни одной книги во всей современной литературе на английском языке, которую можно было бы сравнить с этой книгой». Этот художник-борец- Говард Фаст.
Любимый герой Островского Павел Корчагин давно перешагнул границы своей социалистической отчизны. Он шагает по миру через горы и океаны. Он завел себе добрых друзей среди передовых людей всего земного шара. Он воевал в Корее, где один из самых отважных батальонов был назван солдатами его именем. Он партизанил во вьетнамских джунглях, где один из самых смелых разведчиков-снайперов называл себя Корчагиным. Он помогает вчерашним китайским кули, вдохновленным и организованным Коммунистической партией Китая, строить первоклассные заводы, задувать новые домны, творить новую жизнь на освобожденных полях. У него много друзей среди строителей Варшавы, нефтяников Плоешти, текстильщиков Болгарии, албанских виноградарей. Друзья у него во всех странах, по всей земле. Это борцы за мир, за свободу своих народов, за счастье человечества.
Творчество Николая Островского является большой драгоценностью в сокровищнице советской литературы. Его любят, им гордится наш народ.
Николай Островский — художник, взыскательность которого может быть поставлена в пример молодым литераторам. Он не нуждается ни в специальной шлифовке, ни в подчистках текста, что имело место в предыдущих изданиях.
В этом издании собрано почти все творчество писателя: романы, письма, речи. Все это очень разные произведения, отмеченные разной степенью мастерства. Роман «Рожденные бурей» остался неоконченным. В нем нет такой тщательности отделки, той завершенности образов, не чувствуется той строгости художника, с какой взвешена и выверена каждая фраза в предшествующем произведении. Но при всей незавершенности и явной недоделке отдельных глав и это последнее, незаконченное творение писателя и по размаху своего замысла, и по охвату событий, и по степени революционного накала производит очень сильное впечатление. В ряде сцен, таких, как подвиг Андрия Птахи, как эпизод в железнодорожной будке, над которыми писатель успел потрудиться в полную меру сил и дарования, он даже превосходит предшествующий роман, говоря о совершенствовании авторского мастерства.
Да, в наиболее завершенных главах этого романа чувствуется рука настоящего, взыскательного мастера. «Я прочел десять пудов книг», — рассказывал автор приезжавшим к нему писателям в дни работы над этой книгой. И это было так. Островский работал как настоящий историк — изучая литературу, журналы, газеты, жадно расспрашивая очевидцев. В этой кропотливой и мудрой работе выкристаллизовывался замысел романа, герои облекались в плоть и кровь.
Большой интерес представляют и письма Островского. Это не только материалы для биографов и литературоведов, раскрывающих богатый внутренний мир их автора, рисующие его кипучую, неукротимую натуру. Это бесценные человеческие документы, хранящие приметы нашего времени, это поучительное чтение для молодых людей, задумывающихся над своим будущим и готовящихся вступить в большую жизнь.
Сколько страстной веры в победу коммунизма, сколько огромной духовной силы запечатлено в этих письмах и речах, которые и теперь, столько лет спустя, не потускнели и даже не потеряли своей
