– Да, по-моему, это заметно, – ответил Марк и, не оборачиваясь, направился к двери.
Повернув голову, Марк увидел Элли.
– Почему ты не можешь сегодня отвести Эрику к врачу?
Марк изо всех сил старался не замечать, насколько открылось ее бедро, когда она выбиралась из постели. Когда накануне он вернулся из клуба, Эрика уже спала, а Элли дожидалась его... в его кровати. И только сейчас ей представился шанс подняться.
– Я знаю, что виновата, и прошу прощения, но вчера мне позвонили из банка и сказали, что с утра я должна первым делом подписать эти документы насчет ссуды.
Он пожирал ее глазами, когда она шла в ванную, потом поспешил за ней.
– Что еще за ссуда?
– Я покупаю Каре подержанную машину.
– Я бы и сам ссудил тебе денег на это, – произнес Марк таким тоном, словно для него было привычным делом выдавать денежные ссуды.
– Понимаешь, Марк, при нынешних обстоятельствах я решила, что банк будет более подходящим вариантом.
– При каких это обстоятельствах?
– При наших отношениях. Когда вернется миссис Таккер или если ты найдешь постоянную няньку, между нами все будет как раньше. И вообще, я всего лишь прошу тебя отвести Эрику к доктору. Как только я подпишу документы, сразу вернусь и займусь Эрикой. А теперь – прости, мне нужно принять ванну.
Марк скрипнул зубами и сжал кулаки. Прежде всего, он не хотел, чтобы Элли напоминала ему о том, что их отношения должны измениться, когда вернется миссис Таккер. Во-вторых, он не хотел вести Эрику к доктору. Не хотел сидеть в коридоре среди настоящих родителей, которые будут думать, что он – отец девочки, тогда как он не имеет ни малейшего представления о том, что значит быть отцом. А если кому- нибудь вздумается заговорить с ним о вещах, о которых ему полагалось бы знать?
Марк сидел в приемной врача, а Эрика пристроилась у него на одном колене. Здесь дожидалось всего несколько человек, и ни один из них не казался особенно разговорчивым.
Он посмотрел на часы. Элли сказала, что придет около десяти, а сейчас было почти десять. Он очень надеялся, что Элли появится раньше, чем в приемной прозвучит имя Эрики.
– Эрика Хартман.
– Похоже, нам пора, – шепнул Марк девочке, чертыхаясь про себя, встал с Эрикой на руках и сказал сестре: – Мы здесь.
При виде Эрики женщина улыбнулась.
– Здравствуйте, маленькая мисс Хартман. Как вы поживаете? – Она протянула Марку руку. – Меня зовут Лори, я помогаю доктору Коверту. По-моему, мы не встречались.
И не встретились бы, будь моя воля, подумал Марк.
– Нет. И сегодня я долго здесь не пробуду. Ее няня уже едет сюда.
Лори взяла у него Эрику.
– Все равно можно начинать. Пойдемте в смотровую. Я помню, как миссис Таккер в первый раз принесла ее нам.
Марк повернулся, когда дверь смотровой открылась, в надежде увидеть Элли, но вошел пожилой человек.
– Добрый день. Я доктор Коверт.
Он отошел в сторону и принялся наблюдать, как Эрику взвешивают, проверяют легкие и измеряют окружность головы.
– Вижу, она хорошо развивается, – заметил с улыбкой доктор.
Единственная заминка вышла тогда, когда медицинская сестра принялась делать Эрике прививку от кори. Девочка громко заплакала, но тут же развеселилась, когда Лори дала ей резиновый мячик.
– Так-так, – проговорил доктор Коверт. – Ей одиннадцать месяцев...
Внезапно дверь смотровой распахнулась, и вбежала Элли.
– Прошу прощения, я опоздала!
Марк отмахнулся от извинений и улыбнулся.
– Все нормально. Все не так плохо. Мы с доктором Ковертом немного побеседовали.
– Ты знала, что Эрике нельзя давать мед, пока ей не исполнится год, потому что мед – гипоаллергенный продукт? – спросил Марк, поворачиваясь в кровати к Элли. – У нее мог начаться диатез.
Она с трудом удержалась от улыбки. Не нужно иметь докторской степени, чтобы догадаться, что поход с одиннадцатимесячной племянницей к врачу не мог не стать событием для такого человека, как Марк. Он говорил об этом событии без устали. Теперь Элли не мучила совесть за то, что она нарочно спланировала свое время таким образом, чтобы Марк сам отвел Эрику к доктору.
– Да, я знаю. Хотя такая беда случается редко.
– Правильно, но все же случается. Я намерен это запомнить.
– Да, будем считать, что доктор знает, о чем говорит.
