– Ты так считаешь?
Он приманивал ее, как рыбак какую-нибудь форель. Но хотя Валери все отлично понимала, тем не менее, не могла ничего с собой поделать и безропотно позволяла себя поймать.
– А разве я не права?
Он резко вздернул плечо, заиграв мускулами. Валери похолодела.
– В чем дело, Хейл? Что произошло?
Глаза его потемнели.
– Ты солгала мне.
Ну вот, обвинение брошено. Но что он хочет этим сказать?
– Солгала? Она покачала головой и подняла руку. – Клянусь, я никогда небе не лгала...
– Никогда? – язвительно перебил он ее.
– Никогда.
– Ты уверена?
– Абсолютно!
– Тогда ответь мне, – произнес он медленно, и было видно, как у него раздулись ноздри от еле сдерживаемого приступа гнева, – кто такой Люк?
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
– Откуда ты знаешь о Люке?
– А вот... – Он подбросил в воздух книгу и тут же ловко поймал ее. Даже в темноте Валери узнала тот самый детективный роман, который искала, вернувшись к себе в каюту.
– Где ты ее нашел?
– Ты оставила в салоне. Я взял, чтобы вернуть тебе, а она раскрылась на первой странице.
Больше он мог уже ничего не объяснять. Валери сразу все поняла. Люк преподнес ей эту книгу два года назад по случаю годовщины их знакомства на одном из занятий по какой-то общественной науке. И она знала наизусть дарственную надпись: «Отныне и навсегда мое сердце останется в твоих руках. Люблю тебя. Люк». Самое смешное, что уже через неделю после этого Люк ее бросил.
Хейл подошел к ней и отдал книгу.
– Думаю, что больше у тебя никого не было?
– Нет.
– А зачем было брать с собой эту книгу? Как воспоминание?
– Нет. – Она машинально пролистала книгу, бросила ее на стол и хмуро добавила: – Понадобилось довольно много времени, чтобы его окончательно забыть.
При лунном свете лицо Хейла казалось суровым.
– И сколько?
– Два года.
– И у вас нет желания и возможности снова вернуться друг к другу?
– Нет! – воскликнула она, но тут же от избытка волнения осеклась. Попыталась взять себя в руки, но не смогла. – А собственно, тебе какое до этого дело?
– Мне просто не хочется, чтобы он здесь некстати объявился, и я сделался лишним, так сказать, испортил вам обедню. Ты говорила, что у тебя нет ни приятелей, ни ревнивых любовников, которые могли бы доставить мне неприятности.
– Так оно и есть.
– За исключением Люка.
– Да, за исключением Люка, – повторила она. У нее так и чесалась рука съездить ему по физиономии. По какому праву он обвиняет ее в том, что она до встречи с ним кого-то любила? Нет, терпеть такую несправедливость нельзя, надо все ему высказать в лицо! – Ни в одном пункте нашего соглашения не говорится о том, что мне не разрешается иметь личное прошлое. То, что было два года назад, вряд ли имеет значение сегодня.
– Возможно.
Его самодурство, вывело ее из себя. Дрожа всем телом, она шагнула вперед и гордо вскинула голову. Глаза ее ярко горели.
– Да, у меня есть прошлое. У меня есть друзья, семья, воспоминания о моем детстве и юности, а ты... – она развела руки и стороны, – насколько я понимаю, ты вообще не существовал до поступления в колледж. У тебя нет ничего, ни одного доказательства того, что ты жил!
Тяжело дыша, он схватил ее крепкими, как сталь, пальцами.
– Довольно!
– В чем дело, Хейл? Что ты скрываешь?
– Ничего, черт возьми!
– И я ничего!
Она вырвалась и направилась к лестнице, но он с кошачьей ловкостью успел схватить Валери за руку и повернул к себе.
– Что произошло с нашим перемирием?
– Ты нарушил его... своим любопытством!
Она взяла книгу, и помахала ею у него перед носом.
– А ты нарушила его ложью.
– Я не лгала.
– Просто упустила некоторые важные детали.
– Но, по крайней мере, не всю жизнь целиком, Хейл, – ответила Валери, вздохнув. – Я не скрывала от тебя свою жизнь. Ты познакомился с моей мамой, видел, где я живу, ты задавал вопросы, и я отвечала на них. А я... я словно сталкиваюсь с каменной стеной.
– Может быть, у меня нет прошлого, – глухо произнес он.
– Ты с ума сошел...
– Нет, я в своем уме. Поверь.
Он немного успокоился, но по-прежнему держал ее за руки. В полутьме она заметила, что Хейл помрачнел, но черты его лица смягчились.
Каким он был в детстве? Жаль, что она не знала его в то время. Неужели он всегда был столь же бессердечным и пресыщенным... Или именно прошлые годы превратили неизвестного ей юношу в того зачерствевшего душой бизнесмена, каким он стал сегодня?
Взгляд Хейла остановился на губах стоящей рядом девушки, пальцы нежно коснулись ее руки. Он медленно притянул Валери к себе, наклонил голову, и она ощутила его жаркое дыхание на своем лице.
– Валери, – пробормотал он, – дорогая Валери... – и осторожно, с величайшей нежностью коснулся ее губ.
Робкий и целомудренный вначале, его поцелуй с каждой секундой наполнялся уверенностью и страстью, и вскоре заколотившееся от страха и счастья сердце девушки уже было готово вырваться наружу. И когда Валери окончательно поняла, что бессмысленно сопротивляться любви и всепоглощающему желанию, и сдалась и всем телом прижалась к Хейлу, тот крепко обнял ее, с восторгом ощущая сквозь тонкую майку тугие, налитые томлением груди. В ответ на его порыв Валери еще сильнее прижалась к нему и, приоткрыв рот, потянулась навстречу поцелуям. Люби меня! – молча умоляла она Хейла.
– Что же мне делать? – прошептал он. Его язык проник в рот Валери, и та затрепетала, словно ее обожгло огнем, и, обвив руками шею Хейла, стала пылко отвечать на его поцелуи.
Видно, было что-то особенное в этом непростом человеке, который то доводил ее чуть ли не до слез, то заставлял терять терпение и кипятиться, а то вызывал в ней такую сильную страсть, что она забывала обо всем на свете и жаждала лишь одного: любви!
Ему удалось запалить и раздуть тайный огонь, о существовании которого в себе она никогда раньше и не подозревала. И хотя Валери, скорее по инерции, еще пыталась противится этому новому, все сильнее
