мадемуазель де Коньер найдет силы, чтобы простить его, хотя знает, что его простить нельзя.
Роджер нахмурился. Раньше она говорила, что любит его, называла возлюбленным, но, может быть, она обманывала себя, путая любовь с благодарностью. Ее слова звучали именно так. Если так, то он счастлив, что не принудил ее выйти замуж. Если он так несчастлив сейчас, то, что же будет, если Леония влюбится в кого-нибудь после того, как они поженятся.
— Благодарю тебя, — ответил он, его голубые глаза еще более посветлели. — Очень щедро с твоей стороны, но я прошу больше не думать об этом. Я занялся твоими делами почти добровольно. Ты мне ничего не должна. Пьер расскажет тебе, что у меня есть скверная привычка ввязываться в чужие дела.
— Роджер, — пробормотала Леония, — почему ты так злишься? Что я сделала?
— Я совсем не злюсь, — настаивал он. Боль в ее глазах сжала ему горло, он подождал, пока вернется голос. — Я уверяю вас, мадемуазель, что вы не сделали ничего дурного, ничего, даже не огорчили меня. Знайте, что вы подарили мне самую большую радость в жизни, но у меня нет на вас прав. Сейчас мы в безопасности, за исключением возможного шторма на море, но я не могу защитить вас от него.
— Что ты говоришь? — задохнулась Леония. — Ты хочешь оставить меня в незнакомой стране, где я никого не знаю?
— О, конечно, нет, мадемуазель де Коньер, — сказал Роджер, подчеркивая ее имя. — Пьер отвезет нас в порт в нескольких милях от дома моего отца. Мачеха примет вас. Она восхитительная женщина, добрая и чувствительная. Она расскажет, как ты должна вести себя, и представит обществу, лучшей и наиболее элегантной его части. В скором времени у тебя будет столько приглашений и столько друзей…
— А ты? — прервала его Леония. — Ты там будешь тоже?
Роджер опустил глаза. Он не мог видеть ее умоляющего лица. Он хотел пообещать быть рядом и сопровождать ее, и не мог. Он не сможет спокойно наблюдать, как она отдаляется день за днем, когда круг ее друзей начнет расти и все больше мужчин станут окружать ее. Каждое слово, которое она сказала, объясняло, что ее связывала с ним благодарность и необходимость. Когда она в нем больше не будет нуждаться, она поймет, что ей нужен человек помоложе. Благодарность будет длиться долго. Он знал, что может удержать ее этим. Он ненавидел себя, что мечтает о том, чтобы Леония попалась в эту мерзкую ловушку.
— Я буду не нужен тебе, — уверял он ее. — Ты будешь так занята, и я буду занят. Я снова займусь своим делом, ведь я адвокат. Я должен много времени уделить сыну. Он вырос за время моего отсутствия.
Леония окаменела, ее глаза наполнились слезами. Она отчаянно хотела уговорить Роджера не оставлять ее, крикнуть, что она его любит и предпочтет высшему свету и случайным друзьям, но она знала, что будет неправа. Она украла у него два года жизни, разлучила его с сыном, возможно, разрушила его дело… Может ли она еще что-нибудь просить у него?
Возможно, если бы путешествие было утомительным или опасным, какая-то случайность могла бы разрушить стену между Роджером и Леонией. Однако это был легкий переезд, спокойный и без приключений. Кроме того, погода не поощряла праздного шатания по палубе. Постоянно шел мокрый снег с дождем.
Прибытие ничего не прояснило. Во время путешествия Пьер сказал Роджеру, что высадит их на берег и немедленно отчалит. Он не хотел задерживаться в Англии, если начнутся зимние штормы. Его прощание с Роджером было теплым и эмоциональным. Оно отличалось от того, как Роджер держался с Леонией. Чтобы оградить ее репутацию, он держался с ней официально и даже не зашел в ее покои, которые снял в гостинице, пока они ждали карету в Стонар Магна. Немое отчаяние Леонии становилось все сильнее.
Она едва заметила бурю волнения и радости, когда они приехали домой. Она молча стояла, даже когда ее заключили в объятия. Леония боролась с собой, пытаясь ответить, но чувство одиночества, полного отдаления от всех и всего охватило ее, сковало язык. Мягкий голос напрягся, приказания были отданы. Леонии помогли подняться по лестнице, раздели, дали нежный сладкий напиток со странным горьким привкусом и уложили в нагретую постель. Ей хотелось плакать и звать Роджера, чтобы не остаться одной, но она была такая сонная.
Когда дыхание Леонии стало ровным и глубоким, леди Маргарет покинула ее комнату и бросилась наверх, чтобы присоединиться к Роджеру и мужу. Она едва поцеловала, обняла пасынка, потому что ей казалось, что Леонии, приехавшей в незнакомую страну, необходимо больше комфорта и внимания. Однако первый внимательный взгляд на Роджера привел ее в глубокое замешательство. Его черты заострились. Она сказала себе, что это лишь истощение, но тревога в глазах мужа предупредила ее о большой беде.
— Роджер рассказал мне, — сказал сэр Джозеф, — что ситуация во Франции ужасна. Только в Париже ежедневно происходят сотни казней.
— Как страшно, — пробормотала леди Маргарет, она не верила, что казнь незнакомых людей может повернуть Роджера в такое отчаяние. — Мадемуазель де Коньер заснула, — сказала она. — Бедняжка, это было ужасно для нее.
Ни один мускул не дрогнул на лице Роджера, но леди Маргарет все равно поняла, что коснулась источника ere страданий. Она была потрясена. — Ужасно — не то слово, — ответил Роджер. — Ты не поверишь, какие муки она вынесла, и без жалобы, без единой слезинки…
Он стал описывать события последних дней. Леди Маргарет еще больше поверила, что Леония была источником горя для Роджера, но, конечно, в этом не было ее вины. Тепло и нежность сквозили в глазах Роджера. Он таким давно не был, за исключением первых лет женитьбы, когда он говорил о Соланж. Леди Маргарет ждала, что муж начнет задавать вопросы, но он не стал. Она была раздражена этим, хотя обычно соглашалась с отказом сэра Джозефа вмешиваться в дела его взрослых детей. Он лишь слушал, если они хотели рассказать ему что-то, затем предлагал помощь и совет, но не задавал вопросов.
Леди Маргарет почувствовала, что на этот раз он неправ, и когда Роджер отказался остаться на ночь, взорвалась:
— Что случилось, Роджер, дорогой? Нет, Джозеф, не говори, что это не мое дело. Что-то случилось, и я думаю, что это вина мадемуазель де Коньер.
Это была ловушка, и Роджер опрометчиво попал в нее.
— Нет, — возразил он. — Она самая добрая, самая прекрасная… О, ради Бога, я старше ее в два раза! И что, черт возьми, скажут люди, если я женюсь на наследнице прежде, чем дам ей возможность встретить других мужчин?
Сэр Джозеф поморщился при этом. Леди Маргарет покачала головой. Она была гораздо моложе мужа, но кроме сознания, что, вероятно, переживет его, никогда не жалела о своем замужестве. Она прервала Роджера, чтобы отметить это. Роджер помрачнел.
— Не усложняйте, мэм. Я знаю, вы говорите правду, но вы женщина, познавшая жизнь. Леония — девушка, не имеющая жизненного опыта, и она сильно обязана мне. Это будет непорядочно по отношению к ней.
— Хочет ли она выйти за тебя, Роджер? — спросил сэр Джозеф.
— Да, я думаю.
Сэр Джозеф поморщился. Роджер затаил дыхание. Если отец скажет, что лучше жениться на Леонии…
— Возможно, лучше, если ты не сделаешь этого, — медленно сказал сэр Джозеф. Лицо Роджера задергалось. Леди Маргарет прикусила губу. Сэр Джозеф смотрел в глаза сыну. — Я не думаю, что девятнадцать лет — очень юный возраст, и не думаю, что тебя очень волнует, что скажут люди. Они всегда злословят, если видят, что кому-то повезло. Однако атмосфера, в которой вы жили, не способствовала ясному пониманию ваших взаимоотношений. Вам нужны покой и стабильность.
Леди Маргарет хотела возразить, но не решилась. Она верила, что надо ковать железо, пока горячо, но в данном случае муж был прав. Еще одна ошибка, подобно первой женитьбе, убьет Роджера. Леди Маргарет решила, что она должна изучить характер Леонии, и если все не совсем так, то у Роджера скоро откроются глаза. С другой стороны, улыбнувшись подумала леди Маргарет, если девочка достойна, она постарается, чтобы Роджер не потерял ее.
