Дождь во время сражения был нежелателен для обеих сторон, но гораздо большее неудобство мог доставить тем, кому придется взбираться на стены по мокрым, скользким веревкам и смотреть вверх. Рыцари нервничали, им казалось, что время тянется ужасно медленно. Они не разговаривали друг с другом, но довольно отчетливо представляли себе ярость лорда Уильяма, планы которого нарушили.
– Если бы мы могли увидеть, как начнет наступление войско, стоящее к северу от поместья, – сказал сэр Уолтер – они, без сомнения, заметили бы и нас. Я уверен, что прошло уже более получаса. Возможно, мы должны наступать уже сейчас.
Он не сказал, что лорда Уильяма могло удовлетворить такое кажущееся рвение, но сэр Гарольд, который боялся, что их посыльный сбился с пути и столь длительное его отсутствие лорд Уильям мог расценить как их нежелание поддержать его вообще, с радостью ухватился за это предложение.
– Я согласен. И если окажется, что вы выступили раньше времени, это будет означать, что мы обратили на себя гораздо большее внимание охранников Марстона и отвлекли его от основных участников штурма. Хуже этим мы не сделаем.
Из этого следовало – они должны на какое-то время взять на себя основную тяжесть сражения и поставить под удар свои и без того немногочисленные войска, однако сэр Уолтер прекрасно понимал, куда клонит сэр Гарольд. Поскольку они так опаздывали, добровольное принятие на себя наиболее тяжелого удара поможет несколько смягчить ярость лорда Уильяма.
– Кроме того, – сэр Уолтер снова посмотрел на юг, – если мы не выступим в ближайшие несколько минут, боюсь, дождь застанет нас в разгар сражения.
– Это, действительно, так, – согласился с ним сэр Гарольд, поднося к губам рог. – Если мы выступим немедленно, то, когда начнется очередной ливень, будем, скорее всего, в теплой сухой зале.
И прежде чем каждый из них успел хорошенько подумать обо всем этом, сэр Гарольд протрубил в рог и дал сигнал к наступлению, а когда его воины побежали, выхватил меч и поскакал за ними.
Спустя минуту после того, как прозвучал рог и воины рыцарей начали наступление на поместье, Дери тоже поднес рог к губам и протрубил один раз, а потом еще два. Отбросив рог, он схватил длинную веревку с завязанными на ней узлами и крюком на конце, которая до этого лежала на ветке рядом с ним, и быстро спустился с дерева. Карлик сидел на этом наблюдательном пункте, чтобы немедленно уловить начинавшуюся путаницу, вроде той, которая только что возникла. Гражданская война в Англии продолжалась шесть лет, то затихая, то вспыхивая с новой силой, и лорд Уильям приобрел значительный опыт в обращении со слишком нетерпеливыми и сопротивляющимися союзниками.
Капитан лорда Уильяма на ферме, услышав три сигнала, которые протрубил Дери, вскочил на ноги. Он крепко выругался, но, не тратя понапрасну время, приказал одному из своих воинов оседлать лошадь Дери и ехать в деревню Марстон к лорду с сообщением, что наступление на поместье с запада уже началось. А сам с оставшимися воинами бросился бежать через лес. Дери преодолел почти половину расстояния до поместья по открытой местности, перебегая от одного куста к другому, когда охранник, внимание которого отвлекло наступление с запада, заметил его, пустил в него стрелу и принялся звать на помощь. Но в это время из леса вышло целое войско.
Несколько лучников, бросившихся к западной стене, остановились на полпути и повернули, к северной. Они взобрались на настил и рассредоточились вдоль всей стены, приготовив свои луки и арбалеты. Но никто из них не обратил внимания на маленькую фигурку, движущуюся наискосок к основной массе наступающих. Два охранника, находившиеся между теми, кто заметил наступление с запада и севера, оставили свои посты и бросились на помощь тем, кто защищал ворота и куда двигались основные силы атакующих. Дери бежал к стене, обшаривая ее взглядом, и если бы у него хватило на это дыхания, засмеялся бы от радости, когда увидел, что на одном отрезке стены никого нет. Карлик остановился и принялся вращать веревку с крюком на конце над головой. Он вращал ее все быстрее и быстрее, слегка отклонившись назад, и когда стало казаться, что он вот-вот оторвется от земли, закинул крюк вверх. Тот со звоном ударился о стену, но к тому времени вокруг было уже достаточно шумно – кричали и охранники на стене, и наступающие, и лязганье крюка потонуло в этом гаме. Дери потянул за веревку и убедился, что крюк зацепился надежно, тогда он принялся проворно взбираться по веревке, цепляясь за узлы.
Несколько раньше повара в Марстоне раздавали труппе артистов чашки с густым супом и ломти хлеба грубого помола. Второй по счету ливень, перешедший в мелкий дождик, понемногу заканчивался.
Чтобы показать свою готовность и желание выступать, Кэрис без умолку болтала о том, где следует натянуть канат, то и дело обращая внимание поваров на двор. Поэтому никто не заметил, как сначала над одним котлом, в котором что-то кипело на медленном огне, потом над другим мелькнула маленькая ручка.
Артисты, не торопясь, обедали в кухне, где было сухо и тепло. Слуги то и дело поторапливали их, но артисты старались есть как можно медленнее и будто не замечали, что их подгоняют. Когда же небо стало вновь затягиваться тучами и вдалеке послышались раскаты грома уже в третий раз за день, Орин сам прибежал на кухню и приказал артистам выступать в зале, чтобы больше не откладывать представление из-за дождя.
Потом он взглянул на небо, которое с каждой минутой темнело все больше, и приказал поварам:
– Накрывайте на столы сейчас. Еще немного и в ваших блюдах воды будет больше, чем вам этого хотелось бы.
Кэрис так испугалась, что едва не лишилась чувств. Она рассчитывала привлечь всеобщее внимание своими танцами на канате и задержать гораздо более слабое выступление остальных членов «труппы». Когда же в третий раз начался дождь, девушка стала надеяться, что их выступление и вовсе не состоится или успеет выступить лишь она одна, прежде чем начнется штурм. Но в зале натянуть ее канат невозможно, особенно когда повара и их помощники будут то и дело сновать туда-сюда, накрывая на стол. Орин ожидал, что в зале смогут выступить жонглеры и акробаты, а то незначительное, что они умели делать, несомненно, вызовет у хозяина Марстона лишь раздражение. Кэрис знала, что их выступление не стоило обеда, который они съели.
Отчаяние воодушевило девушку, и та подозвала к себе одного из жителей Креклейда, который относительно неплохо играл на лютне.
– Ты и тот парень, который играет на свирели, приготовьте свои инструменты, барабаны и наши с Энн костюмы для выступлений, остальным вели скрыться. Я буду танцевать, а потом мы с Энн начнем петь. Надеюсь, мы сумеем понравиться лорду Орину. Остальные настолько в этом безнадежны, что определенно выдадут нас.
Пока Кэрис и Энн переодевались, дождь превратился в ливень, косые струи через окна попадали в залу, поэтому Орин, сидевший один за столом на возвышении, закричал, чтобы закрыли ставни и зажгли факелы. Одни слуги принялись закрывать тяжелые ставни, другие выбирали факелы из груды у стены, зажигали их
