Он начнет выкашивать население. Ну а дальше все совсем просто. Вы начинаете 'помогать' Дальнему востоку и Сибири. Мы соответственно западной части России. Именно под видом срочной помощи на территорию ЛЕР начнут проникать наши первые оккупационные войска.
— Мистер Смит, нам необходимо уточнить детали, чтобы у нас не было недопонимания. Мы предоставляем вам контейнеры с вирусом. Вы организуете их доставку во все крупные города ЛЕР. Также вы организуете их срабатывание. Проведение выборов и шумиха в прессе по поводу 'красного терроризма' тоже целиком на вас. Далее разделение идет по реке Енисей. Там же организуем нормально оборудованную границу. Границу между двумя нашими государствами.
— Все точно так, Ли. Но у меня опасения насчет вируса. Не получится ли так, что нам придется иметь дело с городами, заваленными миллионами трупов? Кто их будет разгребать? Также меня волнует безопасность наших военных. Ученые любят играть роль господа бога, изобретая всякую ерунду. Но это не им идти на зараженные территории, а нашим солдатам. Ли как защитить их от заражения? И не перекинется ли вирус на другие страны Европы? Наша затея точно не обернется глобальной катастрофой?
— Что вы, мистер Смит. Мы уже давно передали всю необходимую документацию и образцы вируса вашим специалистам. Так что у вашей стороны была возможность все проверить. Насколько я знаю, вы так и сделали.
Смит напрягся и подумал: 'Черт, как же хорошо работает разведка у китайцев. Где же у нас дыры в системе безопасности? Искать и еще раз искать!'. Информация о том, что американцы испытали образцы вируса на русских заключенных в одном из трудовых лагерей, имела статус суперсекретной. Однако китаец откуда про это пронюхал. И он даже был в курсе, что опыты окончились успешно — все русские умерли, а общавшийся с ними американский персонал не заразился. Если бы кто-то из американцев подцепил бы эту заразу, то весь персонал пришлось бы уничтожить, а лагерь прикрыть. Но все закончилось удачно и своих убивать не понадобилось.
Ли, между тем, продолжал:
— Более того, мы обязуемся вам предоставить достаточное количество вакцины. Если кто-то из ваших солдат имеет русские корни, ему будет не обязательно платить за это жизнью. Ваши опасения насчет того, что на нашей новой территории мы получим горы трупов, тоже не имеют под собой основания. Это не вирус, это шедевр. Вначале он будет поражать людей с самым слабым иммунитетом. Остальные будут за ними ухаживать, а если понадобиться то и хоронить. Потом слягут более сильные люди. И так по нарастающей. В итоге население будет вымирать поэтапно. После воздействия вируса даже будут выжившие. Те, у которых либо очень сильный иммунитет, либо сильные отклонения от распространенного в России генофонда.
— Ли, а сколько будет этих выживших?
— По нашим прогнозам не более 6 % от всего населения.
— А если эти выжившие, по давней русской традиции уйдут в леса и начнут партизанить?
— Смит вы понимаете, что после такого удара партизанить они смогут не долго. Не останется ничего, ни экономики, ни производства. Пускай даже кто-то успеет подготовиться, вывезти, к примеру, продовольствие, оружие и боеприпасы в лесные базы. Сколько они там протянут без пополнения запасов? Полгода? А потом голод все равно заставит их выйти из лесов.
— Ли и что вы намерены с ними делать? Наши умники предлагают использовать всех выживших в качестве дешевой рабочей силы.
— Мистер Смит, Китай не нуждается в рабочей силе. У нас своей с избытком.
Красивый язык дипломатии. 'Мы не нуждаемся в рабочей силе'. А если сказать обычным языком, то получится, что мы не нуждаемся во всех этих людях. И Смит знал, как китайцы поступят с этим ненужным ресурсом. Скорее просто модифицируют вирус. Или задействуют расстрельные команды. Сколько Смит не вглядывался в глаза Ли, он никак не мог увидеть хоть каплю жалости по отношению к целому народу, который они собирались извести. Самому Смиту все-таки становилось сильно не по себе от того, что они с Ли сейчас хлопнут по рукам и бедных ублюдков не станет. Уничтожение русских ему напоминало охоту в зоопарке, когда животные не то что защитится, а даже убежать не могут. Но с другой стороны эти русские сами виноваты. В отличие от тех же зверей они себя сами загнали в клетку.
Не очень веселые раздумья прервал китаец:
— Смит, а что говорят ваши источники по поводу возобновившейся активности немцев в ЛЕР?
— Резко возросла у них активность. Не додавили мы с вами германцев, а ведь было видно, что они голову начали поднимать. Сначала они перестали каяться за вторую мировую и Гитлера. Мол, нынешнее поколение за него не в ответе. Потом почистили свою страну от незаконных и даже от законных эмигрантов. Про толерантность забыли полностью. Когда у них лозунг появился 'Германия для немцев', тогда и надо было, дорогой мой Ли, нам с вами интригу какую-нибудь устраивать.
— Мы пытались, но немцев было уже не остановить. Всплеск национальной гордости, сплочение народа для достижения общих целей и почти полное отсутствие коррупции. Мы так и не нашли тех трещин, в которые надо было вбивать клин.
— Мы тоже пытались. У наших конгрессменов до сих пор волосы дыбом стоят от тех сумм, которые мы вбухали на сдерживание Германии. В пустую вбухали. А теперь, когда Великая Германия вышла из Евросоюза и перестала кормить всю эту шайку нахлебников, у немцев появились свободные ресурсы, чтобы вплотную заняться ЛЕР. И они, черт возьми, занимаются! Активно внедряют своих агентов, подкупают леровских чиновников. Мы знаем про их активность, но чего добиваются немцы, какова их конечная цель мы понять не можем. Ли, может нам стоит объединить усилия в решении этой проблемы? Мы же давние партнеры и надежные друзья.
— Хорошо мистер Смит, наши спецслужбы получат распоряжение о полном сотрудничестве с вами в данном вопросе.
Смит улыбнулся, взял со стола бокал с виски со льдом и, поднявшись, произнес тост:
— За наш союз мудрых и… сильных!
Первый
— Назар, хватит сидеть, уткнувшись в монитор. Ты скоро на своем кресле птенца высидишь. Пошли курить уже.
Дима поднял глаза. Целая толпа его молодых коллег стояла в дверях кабинета и активно мешала ему работать. Уже не в последний раз за сегодня. Двадцатый. Как минимум. А Диме оставалось всего-то полчаса работы и вся задача по встрече окраинского гетмана будет завершена. Но не тут-то было — молодежь видимо поклялась на портрете былинной окраинской героини Юленьки, что сами работать не будут и другим не дадут.
Диме невыносимо захотелось кого-нибудь пришибить, но инструкции Глеба гласили четко — общаться с коллегами, чем больше, тем лучше. И желательно в неформальной обстановке тоже. Именно вне работы у Диминых коллег развязывались языки и с шутками-прибаутками они выбалтывали если не государственные тайны, то как минимум очень интересные слухи, факты из которых Дима отправлял аналитикам Глеба.
Улыбнувшись через силу, Дима достал из ящика стола пачку сигарет и дорогую золотую зажигалку, откатился на кресле и пружинисто поднялся. Курить, так курить. Но в этот раз играть в шпиона было сложно, Дима, стоя на крыльце посольства, никак не мог сосредоточиться на болтовне коллег. Его в тысячный раз посещала мысль — а точно ли он спасает или хотя бы помогает спасать страну, общаясь с этими законченными придурками? Вот о чем они болтают? Что начальство идиоты и если бы молодежи дали бы порулить посольством, то они бы ого-го чего достигли! Или что в двух шагах от здания посольства открылся новый бутик, где за сущие копейки (составляющие среднемесячную зарплату леровца) можно купить такую потрясающую кофточку?
— Кстати о шмотках, Назар я тебя уже давным-давно хочу спросить, ты где такую красивую заколку для галстука купил?
