Мифы и правда о погромах.

родиной многих антирусских организаций. Конечно, успехи сионистов в России были менее значительны, если бы не поддержка российской полиции. Как мы уже говорили, в 1900 году полковник Зубатов вместо активной борьбы с сионизмом, имевшим откровенно антирусскую направленность, начинает организационно и финансово помогать сионистам в их работе. Ряд сионистов (М Вильбушевич, Г, Шаевич, И. Шапиро и др.) становятся платными агентами русской полиции и за ее счет и с ее поддержкой разъезжают по всей России для налаживания сионистской работы. С ведома полиции создаются сионистские кружки, издательства, разные «просветительские» группы.

При поддержке Зубатова и его сотрудников летом 1901 года создается Еврейская независимая рабочая партия (ЕНРП), ставшая своего рода школой организаторской работы среди евреев с целью «поднятия материального и культурного уровня еврейского пролетариата». Партия создана в противовес Бунду, но на самом деле стала параллельной националистической структурой и одной из форм сионизма.

В ноябре 1901 года съезд «сионистских рабочих кружков Литвы» принял резолюцию: «признать громадное значение ЕНРП для сионизирования рабочей массы и необходимость независимых рабочих союзов для еврейских рабочих. Съезд постановил: «содействовать всякому начинанию ЕНРП»» .[56]

Просуществовала она до 1903 года, когда правительство осознало всю опасность сионизма и секретным циркуляром Министерства внутренних дел фактически запретило его.

Поддержка Сионизма полицией сыграла большую роль в активизации этого движения и вызвала ряд серьезных конфликтов на местах. В некоторых случаях она привела к усилению эксплуататорских тенденций еврейского капитала и возникновению стычек в черте оседлости весной — летом 1903 года.

Национальные беспорядки в Кишиневе в 1903 году были результатом резкого усиления сионистской работы среди кишиневских евреев. По сути дела, сионисты спровоцировали сотни простых людей на ответные действия, приведшие к плачевным для евреев результатам. Леволиберальная и сионистская печать возложила вину за национальные беспорядки в Кишиневе на русское правительство и прежде всего министра внутренних дел Плеве. Но это была заведомая ложь. Представители антирусских кругов даже сфабриковали фальшивое письмо, в котором Плеве якобы признавался в подготовке к погрому. Однако данные свидетельствуют о том, что Плеве действовал строго по закону и сразу же уволил бессарабского губернатора Раабена, своим бездействием способствовавшего беспорядкам.

Дав своим сионистским агентам свободу действий, Зубатов выпустил джинна из бутылки, ибо акции этих агентов приобрели откровенно провокационный характер, направленный на дискредитацию политической системы России. Уже упомянутый нами «Шаевич, доселе борец за освобождение еврейской нации, сделался пылким космополитом» и стал проповедовать среди христианских рабочих, конечно, притворно, стачки и забастовки и хвастался открыто, что он может их «выиграть при помощи того или иного жандарма». Методы, которые использовал Шаевич при организации забастовок, включали в себя шантаж, запугивания, массовые избиения рабочих, отказывающихся поддержать забастовщиков, и даже угрозы облить серной кислотой.[57] Зубатовские эксперименты в Одессе под руководством Шаевича закончились грандиозной забастовкой летом 1903 года, подорвавшей позиции правительства в этом городе и сплотившей все антирусские элементы.

Корни российского либерального движения уходят далеко на Запад, идейно оно оформилось еще в царствование Александра II, но своих организационных форм не получило. В 90-е годы идет активный процесс организации либерализма в рабочие структуры, что на деле привело к срастанию либерального движения с масонством в неразрывную связь, в которой общим было все — и идеи, и руководители. С образования Союза освобождения история российского либерализма — это история масонства. Но до Союза освобождения в России существовала ещё одна организация либерального направления, провозгласившая своей целью «борьбу за политическую свободу и конституцию», — партия «Народного права», организованная М.А. Натансоном и О. В. Аптекманом. В программе, изданной в 1894 году, ее руководители призывали к «объединению всех оппозиционных сил во имя уничтожения Самодержавия». Центрами российского либерализма стали земские учреждения, некоторые университеты и научные общества (Вольное экономическое общество в Петербурге, Юридическое общество в Москве).

В первой половине 90-х годов в больших городах России, и прежде всего в Москве и Петербурге, возникает ряд мощных политических групп, которые условно именовались «босяками», так как они хотели опереться в своей революционной борьбе на многочисленный слой босяков, а также «разночинцев», понимая под этим словом мелкую служащую интеллигенцию.[58] Это движение было одной из основ будущего большевизма и ленинизма, но тогда оно получило название «махаевщины» по фамилии польского социалиста Махаевского, написавшего книгу «Умственный рабочий». Махаевского и Ленина объединяло главное — стремление опираться на деклассированный элемент. Но то, что Ленин держал в заднем уме и не особенно афишировал, Махаевский провозгласил как программу действий. Классовый идеал пролетариата согласно этой программе «не социализм, а эгалитаризм — уравнение доходов, имущественное равенство, экспроприация всего привилегированного общества, не исключая и интеллигенции с ее знаниями». Самым здоровым элементом рабочего движения, по мнению Махаевского и его последователей, являются воинствующий хулиган, босяк, люмпен, вносящий в рабочую среду живую, отрезвляющую струю «здравого пролетарского смысла». Будущие преобразования принадлежат босяку и зависят «только от одной его «наглой» требовательности, от одной его «хамской» ненасытности». К чести для Махаевского следует отметить, что он позднее отрекся от своего учения, тогда как Ленин сделал все для претворения его в жизнь.

В конце XIX века западный край России становится рассадником самых крайних форм революционной бесовщины. Кроме уже рассмотренного нами сионизма, здесь расцвел целый ряд организаций социал-демократического толка, среди которых в начале особое значение имела еврейская социал-демократическая организация — Бунд.

Хотя внешняя оболочка этой партии носила социал-демократический характер, ее настоящее ядро было чисто националистическим. Построение социалистического рая планировалось только для евреев. Организация была сильно законспирирована, выпускала целый ряд нелегальных изданий, имела четыре типографии, в том числе в Минске, Бобруйске и Белостоке, Многие кадры Бунда позднее составили часть сионистского движения, активно подпитываемого еврейским капиталом как в России, так и за рубежом. Как отмечал Зубатов, еврейское движение производило впечатление чего-то грандиозного, почти недоступного воздействию. Еврейские конспираторы обнаруживали беспримерную озлобленность, недоверчивость и упрямство.[59]

В 1896 году в петербургских социалистических кружках обсуждается брошюра Ю, Мартова (Цедербаума) «Об агитации». Это была работа, предлагавшая перевернуть Россию, опираясь на опыт еврейской националистической организации Бунд. Самодержавие и государственный строй России рассматривались в ней с непримиримой позиции как враги, которых нужно уничтожать во что бы то ни стало. Идеи брошюры горячо поддерживаются молодым Лениным, который ставит задачу перевести борьбу против исторической России на массовую базу.

Опираясь на опыт работы Бунда и при его организационной поддержке, в 1896 году в Минске был проведен съезд, на котором учреждена Российская социал-демократическая рабочая партия. На съезде присутствовали только 9 человек (самого Ленина не было, он сидел в ссылке) от рада кружков Союза борьбы за освобождение рабочего класса, группы «Рабочей газеты» и, конечно, самого Бунда. Хотя партия и провозгласила себя рабочей, рабочих на съезде не было. Фактически съезд организован и проведен киевской группой «Рабочей газеты», руководимой Б. Л. Эйдельманом. 9 человек (из которых только двое были не евреи) взяли на себя смелость объявить о слиянии всех социал-демократических групп и кружков России в единую партию, под руководством центрального комитета. В руководстве съезд провозгласил принцип централизма, но вместе с тем специально оговорил особые права некоторых местных комитетов и прежде всего Бунда, игравшего на съезде ключевую роль. Главной задачей новой партии была объявлена борьба против законной русской власти и построение «светлого будущего — социализма».

Сразу же после съезда руководители новой партии попали в тюрьму, и по сути дела никакой партии