тяготение к его партии обнаружилось среди социалистов польских (ППС) и армянских («Дашнакцутюн»); переговоры с ней завела новообразовавшаяся партия грузинских социалистов-федералистов, в которую входили и грузинские эсеры; в Латвии наряду с традиционной социал-демократической партией обособился сочувствующий эсерам «Латвийский социал-демократический союз»; от российских социал-демократов отошла и сблизилась с эсерами Белорусская социалистическая громада. В Финляндии рядом с традиционной партией пассивного сопротивления возникла союзная с эсерами, вдохновлявшаяся их бандитскими методами, Партия активного сопротивления.[67]
Глава 8
События, последовавшие за выходом Манифеста 17 октября, показали, что силы, творившие смуту, хотели не мира, а продолжения войны до полного разрушения Русского государства. Антирусский террор, являвшийся программной установкой враждебных России сил, только усилился. В результате амнистии через несколько дней после Манифеста рады врагов Русского государства пополнились многими тысячами закоренелых государственных преступников, сразу же активно включившихся в борьбу против законной власти и русского народа.
Одиночные террористические акты не удовлетворяют уже потерявших всякую меру еврейских экстремистов, продолжая убивать русских государственных деятелей, они берут курс на всеобщее вооружённое восстание.
26 октября под влиянием живой агитации еврейских партий произошли крупные беспорядки среди военных моряков в Кронштадте. «Восставшие» захватили винные лавки и в пьяном виде совершили ряд злодейских убийств. Но уже 28 октября были подавлены.
В середине ноября происходит восстание в Севастополе, охватившее часть военных моряков и Брестского пехотного полка. Восставшие, руководимые опытными агитаторами, захватывают крейсер «Очаков», послав Царю телеграмму, что Черноморский флот не подчиняется правительству. Стоявший во главе восстания психически нездоровый и болезненно тщеславный лейтенант Шмидт пытается подчинить себе другие корабли Черноморского флота, но при первых выстрелах верных правительству кораблей выкидывает белый флаг.
В Новороссийске экстремисты, опираясь на очень узкий слой, преимущественно еврейского населения, выпустили манифест о создании «Новороссийской республики» и переходе власти в руки временного правительства. Губернатор и все законные власти бежали. Во главе «республики» стал Совет рабочих депутатов, состоявший в основном из евреев и других лиц нерусской национальности. Все торговые и промышленные предприятия были обложены налогами якобы в пользу неимущих классов, но, как выяснилось на суде, реально попадавшими в карманы членов Совета. Главное внимание «республиканцев» было обращено на образование боевой дружины, которой устраивались торжественные смотры с музыкой. Для вооружения войска у всех жителей города и окрестных селений отобрали оружие. При Совете создаётся специальный охранный отряд, вооружённый копьями необычайной длины и формы, изготовленными в местных мастерских. Этот отряд стал орудием воздействия на всех инакомыслящих, ибо с первых дней своего существования «республиканцы» запретили все партии, кроме революционных. Начались погромы русского населения. Когда местная газета повела кампанию против нового «правительства», доказывая, что многие его распоряжения и действия угнетают самих рабочих, то «республиканский» Совет наложил на газету цензуру и она перестала выходить.
В конце декабря в город вошли правительственные войска, а руководители «республики» позорно, без боя бежали.
В Красноярске по инициативе социал-демократов образуется «Красноярская республика». Солдаты железно дорожного батальона прошли по городу с красными знаменами и пением революционных песен в полном боевом вооружении, снимая повсюду караулы и собирая толпы людей на митинг. Митинг, на котором выступали эсдеки и эсеры, принял резолюцию о созыве Учредительного собрания и потребовал освобождения заключенных из тюрем. Председатель собрания объявил, что солдаты будут подчиняться новому правительству. На следующее утро комитет РСДРП заявил о захвате власти в городе, но, узнав о приближении правительственных войск, бежал, украв городскую казну.
В Ростове-на-Дону попытка установления «республики» обернулась большим кровопролитием. И тогда все летучие отряды, возглавляемые еврейскими экстремистами, организовав беспорядки и подставив простых жителей города под пули солдат заблаговременно бежали. Некто Пергамент, провозгласив «Придунайско-Черноморскую республику», тут же бежал, оставив своих соратников отвечать за содеянное.
Не все попытки вооружённого восстания удаются. В городе Александрове попытка революционных агитаторов столкнулась с протестом рабочих и энергичными действиями властей. У местного экстремиста С. М. Баранова, собиравшегося установить «Александровскую демократическую республику», была обнаружена программа будущего «правительства». Из нее видно, что мятежники предполагали захватить воинский склад, обезоружить верные правительству части, захватить или физически устранить представителей законной власти, не исключая и выборных учреждений. Революционное правительство подготовило списки местных граждан, которых следовало бы ликвидировать.
После подавления попытки вооруженного восстания в Харькове местные революционеры избрали себе два новых места деятельности. Одно у станции Новая Бавария, где располагались 3 завода, а другое на станции Люботин, где находилось паровозное депо. В первом роль диктатора выполнял некто Владимир, по национальности еврей, по профессии присяжный поверенный. От Владимира поступали приказания членам местных революционных партий, которым они подчинялись. Одним из последних стал циркуляр о придании смертной казни большинства административных лиц станции Новобавария.
На станции Люботин учреждаются «республика» и «временное правительство», во главе которого стал студент-технолог, объявивший себя генерал-губернатором «Люботинской республики». Военные дела студент поручил мелкому железнодорожному служащему, назначив его начальником станции; в адъютанты себе взял гимназиста 6-го класса. После ареста студента во главе «Люботинской республики» стал некто Финкельштейн, который сразу же приказал арестовать местного пристава и помощника начальника станции и предать их смертной казни.
В ряде мест власти после Манифеста так растерялись, что позволили еврейским экстремистам взять их просто голыми руками. В Уфе, например, по распоряжению губернатора Б. П. Цехановецкого с 18 по 21 октября воинские патрули и полицейские были сняты, чтобы не мешали праздновать торжество революции. Бойко торговали оружейные магазины, в которых по разрешению губернатора революционерами покупались револьверы и патроны. Была создана революционная милиция под руководством еврея Н. И. Тихановского, который стал в городе самым влиятельным человеком. Во время празднования революции сам губернатор шествовал под красными флагами, а затем поздравлял мятежников с ограничением самодержавной власти Государя и с Конституцией. Когда провозглашалась «вечная память» тем, кто, по выражению одного революционного агитатора,
Но далеко не везде восстание против законной власти подавлялось малой кровью. Самое крупное кровопролитие произошло в Москве.
В ночь на 9 декабря 1905 года в Москве в саду «Аквариум» собрался огромный митинг, на котором присутствовали более 10 тыс, человек и десятки революционных бандформирований — «боевых дружин» еврейских партий. Митинг в любой момент мог перерасти в прямой мятеж, его руководители призывают к
