– Нет, нет и еше раз нет. Никого у меня нет. По крайней мере в живых уже никого не осталось. Был у меня дядя, но он оставался закоренелым холостяком. Вот уж кому следовало остаться на всю жизнь холостяком, так это моему отцу.
Пейдж перекатилась на бок, подперла голову рукой и с любопытством посмотрела на Росса.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила она.
Ему не хотелось говорить об этом. Хотя, подумал он, это не совсем так. Точнее будет сказать, что он никогда не желал говорить с кем-либо на эту тему. Однако глаза Псйдж и ее лицо действовали на него гипнотически, и он поймал себя на мысли о том, что ему, как это ни странно, захотелось, чтобы она его выслушала.
Не говоря уже о том, что лежащая Пейдж представляла собой восхитительное зрелище, демонстрируя взгляду соблазнительные округлости и изгибы прекрасного женского тела. Линия бедра гармонично переходила в стройную талию, а грудь так и манила прикоснуться к ней. Длинные, роскошной формы ноги. Конечно, было бы лучше, если бы он не замечал всего этого. Поэтому Росс поспешил сосредоточить взгляд исключительно на ее лице.
Пожав плечами, он произнес:
– Да просто дело в том, что мои родители были далеки от совершенства.
Во взгляде Пейдж промелькнуло сочувствие, которое обычно вызывало у него неприязнь. Но было непохоже, чтобы она пожалела его. Скорее, ей сделалось грустно.
– Извини.
– Что делать, такова жизнь.
– Верно.
– Сколько лет тебе тогда было?
– Семь.
– Извини.
– Да что там. По крайней мере я не жалею о том, что они развелись. Не то они поубивали бы друг друга.
– С кем же ты остался?
– С матерью. Я прожил с ней два года. Потом меня забрал отец, и я оставался с ним до поступления в колледж.
– Твоя мать... она что, умерла? – с трудом проговорила Пейдж.
– Нет, – покачал головой Росс. – Но после развода ей ничего не досталось. А она ничего не умела, кроме как вести дом, поэтому пошла в домоправительницы. Нам еле хватало на хлеб. Потом отец все-таки убедил ее, что мне будет легче жить с ним. Ей было очень тяжело согласиться на это, но она наконец решилась и отдала меня ему.
Взгляд Пейдж засветился пониманием.
– Так, значит, вот почему ты решил стать.адвокатом по бракоразводным делам?
– Думаю, что отчасти это действительно повлияло на мое решение. Мне хотелось помогать женщинам, попавшим в такие же трудные обстоятельства, чтобы они не оставались без денег и поддержки.
– Послушай, но ведь сейчас у тебя клиент мужчина, Карл, а не его жена Жасмин.
Росс усмехнулся:
– Думаешь, ей грозит бедность?
На какое-то мгновение в глазах Пейдж вспыхнула искорка раздражения.
– Да, это вряд ли, – согласилась она.
– Подводя итог сказанному, признаюсь – я беру много дел в пользу разведенных женщин или тех, кто хочет развестись со своим злодеем мужем. А чтобы зарабатывать на жизнь, я вынужден браться за дела богатых клиентов.
– Ну, будь твой отец и впрямь злодей, вряд ли он захотел бы, чтобы ты жил вместе с ним.
– А он и не был злодеем. Вообше-то он был не такой уж плохой человек, по крайней мере стал неплохим после развода с моей матерью. Не был он и тираном. Просто тогда правила жизни были другими. Отцу удалось убедить суд в своей правоте – что, мол, если он не получит опеку, которой так добивался, то тогда и не обязан выплачивать деньги на мое содержание.
– Ух ты! Хорошо, что теперь правила изменились.
– И все равно время от времени в суде из-за денег разгораются настоящие баталии.
– А что же твоя мать? – Росс улыбнулся:
– Она замечательная женщина. Самым счастливым днем в моей жизни стал тот, когда я пришел в дом, где она работала экономкой, и сказал хозяину, что больше она у него работать не будет и что я забираю ее.
– Где же она сейчас?
– Во Флориде. Наслаждается маленькими пенсионерскими радостями. Вышла замуж за одного замечательного человека.
– А твой отец?
– После развода с матерью он так и не женился. Сейчас работает в Калифорнии.
