Древний свет

— Если так можно сказать, этот мир все еще номинально находится под руководством британского правительства. Ограничения импорта технологии до сих пор в силе.

Она смотрела на Клиффорда, и по ее лицу было ясно, что компромиссов не будет.

— У меня есть санкция на запланированные мною действия. Вы можете не сомневаться, что Компания несет ответственность…

— Конечно, — кротко сказал он. Я поморщилась.

— Мне нужны результаты, — сказала она. — Нужны быстро, если я хочу получить финансирование, чтобы остаться здесь, а мне нужно оставаться здесь, поскольку я уверена: здесь есть что-то для Компании. Более вероятно, на Пустынном Побережье, но, возможно, и здесь. Поэтому, если вы устроите для нас с Линн встречу с местным Т'Ан, Т'АнСутаи- телестре или с кем-либо…

Он сказал:

— Т'Ан Сутаи-телестре нет. Нет также и Т'Ан Свободного порта Морврен.

— Нет чего ? — громко спросила я.

Платформа заскрежетала о каменные ступени, и я последовала за Дэвидом наверх к пристани, шагая несколько нетвердо; затем, когда мы остановились среди оставленных и прикрытых брезентом тюков груза, я повернулась к Дугу.

— Дугги, что вы такое говорите, черт побери?

— Телестре теперь не имеют центральной власти. Или местных лидеров. Это несколько сложно объяснить. Система администрации была временно отменена на несколько лет.

— Культурный упадок, — повторила женщина с Тихого океана.

Я подумала: «О, Господи, ведь я была довольно сдержанна на этот счет в своих рапортах. И, догадываюсь, характер ее замечания тому причина».

Дождь прошел, и все четче рисовались другие острова Свободного порта: Северный Прочный, Малый Морврен, Самый Южный. Дневные звезды образовывали сверкающие точки света в шелковисто-голубом небе. Фоном для разговора служил единственный звук: беспрестанное биение волн, несших песок обратно в морской рукав. Ощущался запах гниющей растительности, зиира и ханелиса — их, погибших выше по течению реки, сносило теперь вниз питаемое дождями зимнее половодье.

Я подумала о невысокой ортеанке с бледной гривой, Далзиэлле Керис-Андрете — Т'АнСутаи-телестре в белом городе Таткаэре. Если те дни миновали… в чем причина?

Не в культурном упадке. Орте нельзя понимать так упрощенно.

Я услышала пронзительное восклицание Дэвида Осаки и, подняв голову, увидела, что он смотрит на юг через морской рукав. Он спросил:

— Это…?

— Это Расрхе-и-Мелуур, — сказала я.

Мои глаза слезились от холодного ветра, и я щурилась, глядя на юг через острова и многочисленные протоки устья реки Ай. А там, на удалении шести или семи миль, на последнем обнажении материка…

Зимний воздух — жемчужно-голубой и серый, и эти цвета настолько близки, что массивная конструкция из хирузета едва заметна на фоне неба. Огромный шпиль, или пилон, грани которого отражают серебряный свет, такой огромный, что проплывающие облака бросают тени на его поверхность. Я забыла о его абсолютных размерах, больших, чем у похожих на людские муравейники зданий «ПанОкеании» на Земле.

Это пустотелая руина. Хирузетовая оболочка.

Простота ее линий нарушалась лишь однажды, там, где тонкая конструкция моста выдается наружу и парит прямо над Внутренним морем, направляясь туда, где (неясно видимый в дымке) высится другой пилон, затем следующий…

На это следует смотреть именно отсюда. Я была благодарна облачному покрову, потому что по какой-то странной причине мне не хотелось смотреть на это сверху вниз, с воздуха. Воды, на которые падает его тень, пересекает, точно мост, некогда грандиозная дорога и висящий в воздухе город Золотого Народа Колдунов…

А однажды я плыла мимо него на парусном судне в Касабаарде вдоль всего Архипелага от Морврена по Внутреннему морю — двести с лишним миль. Лишь глядя на это, можно было почувствовать всю тяжесть, массивность этих руин.

— Спутники зафиксировали это с низкой орбиты, — ошеломленно произнесла Молли.

— Таким был уровень здешней технологии, — сказала я, все еще глядя на эту оболочку. — Этому пять, а может быть, и десять тысяч лет.

Словно по общему согласию, мы отвернулись. Парадоксальный, каким он может показаться, Расрхе-и- Мелуур был почему-то слишком велик, чтобы его обозревать. Рассудок отказывался воспринимать подобное.

Молли Рэйчел, повернувшись к первым зданиям Свободного порта, сказала:

— Разве не трагично, что эти люди должны были потерять все это?

Я сказала:

— Это вопрос вкуса.

Глава 4. Старые друзья

В свободный порт Морврен мы вошли через боковые ворота.

— Должен быть кто-нибудь, к кому я могла бы обратиться, — раздраженно протестовала Молли. — Линн, что бы вы посоветовали?

Над городом царил тот час, называемый вторыми сумерками, когда свет звезды Каррика слабеет, а звезды еще не разгорелись. Я зябко подняла воротник, когда мы шли по узким проходам между домами от доков.

— Это сложно. Когда я была здесь, телестре назначали Т'Ана — в некотором роде администратора — для каждой из семи провинций. Это сокращало работу для ног.

Провинции в большей мере являются языковыми округами, нежели политическими территориями.

Я увидела, что Молли прищурилась, постигая абсолютные размеры Ста Тысяч: сто тысяч общин, автономных единиц, коммун, национальных государств — каким бы ярлыком вы ни пожелали их снабдить. Я знала общины, насчитывавшие как до пятидесяти, так и до пяти тысяч ортеанцев.

— Кто-то здесь однажды сказал мне: «Если вы нападете на нас, то у вас появится не один враг, а сотни тысяч». — Я вычеркнула из памяти ортеанку, которая сказала мне это, и добавила: — Если это в равной степени относится и к переговорам — Бог знает, как вы собираетесь говорить с каждой отдельной телестре !

— Вряд ли, — сказала она с промелькнувшим ехидством. — Я не могу выделить на это несколько веков.

Узкие проходы между домами перешли в широкие улицы. Молли говорила по-сино-английски, не особенно тихо, и в нашу сторону поворачивались головы, когда ортеанцы узнавали инопланетян.

Я испытала потрясение, встретившись со взглядом темнокожего мужчины, потом двух молодых ортеанок, а затем и пожилой женщины в мантии с вырезом на спине для спускавшейся вдоль позвоночника заплетенной гривы. Ортеанский пристальный взгляд — ясный, как лед. Рожденная оголтелым эгоизмом, у меня в мозгу пронеслась мысль: «Ты помнишь меня?» Я улыбнулась.

Ортеанцы из Ста Тысяч выше ростом и более коренасты, чем ортеанцы с Побережья, а эти носили блестящие харуры на поясе или подвешенными крест-накрест на спине. Они отвернулись. Позади нас я слышала начавшиеся разговоры на мягком морвренском языке.

Молли сказала Клиффорду:

— Разве нет хотя бы части административной системы, которая бы еще работала?

— Если вы дадите мне время — ведь я только что прилетел с Тьерри; вы понимаете, что у меня едва ли