Древний свет

но подумала: «Что я могу сказать?» К нам, мягко ступая босыми ногами по светлой скальной породе, подошел мужчина в мантиях Дома-источника.

— Т'АнС'арант. Т'Ан Бет'ру- элен. Вы идете? Мы должны вывести всех, кого можно, из города, пока еще не поздно. — Его глаза прикрылись мигательными перепонками, когда донесся звук далеких взрывов. — Если пойдете, то идемте сейчас.

— Хал…

Он смотрел на меня снизу вверх, утренний свет резко освещал его морщинистое лицо и хохолок седой гривы. В его глядевших с беспокойством голубых глазах была ясность, присущая взгляду ребенка. Ниже и позади него лежал город, от которого поднимался растворяемый солнцем туман и вместе с ним пелена дыма от взрывов. Воздух дрожал. От страха у меня свело судорогой желудок, когда я поняла: это происходит, это невозможно остановить, они атакуют.

Если бы мне попасть куда-нибудь, откуда я могла бы подать сигнал «челноку»…

Меня охватило столь сильное ощущение изоляции и я с такой силой сжала кулаки, что ногти вонзились в ладони.

— В городе есть люди из Бет'ру-элен, — возразил Халтерн.

Здесь есть люди, которых я знала, с которыми работала в течение последнего полугода, некоторых знала и гораздо дольше… и я не подумала, даже про себя: «Где она? В Цитадели, в Доме-источнике или внизу, в городе?»

— Мы идем, — сказала я, кладя руку на плечи Халтерна и побуждая его идти к стенам Цитадели. Человек из Дома-источника кивнул и пошел впереди. — Не вы ли говорили мне всегда, что не следует идти на верный проигрыш?

— Это не охмир, С'арант .

Идя шагом, мы ужасно медленно сокращали расстояние, какое нам нужно было преодолеть: полянки с мох-травой, покрытые черной копотью, залы Цитадели, узкие улочки города, паром или мост…

— Хал, я напугана и увожу вас отсюда. Как вы считаете: что произойдет, когда людей, вооруженных харурами и арбалетами, атакуют с оружием СУЗ и лучевыми импульсными генераторами? Бога ради, Хал! — Потом, увидев его лицо, я устыдилась своей жестокости: — Идемте, пожалуйста. Сейчас не время для споров.

Взрывы раздавались все ближе. С моей стороны что-то грохнуло, и я вздрогнула, а потом увидела, как примерно в четверти мили от нас в тумане стал виден один из восточных мостов. Два каменных быка выступали из воды, а за ними в воздухе дымились кучи обрушившихся камней, и вода в реке стремительно прибывала, чтобы преодолеть эту импровизированную новую плотину. С этого расстояния фигурки людей напоминали муравьев и бегали с казавшейся тоже муравьиной бесцельностью. Холодный восточный ветер больно хлестал по глазам. Я внезапно вспомнила об ином месте и времени — что это был за мир? — а затем поняла: это не период моей работы в дипломатической Службе, а то время, когда меня, ребенка, тридцать лет назад, поймали, когда подавляли Пищевой Бунт в Европейских Анклавах. Вкус того детского страха я ощущаю как нечто горше полыни.

— Идемте, Хал…

Взяв его одной рукой под локоть, я постепенно повела в тень стен Цитадели, а затем — поскольку мне приходилось давать ему отдохнуть — окликнула мужчину из Дома-источника. От толпы отделились двое ортеанцев в одежде Пейр-Дадени, и Хал, подняв голову, задыхаясь, стал им что-то говорить. Я посмотрела на восток. Кромка скалы скрывала город, и небо было ярким, как серебро. Послышался низкий рокочущий гул, и я скорее почувствовала его, чем услышала: вибрировала каменная порода под ногами. По небу перемещалась темное пятнышко. «„Челнок“… а я здесь, — злилась я про себя. — Как мне дать им сигнал, как мне дать им знать о себе?»

Что сейчас делает Кори Мендес?

Я повернулась к служителю из Дома-источника.

— На острове Кумиэл есть рашаку ! Или гелиограф? Есть ли какой-нибудь способ передать туда сообщение?

Он пожал плечами, и под коричневой мантией слегка шевельнулись мышцы его тела неземлянина. Мне захотелось ударить его. Его светлая грива была сбрита, а глаза прикрыты мигательными перепонками, и от него исходило спокойствие Говорящего-с-землей. Я вспомнила о словах Кассирур «многие отправятся к Богине», и мне захотелось закричать.

— Есть?

— Если и есть, т'ан , то вам пришлось бы отправиться либо в форты на Восточном или Западном холме, либо в Дом-источник, но я думаю, что теперь это невозможно. Форты…

— Я пойду в Дом-источник.

Солнце еще не поднялось из рассветной дымки, непрошло и десяти минут с того момента, как меня высадил здесь орнитоптер. «Десять минут», — подумала я. Подошла к Халтерну Бет'ру-элену и сказала:

— Я вернусь к вам сразу же, как только смогу. Хочу попытаться передать сообщение Мендес.

Старик поднял голову.

— Что вы велите ей делать?

— Я… не знаю. Не ждите меня; я вас найду.

Моя длинная тень двигалась впереди меня, полого падая на запад. Я подбежала к Цитадели, нашла при этом тропу, которая, казалось, огибала ее, и двинулась по ней, каждым вдохом обжигая себе горло. Людей на моем пути было немного. Остановившись, чтобы передохнуть, я подумала: «Куда!». Тут же услышала крики толпы и, обойдя один из контрфорсов этого широко раскинувшегося комплекса зданий, увидела Ступени Короны, заполненные ортеанцами. Служители в коричневых мантиях регулировали движение, чтобы не возникали заторы и давка. «Эвакуация», — поняла я, перегнувшись пополам и пытаясь восстановить дыхание, но вспомнила в этот миг беспечности о Блейзе и Рурик, выпрямилась и снова бросилась бежать.

Под моими ногами неприятно дрожали каменные плиты. Я содрогнулась от резкого грохота взрыва, покачнулась и, поскользнувшись, упала на колено. Камень под моими руками был мокрым от росы. Послышался рокочущий звук: это был низкий грохот, от которого сжимались горло и грудная клетка. Взрыв! Я встала, покачиваясь, и прижалась к стене.

В небе надо мной неслась пыль. Брызги мелкого песка так обожгли щеку, что я завертелась на месте, прижав к ней руку, а когда отняла ее, увидела, что ладонь в крови. Тут я поняла, что держала этой рукой гладкую рукоятку парализатора СУЗ-IV, и подумала: «Какая, к черту, от этого польза?». Села на корточки спиной к стене, ощутив холод камней. Шум все нарастал.

Бледная пыль в золотом воздухе. Она оседала в горле, и я кашляла и отплевывалась; на мгновение возникло ощущение, что меня вытошнит, и я снова откинулась назад. Звук был подобен тяжелому удару: я вздрогнула. Я должна встать и пройти пятьдесят ярдов вдоль этой стены, а там — ворота Дома-источника. Вперед!

На большом открытом пространстве Площади вздымались тучи пыли. Солнце светило на голубые вьющиеся растения, окутывавшие скалу, не было видно ни единой души, лишь зазубренные балки торчали из груд валунов, что были прежде домами телестре , белые фасады которых очерчивали Площадь. И ничего живого, что бы двигалось, лишь это… Я глядела вниз, на каменные плиты под своими ногами, а не на распростертые тела. Давай, Линн, шевелись! Я поднялась на трясущихся ногах.

Высокий вой прорезал воздух, и я застонала от боли. Что-то пришло в движение в дальнем конце Площади, вздрогнули каменные плиты, и между зданиями волной покатилось облако из камней и пыли: его край зацепил стену Дома-источника в полусотне ярдов от того места, где я стояла. Почему я не могу их видеть? Почему я не могу видеть тех, кто это делает?

Бежать легче, чем идти. Я держалась поближе к стене и ушибла плечо, когда ударилась на бегу. Воздух начинал проясняться, он был надо мной голубовато-золотистым, в нем перемещалась мелкая пыль, от которой побелел мой комбинезон и на которой оставались следы моих ног. Тишина наступила столь неожиданно, что я слышала свое неровное затрудненное дыхание. Затем я, миновав ворота, попала во