Всего было награждено 1048 человек. Пять раз — 1 чел.; четыре раза — 38 чел.; три раза — 111 чел.; дважды — 216 чел.; один раз — 682 чел. [27, с. 44].
Партизанские ангелы
В истории партизанского движения в Крыму исключительное место занимают действия летчиков Черноморского флота, 5-й воздушной армии, транспортной авиации, которые сбрасывали грузы, совершали посадки в Крымский лес для эвакуации раненых, доставки продуктов, боеприпасов…
Военная ситуация в Крыму сложилась таким образом, что осенью 1941 года частям Приморской армии удалось зацепиться за небольшой участок земли в Юго-Западном Крыму и потому от находящихся в горах партизан их отделял десяток километров. Вполне естественно возникло стремление направить в Севастополь людей, которые бы доложили о крымских партизанах, указали бы возможное место посадки самолета, который бы доставил рацию и радиста. Несколько попыток таких групп завершались неудачно, но в конце марта 1942 года четверо партизанских разведчиков, следуя через мыс Айя, вышли в расположение наших войск. Их доставили к командующему Приморской армией Петрову. Партизаны 3-го района, расположенные в примыкающих к Севастополю лесах, просили прислать радиста с рацией, продукты, были готовы выполнять задания командования по разведке.
Генерал Петров сразу же оценил ту потенциальную помощь, которую может оказать фронту партизанская разведка. Просьбе партизан была дана «зеленая улица».
Теперь наступил черед авиации. Летчик-истребитель Филипп Герасимов получил приказ вылететь на разведку и в заданном квадрате обнаружить и сфотографировать поляну, на которой может находиться партизанский отряд, сбросить вымпел.
Выполнив приказ, Ф.Ф. Герасимов и подумать не мог, что на этом его партизанская эпопея не закончилась, а только начинается. Его вновь вызвали к командиру полка и поставили задачу: на самолете У-2 совершить на обнаруженную им поляну посадку и доставить туда радиста с рацией.
Утром 10 апреля 1942 года он вылетел на задание. Без проблем нашел партизанскую поляну и уверенно пошел на посадку. Далее началось что-то невероятное. У-2 на какое-то мгновение почему-то перестал снижаться, потом вдруг «вспух» и стал парить почти до середины поляны. Такое могло произойти от порыва встречного ветра, но летчик хорошо видел, что дым от костра стоял столбом и верхушки деревьев не качались. Озадаченный летчик прибавил газу и ушел на второй заход. Ничего не изменилось. Только с четвертой попытки, резко изменив угол наклона, он наконец почувствовал, что колеса коснулись земли. На самом краю площадки самолет ткнулся обо что-то колесами и завалился на нос. Винт сломался.
Причина происшедшего крылась в специфике полетов в Крымских горах. Поляну прогрело солнце, и самолет подпирали невидимые восходящие теплые потоки воздуха.
Летчик с интересом смотрел на обступивших его, предельно исхудавших людей. Сразу же заметил, что их оружие находится почему-то в руках, а не как обычно у военнослужащих на плече. Он наивно поинтересовался, почему это так. Ответ его ошеломил: «Ремни мы съели. Варили, резали, как лапшу, и ели».
Герасимов достал из фезюляжа самолета бумажный мешок с сухарями, свертки с концентратами, плитками шоколада «Золотой якорь», упаковки с махоркой и спичками.
Вечером появились гидросамолеты, которые сбросили партизанам четыре парашюта с продовольствием.
Деревянный винт после удара о землю пришел в полную негодность, но кто-то из партизан вспомнил, что километрах в семидесяти от лагеря видел два самолета У-2, у которых пропеллеры стоят на месте. Тут же отправили экспедицию.
Несколько суток летчик жил среди партизан. Наконец группа вернулась. Люди выбились из сил, один партизан умер в пути.
Установили винт, но завести двигатель не удалось, так как у его помощника не хватило сил провернуть лопасть — голод. Поменялись ролями: моторист сел в кабину, а летчик крутанул винт. Мотор завелся.
Герасимов начал разбег, но все происходило также непонятно, как и при посадке, но уже с точностью до наоборот.
Причина была все в тех же воздушных потоках. Стартовал летчик рано утром, а в это время холодный воздух как бы стекал с гор. Это течение и прижимало самолет к земле. Изношенный мотор не смог вытянуть дополнительной нагрузки, да и площадка была коротковата для таких условий. Самолет рухнул на деревья.
Все партизанские мемуаристы: И.З. Вергасов, М.А. Македонский, А.А. Сермуль, В.И. Черный, описывая эпопею с прилетом летчика и доставкой радиста, отмечают, что в результате аварийной посадки рация пострадала. Только В.Б. Емельяненко вносит ясность: «Северский с Герасимовым подошли к радисту. Дмитриев с надетыми наушниками стоял на коленях возле рации, отстукивая позывные, вслушиваясь в шорохи. Севастополь молчал» [73, с. 54].
Через несколько дней в расположение отряда пришли четыре моряка-разведчика из Севастополя. Они принесли с собой более современную рацию «Север», и благодаря ей регулярная связь, наконец, была установлена. Вместе с разведчиками Ф.Ф. Герасимов должен был вернуться в Севастополь.
На обратном пути он приметил более удобную для посадок самолета площадку, как ее потом назвали, «Светлую поляну», которая вскоре и стала партизанским аэродромом.
Возвращение летчика буквально с того света произвело на командование огромное впечатление, и он был представлен к званию Героя Советского Союза. Как сообщалось в Указе от 14.06.42 г., «За установление связи с крымскими партизанами и доставку им радиста с рацией».
Для поддержания постоянной связи с партизанами возникла острая необходимость в маленьких
