Невольно вспомнился Юрий Константинович Жуков, с которым мне приходилось встречаться в Тикси, где он работал капитаном порта в 50-е годы. О нем рассказывали тогда, что он брат маршала Жукова и что он никогда не брал на борт навигационных карт, предпочитая плавать, как древние мореходы, «по рукавице». И то и другое было вымыслом, хотя не без доли правды. Родом Жуков был калужанин, из тех же мест, что и прославленный полководец. Может, и дальним родственником его был, в крестьянских семьях не больно-то занимались генеалогическими изысканиями. А вот набор карт брал на борт действительно редко. Он настолько хорошо знал условия плавания в море Лаптевых, что всегда ограничивался одной самого мелкого масштаба картой…
— В сентябре 1936 года, — продолжал Браун, — мы закончили промер и ограждение пролива Дмитрия Лаптева для проводки по нему эсминцев «Сталин» и «Войков», первыми из военных кораблей совершавших сквозной переход по Северному морскому пути на Дальний Восток. Мы тогда плохо знали гидрологический режим 122
пролива, неверно выбрали глубину постановки вех, поэтому многие из них легли на воду. Но так как частота их постановки была велика, то мы провели караван благополучно. О. Ю. Шмидт, руководивший экспедицией, поблагодарил маленький «Темп» за большую работу.
Много было потом арктических командировок в жизни Брауна. В Арктике он создавал структурные подразделения полярной гидрографии, строил гидрографические суда, эвакуировал многочисленные гидрографические службы из блокадного Ленинграда. Лишь в 50-е годы, когда Браун учился в Академии Морского флота и руководил Ленинградским морским агентством Главсевморпути, не пришлось ему работать в Арктике. Но и тогда на него была возложена ответственность за ремонт арктических судов на ленинградских заводах.
В экспедиции на «Темпе» в 1936 году Брауну помогал его земляк А. А. Остроумов, только что окончивший Высшее военно-морское училище имени Фрунзе. Специалисты с высшим образованием в полярной гидрографии в те годы были редкостью, и Алексей Алексеевич начал учить других на организованных в Гидрографическом управлении ГУСМП курсах техников-гидрографов. Выпускники этих курсов Л. И. Виноградов, А. И. Гаудие, А. П. Македонский, И. И. Корчажинский, 10. С. Сырокомский, И. Д. Шаронов, М. Е. Шадрин и многие другие всю жизнь отдали гидрографическому освоению Арктики. Я. П. Кобленц, Г. С. Михеев, Б. И. Лейкнн затем окончили Гидрографический институт Главсевморпути и стали командирами производства.
Это учебное заведение открылось 25 апреля 1935 года в Ленинграде. Освоение высоких широт в разгаре, специалисты высшей квалификации для этого были нужны незамедлительно. Чтобы сократить время их подготовки, часть набора в институт произвели студентами вторых и третьих курсов ленинградских втузов. Благо добровольцев оказалось предостаточно. Молодежь стремилась быть там, где трудно, где вершились большие героические дела. Арктика в те годы, как теперь космос, манила своей неизведанностью.
Уже в 1938 году состоялся первый выпуск одиннадцати инженеров-гидрографов. В последующие довоенные годы Гидрографический институт окончили 108 человек. Некоторые из них еще студентами оставили свои автографы на арктических картах. О них я расскажу ниже. Но прежде о преподавателях. Среди них было много известных в стране ученых-мореведов и полярников: профессора II. Н. Матусевич, Н. А. Сакеллари, Б. П. Хлюстин, получивший степень доктора географических наук за первую лоцию Карского моря Н. И. Евгенов.
Профессор Г. С. Максимов, например, преподавал гидрографию. Он сам немало создал морских карт, а главное — стал родоначальником отечественной школы гидрографии. Сын литератора-этнографа, почетного академика С. В. Максимова, автора популярных в конце прошлого века книг «Год на Севере», «Сибирь и каторга» и других, мичман Максимов после окончания в 1896 году Морского корпуса попросил направить его в Сибирскую флотилию. Небольшой транспорт «Якут», на котором он служил вахтенным офицером, занимался охраной дальневосточных промыслов от иностранных браконьеров, но попутно выполнял и небольшие гидрографические работы. Они пришлись по вкусу молодому моряку, поэтому на следующий год он попросил перевести его на шхуну «Тунгус», работавшую на гидрографию. Обычно строевые офицеры неохотно занимались гидрографией, служба была труднее, а жалование ниже. Поэтому просьба Максимова вызвала удивление, но была удовлетворена.
Начальник Отдельной съемки Восточного океана генерал-майор Э. В. Майдель доносил тогда морскому министру: «В то время как судовые офицеры пользуются всеми удобствами кают-компанейской жизни, их товарищи гидрографы проводят время почти в одиночестве, при скудной пище, без медицинской помощи, в необитаемых местностях и в открытом море, на шлюпках, разрушая постепенно свое здоровье почти под открытым небом от суровых климатических условий. В особенности тяжелы эти условия в здешних окраинах России, и несмотря на то эти труженики безропотно несут свою тяжелую ответственную работу, только из сознания долга и привязанности к делу»[104]. Очень хорошо сказано о цене морской карты!
Когда в 1900 году Максимов уезжал на учебу в Морскую академию, его старший товарищ, сослуживец по Дальнему Востоку А. И. Неелов характеризовал его как очень дельного и опытного офицера-гидрографа. После окончания академии Максимов два года совершенствовался в астрономии и геодезии в Пулковской обсерватории у выдающегося русского ученого Ф. Ф. Внтрама. Георгий Сергеевич гордился тем, что он седьмым по счету в русской гидрографии защитил диссертацию на звание гидрографа-геодезиста. «Первым учеником Ф. Ф. Витрама из морских офицеров был с 1887 г. Ф. К. Дриженко, — писал он, — а затем в хронологическом порядке следующие лица: Е. Л. Бялокоз, А. А. Родионов, А. М. Бухтеев, П. А. Бровцын, Б. И. Чайковский, Г. С. Максимов, Б. В. Давыдов, Н. Н. Матусевич, П. А. Новопашенный, В. В. Третьяков и П. В. Мессер»[105]. Это до смерти Витрама в 1914 году.
Начальник геодезического отдела Главного гидрографического управления полковник Г. С. Максимов безоговорочно принял Октябрьскую революцию. Он активно работал в Управлении по обеспечению безопасности кораблевождения на Балтийском море, готовил первых советских гидрографов на организованных им курсах, консультировал гидрографические и геодезические работы на Алтае, в Карелии, на строительстве Беломорско-Балтийского канала. Им написаны фундаментальные руководства «Гидрография» и «Гидрографическая опись» и свыше девяноста научных трудов, среди которых новые теоретические разработки створов, гониометрической сетки, выбора опорных точек при решении задачи Потенота и многих других специальных вопросов.
Кафедру геодезии в институте возглавил Артемий Павлович Ющенко. Воспитанник физмата Петроградского университета, он добровольцем пришел на флот и с гидрографией познакомился на курсах, основанных Максимовым. Звание гидрографа-геодезиста он получил в советское время. После этого Артемий Павлович служил в гидрографии Военно-Морского Флота, возглавляя астрономо-геодезическую партию на Каспии, а с 1923 года пять лет руководил прокладкой триангуляций в Арктике в составе Северной гидрографической экспедиции. Это были годы суровой практической школы молодого ученого. О них он часто вспоминал впоследствии.
Затем Ющенко переводят в картографический отдел военной гидрографии. Именно в это время советские физики Л. И. Мандельштамм и Н. Д. Папалекси изобрели принципиально новый метод измерения расстояний. Прекрасно разбиравшийся в физике и следивший за ее достижениями, А. П. Ющенко (он в это время, кроме того, заведовал кафедрой физики в Ленинградском институте точной механики и оптики) первым обратил внимание на перспективность нового метода в геодезии. По его настоянию вскоре на Черном море, а затем и в Арктике были проведены испытания новых радиодальномеров. Сбывалась давняя мечта гидрографов о высокой точности определения места судна вне видимости берега. Начиналась новая эра в области гидрографических исследований. Но сколько сил и труда еще потребовалось от гидрографов для того, чтобы она наступила!
В 1936 году экспериментальными работами с навигационно-гидрографическими дальномерами занималась партия на новом гидрографическом судне «Евгенов» под руководством А. Э. Клабе и капитана М. Е. Шадрина, на следующий год партия Я. К. Смирницкого на этом же судне продолжила работы в Кандалакшской губе. В следующие годы И. М. Калнткин и В. И. Воробьев производили промер на радиодальномерной основе н Карском море. Особенно активно с пропагандой нового метода выступал В. И. Воробьев, делавший доклады, писавший статьи, отвечавший на многочисленные вопросы…
В полярную ночь 1937–1938 годов в холодных твиндеках находившегося в дрейфе в северной части
