себе еще чаю, отметив про себя, какой дорогой у Суонли фарфор. У отца вкус был лучше, чем у дочери. – Кстати, вчера ночью я уже пытался. Она обиделась, обругала меня и стала допытываться, зачем я проник в кабинет ее отца.
– Она не слабовольное, капризное создание, уверяю тебя. Никогда не встречал такую девушку, как она, – готовую высказать все, что у нее на уме.
Это было весьма сдержанное определение.
– Может быть, стоит повести себя так, чтобы я стал ей противен. Тогда она отстанет от меня.
– Это вполне тебе по силам.
Грифф метнул на него злобный взгляд:
– Это не соответствует ее рангу, осел. Она леди, сопровождение простого поверенного не может быть ее любимым занятием.
– Не уверен. Женщина, которая нападает на мужчину с мечом... Она действительно сделала это?
– Да. К тому же тыкала мне в лицо щитом. – Грифф наколол на вилку кусок колбасы и, откусив кусочек, стал задумчиво жевать. – При этом на ней были только ночная рубашка и халат. Клянусь, сквозь дешевый шелк просвечивало тело, я бы не заплатил за него торговцу Хунг Чои и фартинга.
– Гм... это становится все интереснее и интереснее. Когда ты сказал, что она была одета как проститутка, я подумал, что на ней было кричаще-яркое одеяние.
– Об этом нечего и говорить. – Он кивнул в направлении леди Розалинды: – Ты только посмотри, во что она сейчас одета.
Полоски ярко-желтого и зеленого соперничали яркостью с разукрашенным ею парадным холлом. Неужели у этой женщины нет одежды более спокойных тонов? И как, несмотря на полное отсутствие вкуса, ей удается выглядеть чертовски привлекательной?
Дэниел украдкой взглянул на Розалинду.
– Не вижу ничего особенного.
– Где уж тебе!
Дэниел рассвирепел:
– Послушай-ка, у тебя нет причин меня оскорблять. Я делаю то, что ты просил.
– Не совсем. От меня все еще не отстает леди-амазонка. Предполагалось, что ты очаруешь ее и уберешь с моего пути.
– Но ее невозможно очаровать.
– Но ее можно напугать, надо только придумать, как это сделать. – После паузы Грифф продолжил: – Все-таки она не была до конца отважна прошлой ночью. Струхнула, когда я приставил клинок к ее горлу. – Он опустил вилку. – Придумал! Ты видел, что с ней было, когда я потерял самообладание? Она сразу притихла. Когда перед ней джентльмен, она храбрится. Но я не джентльмен. Я – это ты. Сын разбойника с большой дороги и бывший контрабандист. Выполнять поручения отца – это одно, находиться в обществе опасного парня вроде меня – совсем другое, даже для амазонки.
Дэниел замер.
– Ты же не собираешься раскрыть ей правду? Если только старый хрен не переживет вас всех, после того как ты все тут унаследуешь, мне придется иметь дело с этими женщинами. Когда ты уедешь в Лондон руководить «Найтон-Трейдинг», я буду паковать их вещи и переселять в какой-нибудь коттедж. Неразумно осложнять мне задачу, заставляя их меня бояться. Они и без того меня возненавидят, даже не зная, что я бывший преступник.
Гриффа удивили слова Дэниела. Он никогда не скрывал своего прошлого. Даже использовал его, если это могло помочь в деловых вопросах. Роль богатого джентльмена явно задевала его тщеславие.
– Они не будут думать, что ты преступник. Кроме того, как только все закончится и они узнают о маскараде, я полностью потеряю их доверие.
– И все же я считаю, что ты не должен ничего рассказывать.
– А я не думаю, что тебе следовало делать мне выговор при всех, но это часть маскарада, не так ли? Даже если тебя действительно занесло. – Грифф допил свой остывший чай, подумав, что охотно выпил бы что-нибудь покрепче. – После этого представления мне бы следовало потребовать свои деньги обратно, ты прекрасно развлекаешься.
Дэниел натянуто улыбнулся:
– Ради этого стоило бы потерять деньги. Ты бы видел свое лицо, когда я сказал тебе не быть дерзким.
– Подожди, пока все закончится, – проворчал Грифф. – Я покажу тебе дерзость, щенок.
– Конечно, покажешь. – Дэниел рассмеялся. – Если от тебя что-то останется после того, когда ты покончишь с ведьмой.
– Я возьму над ней верх, вот увидишь. – «У меня есть план». Он поднялся. – Ладно, пора приниматься за дело. Непохоже, что она в ближайшее время собирается покинуть меня.
– Вот об этом я действительно сожалею, – сказал Дэниел с серьезным видом и тоже встал. – Мне больше повезло; две другие дамы красивее и спокойнее, именно таких ты предпочитаешь.
– Да. – Но мужчинам свойственно менять свои предпочтения.
Он тут же отбросил такую возможность. Его влечет к этой женщине потому, что он видел ее в прозрачном халате. Несколько часов, проведенных в ее обществе, достаточно, чтобы влечение превратилось в отвращение. Возможно, она просто так навязывалась ему сегодня. Грифф уже сожалел о своих планах относительно Суок-Парка и ее отца.
