l:href='#n_11' type='note'>[11] и вели себя так, как всегда делала старая гвардия — проявляли упрямство. Англия не была готова к радикалам. Разве Луиза не видела этого?
Конечно, нет. Как и Жанна д`Арк, она видела только свою цель. Тюремная реформа была конечно хороша, но это не оправдывало политического переворота.
Король проворчал:
— Некоторые в кабинете так ополчились против её деятельности, что поговаривают о попытке запятнать её репутацию. Они уверены, что если уничтожат её доброе имя, то этим положат конец безрассудным поступкам.
Но это навсегда погубило бы Луизу.
— Уверен, вы не потворствуете такому идиотизму.
— Нет, но если я в ближайшее время что-то не предприму, то это выйдет из-под контроля, — его голос дрожал. — Если они навредят Луизе, Дрейкер никогда не простит меня.
— Какой там Дрейкер, я никогда не прощу вас, — когда король вопросительно на него посмотрел, он нахмурился. — Эти чёртовы задницы должны реформировать тюрьмы.
— Они много всего должны делать, но не хотят расходовать средства. Кроме того, министр внутренних дел крайне против этого, из принципа, да и в правительстве уже достаточно беспорядка, — Его Величество вздохнул. — Я сказал Сидмуту[12] и Каслри [13], что я постараюсь убедить Луизу покинуть её общество, но…
— Она отказалась. И поэтому стала для вас обузой.
— Точно, чёрт побери! Я не могу позволить им думать, что я поддерживаю свою внебрачную дочь, которая выдвигает радикальных кандидатов. У меня уже достаточно неприятностей с Парламентом.
И значит, они были бы у Саймона, продолжай он этим заниматься дальше. Почему он должен брать на себя такую политическую ответственность?
Потому что у него не было выбора. Он не смог бы достичь своих целей, если бы Луиза провоцировала Палату общин. Кто-то должен был за неё взяться.
И герцог мог бы это сделать. Если бы женился на ней. Боже, помоги ему, лишь одна только мысль «взяться» за Луизу возбуждала его.
— Итак, вы отдадите Луизу любому мужчине, который решит ваши проблемы с министрами и с Парламентом.
— Нет, не любому, — Георг нахмурился. — Но ты всегда любил её…
— И вы полагали, что я клюну.
Король покраснел от его сухого тона.
— Послушай, я утаил от тебя правду поначалу только из-за страха, что, узнай ты, насколько плохи дела, не согласился бы на это.
Саймон оттолкнулся от дуба и отряхнул пыль с перчаток.
— Когда же вы поймете, что мне по душе достойный вызов? — особенно, когда он позволял заполучить в постель королевскую дочь-соблазнительницу. Навсегда. — Конечно, теперь, когда я знаю всё, я ожидаю большую награду, чем вы предложили вначале.
Король приблизился, лунный свет заиграл в его посеребренных волосах.
— Если думаешь, что я заплачу тебе, чтоб ты женился на моей дочери, жадный ты дьявол, то ты ошибаешься.
— Денег мне не надо.
Это немного успокоило Георга.
— Тогда, чего ты хочешь?
— Чего-то более определенного, чем ваше расплывчатое обещание поддерживать меня. Вы сделаете меня премьер-министром, но вы сделаете это по моему плану, на моих условиях.
Его Величество настороженно посмотрел.
— Что это значит?
— Я больше не буду ждать вашей милости. К тому времени как я женюсь, надеюсь, вы убедите Ливерпула оставить пост премьер-министра. В день моей свадьбы, полагаю, вы вручите мне его письмо об отставке.
Король побледнел.
— Что, если это скоро случится? Я не знаю, если я…
— Вам лучше постараться, если вы хотите, чтобы я не допустил участия Луизы в дополнительных выборах.
Король все еще выглядел обеспокоено и Саймон добавил:
— Не волнуйтесь — мне понадобится какое-то время, чтобы завоевать её. Луиза не дура; она знает, что встала на опасный путь. Она будет подозревать любого политика, который захочет жениться на ней, особенно меня.
— Верно, — пробормотал король.
— По этой причине, вы должны держаться подальше от меня, пока она и я помолвлены. Мне будет проще убедить её выйти за меня замуж, если она будет верить, что вы — против этого, — тон герцога стал резче. — У вас не возникнет трудностей с показным неодобрением в мой адрес — семь лет назад вы были вполне готовы почесать об меня руки.
На толстых щёках Георга проступил румянец.
— Я признаю — я повёл себя опрометчиво, прислушиваясь к совету Луизы, как… наказать тебя за ошибки. Но этого больше не случится. На сей раз, я решительно буду стоять на твоей стороне.
— Хорошо. Поскольку в следующий раз, когда поставите меня перед выбором между ссылкой и потерей политического будущего, я пошлю вас к черту. И если так случится, что я потерплю неудачу с Луизой, то это никак не скажется на мне или на моей карьере, понятно?
— У вас есть моё слово.
— И также никаких последствий для неё. Если она не выйдет за меня, то вы не будете пытаться подкупить любого другого мужчину, чтобы он ухаживал за ней.
— Если ты не сможешь овладеть ею, никто её больше не получит, так что ли?
Внутри Саймона всё скрутило от гнева.
— Если я не смогу овладеть ею, тогда у неё должна быть свобода выбирать того, кого она хочет. А не какую-то оплаченную её отцом-интриганом задницу.
— Осторожно, Фоксмур, — отрезал Георг, — я — всё ещё твой король. Если думаешь, что я позволю тебе диктовать мне…
— Прекрасно. Видимо, вы во мне всё же не нуждаетесь, — он повернулся, чтобы зашагать прочь.
— Подожди, будь ты проклят, подожди, — прокричал король.
Саймон остановился.
— Ладно, если ты не женишься на ней, я не буду навязывать ей кого-то другого.
— И вы будете удерживать своих министров-идиотов от попыток разрушить её репутацию, — сказал Саймон, когда оказался перед королем.
— Я приложу все усилия, — король сделал паузу. — Но у тебя с ней все получится, правда?
— Да, — сказал Саймон. — И вы должны сказать им это. Я надеюсь, они оставят Луизу в покое, пока я не смогу защищать её, — он нахмурился. — И если я услышу хоть один оскорбительный намёк касательно её репутации, я напрочь повырываю им языки. Ясно?
Странное выражение пробежало по лицу Его Величества.
— Совершенно.
Саймон стиснул зубы. Он не должен был так говорить; это показало, что он заботился о Луизе больше, чем делал вид. И, чёрт возьми, не хотел, чтобы король знал это, иначе он потеряет свою позицию на переговорах.
— Жена с запятнанной репутацией не поможет моей карьере.
— О. Я не думал об этом, — король расплылся в широкой улыбке. — Ей-богу, хорошо заполучить тебя назад и в прекрасном расположении духа. Ты всегда был моим лучшим советником.
— Я не закончил с моими условиями, — сказал Саймон.
Его Величество мгновенно остыл.
