– Врут?! – вдруг распалился резчик. – Да как же врут-то, любезнейший?! У меня самого в месяц Пахонс пропали три рабыни. Целых три! Красивые и юные. И два раба-мальчика. Тоже красивых. Э-э-э! Только не говори мне о том, что они сбежали! Если б было так – их давно бы нашли, начальник городской стражи – мой давний приятель. Нет! В том-то и дело, что не сбежали, а сгинули!
– Сгинули?!
– Думаю, это все – самое черное колдовство! И я даже догадываюсь, кто колдун.
– И кто же? – тихо переспросил Макс.
– Беду! Тот самый шарлатан-лекаришка! – Старик округлил глаза. – Я знаю, он давно хотел отомстить мне. Это ведь я его выгнал из города… способствовал, так сказать. Вот он и злится. Кстати, не найдется ли у тебя какого-нибудь сильного заклятия против него?
– Поищем. – Тут же пообещав, Максим отхлебнул из любезно принесенного Ах-маси кубка.
– Скажу тебе по правде, маг Джедеф, у тебя очень плохой слуга, – после ухода тезки не преминул заметить Себекемсаф. – Слишком уж гордый. Такой запросто обчистит до нитки хозяина, а то и убьет. Так мы договорились насчет любовного зелья?
– Договорились. Пришли слугу через три дня. Что же касаемо колдовства Беду… то мне надобно знать точно – как именно исчезли твои рабы, при каких обстоятельствах, кто это видел… ну, или, может быть, заметил вдруг чего подозрительного.
– Понятно, – скупо улыбнулся старик. – Все выясню и через три дня зайду лично. Заодно и снадобье заберу.
– Зелье.
– Ну да. Зелье.
Хори и его приятели не зря взяли браслет и бусины. Едва ушел резчик, как явилось сразу четверо клиентов, устроивших во дворе шумную очередь. Один, молодой писец по имени Туи, затеял строить себе гробницу на окраине Города Мертвых, но панически боялся змей и без помощи знаменитого мага никак не мог собраться с духом, чтобы осмотреть стройку.
– Подозреваю, что каменщики обманывают меня и вместо базальта кладут туф, а то и – не дай Амон! – кирпичи, – усевшись в кресло для гостей, жаловался писец. – Я послал было слугу, так тот явился с таким докладом, что можно было подумать, будто эти каменщики – честнейшие люди, а их десятник Имху такой бескорыстный человек, что даже страшно становится. Воистину, клянусь Осирисом, такое впечатление, что и работают-то они не ради вознаграждения, а просто так, из любви к труду!
Одетый в длинный, расшитый таинственными символами балахон Макс рассмеялся:
– Да, что-то мне слабо верится в бескорыстность каменщиков. Как видно, ты, уважаемый Туи, не очень-то доверяешь и собственным слугам?
– Совсем не доверяю, господин лекарь! Ведь эти слуги у меня недавно. Милостию безвременно ушедшего от нас Хозяина Великого Дома великого царя Ка-маси. Ох, великий был государь!
– Думаю, и новый будет не хуже, – вызвав усмешку вертящегося неподалеку Ах-маси, вскользь заметил «маг», на что писец неожиданно ухмыльнулся и пояснил, что во дворце все равно всем заправляет великая царица Ах-хатпи. Так что, какой царь у власти, по сути, дело десятое, лишь бы был любящим и почтительным сыном.
– А сколько содрал за гробницу архитектор? – Максим быстро перевел разговор на другую тему.
Туи улыбнулся:
– Не так уж и много, господин лекарь. Мы ведь с ним давно знакомы. Всего три дебена серебра.
– Да, дешево… – «великий маг из Иуну» потер руки. – Ну, что же, приступим. Так ты, уважаемый Туи, говоришь, что опасаешься змей.
– Да, господин, ведь их в том месте множество! Там ведь рядом храм Мертсегер, а ее жрицы змей привечают. Меня как-то в детстве цапнула одна. – Писец зябко поежился. – Едва жив остался.
– Так-та-ак, значит, змеи… – Максим отошел к стоявшему позади сундуку – объемистому, отнюдь не дешевому, из обитой медными полосами крепкой ливанской пихты, – и откинул крышку. В сундуке в строгом порядке были разложены многочисленные амулеты и снадобья, каждое из которых было снабжено небольшой папирусной биркой с самолично выведенными Максом – естественно, по-русски – пояснительными надписями: от сглазу, от порчи, от скорпиона, от несчастной любви, от змей…
– Возьми это ожерелье, Туи, – незаметно сорвав бирку, «маг» протянул посетителю бусы из круглых зеленоватых камней. – Надень его, когда соберешься проведать дом своего Ка. Еще я дам тебе свиток. На нем – заклинание…
Максим прикрыл глаз и нараспев прочел:
– Поднимись, яд, приди и упади на землю. Хор говорит с тобой, уничтожает тебя, плюет на тебя; ты не встаешь больше, а падаешь; ты слабеешь, и нет в тебе силы; ты ослеп и не видишь; голова твоя опустилась и не поднимется больше. Ибо я Хор, великий маг.
– Да, это сильное заклинание, – почтительно произнес писец. – И сколько все стоит?
«Лекарь» почесал голову:
– Цены – по прейскуранту… Ой… Два дебена меди за ожерелье и три – за заклинание. Всего пять получается.
– Пять дебенов меди, – поднимаясь, негромко повторил посетитель. – Это равно пяти мешкам полбы. Возьмешь полбой, великий маг?
– Возьму. Пусть будет полба – в хозяйстве сгодится.
– Я пришлю к вечеру слуг на твой двор.
С двумя следующими клиентами – осанистым смотрителем царских дорог и сутулым мужчиной лет тридцати, булочником, – Максим справился быстро. Смотритель дорог где-то умудрился подхватить насморк и теперь на полном серьезе опасался, что из носа вытечет весь мозг – было здесь такое поверье. Сдерживая смех, «лекарь» продал ему анисовые капли и пару нефритовых амулетов в виде голов коршуна. Клиент обещал расплатиться за все полбой, как и второй – сутулый. Видать, урожай в прошлом сезоне выдался неплохой. Сутулый, кстати, жаловался на сглаз, от чего получил заклинание, пару ярких бусин, все те же капли и совет: не пренебрегать ярким днем зеленым макияжем – почаще подводить глаза мышьячно-серной краской.
Ничего особенно интересного эти двое не рассказали, так, повторяли все те же слухи о пропавших неизвестно куда девушках – слухи эти бродили по всему прибрежному району. Ничего конкретного ни смотритель, ни булочник не говорили, как, впрочем, и четвертый посетитель… Однако его надо было видеть! Огромный, плечистый, с широким добродушным лицом и руками-оглоблями, он оказался плотником, то есть владел специальностью достаточно редкой – ведь деревья в Черной Земле встречались нечасто. А потому, имея постоянную работу в дворцовом хозяйстве, Панехси – так его звали, – естественно, не отказывался и от халтур, ведь многим знатным людям требовалось, скажем, сделать у гробницы опалубку, поставить на зависть соседям деревянные колонны, починить скрипучие ворота, ну и так далее.
Все это парнище по простоте душевной тут же и выложил в ответ на незамысловатый вопрос Ах-маси- младшего: а имеются ли у него средства для того, чтобы заплатить за услуги великого кудесника и мага?
Средства, похоже, имелись, о чем и поведал Панехси, горделиво расправив плечи. А еще долго хвастал своими знакомствами и нужностью, мол, всякому знатному и не последнему человеку есть до него, плотника, дело.
– Вот, взять хоть господина Меренптаха, смотрителя дворцовых гробниц, или жреца храма Монту господина Сенефермонтусенеба. Уж на что человек серьезный, а и ему без меня не обойтись. Я ему как-то ставил опалубку, а он потом подошел сам у рынка, спросил, нет ли у меня каких-нибудь деревянных обрезков. Ну, нашлись, конечно, обрезки – как не найтись, тем более для такого уважаемого человека?
– А храм Монту, он где, в Городе Мертвых?
– Да, там, – добродушно ухмыльнулся здоровяк-плотник. – Не все туда ходят, но воины – обязательно, особенно перед походом или битвой.
– Хм, так-так. – «Маг» почесал подбородок, раздумывая, понадобятся ему эти сведения или нет.
С одной стороны – вряд ли: ну подумаешь, жрец храма бога-воителя Монту скупает за какой-то надобностью деревянные обрезки. Может, он из них костер жжет? Но, с другой стороны, подозрительно.
