о которой предупреждал Роуланд. И когда глаза Роджера стали шарить по ее фигуре, беззастенчиво раздевая ее, она поняла, что Роуланд был прав.
— Ты действительно хороша, я не ошибся, — начал он сладким голосом.
От его комплимента Бригитте стало не по себе.
— Вы не должны здесь находиться, сэр Роджер.
— Ну да, я знаю.
— Тогда почему…
— Тебя зовут Бригитта, — прервал он ее, шагнув поближе. — Это имя тебе подходит. Мне про тебя много рассказывали.
Ей не нравилась его уверенная фамильярная манера.
— Мне неинтересно, что вам про меня рассказывали, — оборвала она резко, благодаря судьбу, что Вульф не где-нибудь, а под кроватью Роуланда.
— Твой тон ранит меня, девушка. Это Роуланд настроил тебя против меня?
— Он предполагал, что вы будете приставать ко мне.
— Ах, Бригитта, ну что ты такое говоришь? Можно же и иначе?
Бригитта вскочила, испугавшись.
— Значит, Роуланд был прав?
Роджер подошел достаточно близко и протянул руку, желая погладить ее по щеке.
— Я здесь, — он улыбнулся и хихикнул, когда Бригитта отшатнулась. — Я искал тебя весь вчерашний вечер, пока наконец не понял, что Роуланд не оставит такую милашку вдали от себя. Ему, конечно, повезло, но сейчас и я могу воспользоваться, а?
— Вы не дотронетесь до меня!
Но Роджер пропустил это мимо ушей, потянулся к ней, она отшвырнула его руку, но в ту же секунду он обнял ее другой рукой и прежде, чем она успела закричать, впился в нее губами.
Бригитта одеревенела. Поцелуй Роджера не был неприятным, но он ее ни капли не взволновал.
Ни дрожания в коленях, ни волнения внутри, ни мурашек по коже… Она могла бы позволять ему целовать себя, если бы все эти ощущения повторились, и поняла бы, что Роуланд — не единственный мужчина, способный ее взволновать. Но этого не произошло, и она попыталась оттолкнуть Роджера. Но он только крепче прижимал ее голову, не давая увернуться.
Бригитта не впала в панику. В руках у нее все еще была иголка с ниткой, и она быстро воткнула ее в руку Роджера. Она не ожидала, что игла, пропоров ткань на рукаве, поранит кожу до крови.
Оба, как загипнотизированные, смотрели на кровь. Во взгляде Роджера блеснул такой гнев, что Бригитта поняла: такой человек способен на убийство. В нем таилось что-то дьявольское. Она отскочила и выдвинула перед собой стул с высокой спинкой.
— Не прячься от меня, девушка. — Хмурое лицо не вязалось с тихим голосом и спокойным тоном. — Ты ведь только уколола меня. А твои ногти могут меня поцарапать… И, клянусь, я доставлю тебе подобное удовольствие.
— Не говорите так, сэр Роджер. Роуланд убьет вас.
Он поднял бровь.
— Неужели ты ему расскажешь? Осмелишься признаться, что я поимел тебя? Думаешь, он захочет тебя после этого?
— А вы считаете, что останетесь в живых и сможете узнать об этом? Роуланд воспользуется малейшим поводом, чтобы вызвать нас на поединок. Неужели вы не видите, как он страстно жаждет нас убить? Я не знаю, почему он так этого хочет. Но я совершенно уверена, что вы заслуживаете его ненависти.
— Сучка! — прошипел он.
Роджер попытался обойти стул, разделявший их, и Бригитта, не давая себе отчета, позвала Вульфа.
Огромный зверь выполз из-под кровати, прыгнул на Роджера и уложил его на спину. Вульф уже тянулся к горлу Роджера, и единственное, на что был способен поверженный человек, это сдерживать зверя.
— Забери свое чудовище, женщина. Ради Бога! Забери его!
Бригитта молчала достаточно долго, чтобы сильнее напугать Роджера, потом подозвала Вульфа. Он подчинился, она нагнулась, чтобы похвалить пса, который не спускал глаз с медленно поднимающегося мужчины.
Роджер бросил на нее нехороший взгляд.
— Ты ненормальная! Это же надо, натравить на человека такое чудовище. Он может задушить.
— О да. Он с легкостью способен это сделать, — ответила Бригитта с издевкой. — Может, не следовало останавливать его. Он уже прикончил двоих, которые на меня напали. Ему это понравилось, сами видите, какой он дикий.
— Иисусе! Ты такая же язычница, как и Роуланд!
— А вы, благородный рыцарь, — с презрением произнесла она. — Разве вы пришли сюда не для того, чтобы меня изнасиловать? Для вас, я вижу, поваляться в постели с простой служанкой — привычное дело? Свинья! — выпалила она.
— Ты слишком много себе позволяешь, мерзавка, — зарычал Роджер, и в его глазах зажегся опасный блеск.
— Да ну? — рассмеялась она, уже без всякой опаски. — Я позволяю себе подобное потому, что этого требует мое воспитание. Вы говорили, что много слышали обо мне. Но не знаете правды, потому что здесь никто не знает, кто я такая. Я леди Бригитта де Лоруа из Берри, дочь последнего барона де Лоруа, чьим покровителем является граф из Берри. Я наследница Лоруа.
— Ты едва дождалась, чтобы рассказать ему про это, да?
Роджер и Бригитта разом обернулись на голос Роуланда, возникшего на пороге. Он стоял и с непроницаемым лицом смотрел на них.
— Если ты не только что появился, то уже понял, что я объясняю сэру Роджеру, почему осмелилась назвать его свиньей.
Она сказала это так спокойно и так просто, что Роуланд расхохотался.
— Она правду говорит, Роуланд? — требовательно спросил Роджер. — Она что, благородного происхождения?
Ответ Роуланда поразил Бригитту.
— Она тебе представилась.
— А для чего притворяется служанкой? Это же оскорбительно.
— Тебя оскорбили, Роджер? — вежливо поинтересовался Роуланд, медленно входя в комнату. — Ты хочешь вызвать меня и биться за честь леди?
Роджер старался избежать пронзительного взгляда Роуланда. Бригитте показалось, что он чуть побледнел. Роуланд был уже не так спокоен. Он стал похож на подкрадывающегося зверя, в котором нет страха и который выжидает. Он хотел, чтобы Роджер вызвал его. Он отчаянно этого хотел.
— Ну, Роджер…
— Нет, я не вызову тебя, Роуланд. Не здесь, не в твоем доме. У меня есть опасения, что ты чувствуешь, что должен убить меня, и ярость придаст тебе силы. Но ты ошибаешься на мой счет…
— Я не верю тебе!
— Тем не менее, я не настолько глуп, чтобы сейчас биться с тобой. Мне просто любопытно, почему леди представляется служанкой?
Бригитта вспыхнула:
— Это не ваше дело, сэр Роджер!
— Хорошо сказано, Бригитта, — холодно похвалил Роуланд. — Но не следует ли просветить дорогого друга? В конце концов он заслужил большего за свои усилия, чем царапина на руке. — Он напряженно, не отводя глаз, смотрел на Роджера. — А как это тебя угораздило, Роджер? Может, моей даме пришлось защищаться? Не поэтому ли она назвала тебя свиньей?
Бригитта быстро встала между ними.
