больше.
— И сам Грегор тоже больше. Придется тебе довольствоваться моим обществом, — мрачно рассмеялся он. — И я обещаю, что мы привыкнем друг к другу, прежде чем доберемся до Домаджо.
Потом он притянул ее к себе:
— Закрой глаза.
— Зачем?
— Сможешь представить, что ты едешь в роскошной карете, откинувшись на мягкие шелковые подушки, и думаешь о чем-то приятном.
Она закрыла глаза, но сразу же поняла, что так получается вовсе не лучше, а гораздо хуже. У нее опять появилось это странное и волнующее чувство, будто она с ним сливается.
Марианна снова открыла глаза:
— Я предпочитаю реальность вымыслу.
— Жаль, — пробормотал он. — Вымысел мог бы быть так прекрасен.
Влажный соленый ветер ударил ей в лицо. Голоса — громкие, грубые, но не угрожающие.
— Возьми ее на руки, Грегор. Она, наверное, не сможет идти.
Марианна медленно подняла голову и встретила взгляд светло-зеленых глаз, устремленных прямо на нее. Его лицо было совсем близко. Какие красивые губы. Как бы ей хотелось, чтобы он улыбнулся…
Огромные руки бережно подхватили ее. Грегор. Какое доброе у него лицо! Почему она думала, что Алекс может спросонья испугаться этих страшных шрамов? Он дружески улыбнулся ей… «А вот Джордан не стал», — с внезапной обидой подумала она.
— Мы приехали? Грегор кивнул.
— Переезд был трудный. Ты хорошо держалась. В сумерках мерцали серовато-белые паруса… Грегор шагал к кораблю.
— Алекс?
— Он держался еще лучше. Постреленок бегает по всему причалу.
— Он упадет в воду! — Она мгновенно проснувшись. — Я должна быть с ним. Отпустите меня!
— Когда придем в твою каюту. Джордан прав, ты очень устала. — Он зашагал по трапу. — Не тревожься за мальчика. Нико за ним присматривает.
Она и сама чувствовала себя беспомощным ребенком в его сильных руках.
— Я прекрасно могу идти сама. Оглянувшись через плечо, она увидела, как Алекс карабкается на огромный ящик, а Нико стоит чуть поотдаль и внимательно наблюдает за ним.
— У Нико есть дети. Он знает, как с ними обращаться, и не допустит, чтобы с малышом что-нибудь случилось.
Словно в подтверждение слов Грегора, Нико засмеялся, снял Алекса с ящика и осторожно поставил на причал.
— Я все равно хочу, чтобы ты меня отпустил, Грегор.
Грегор внимательно посмотрел ей в лицо, а потом поставил на ноги, удерживая за талию.
— Тебе тревожно, когда ты чувствуешь себя беспомощной. Почему ты мне не сказала? Большинству женщин нравится, когда их оберегают.
— Я к этому не привыкла. — Встав на ноги, она сразу почувствовала себя лучше, но была рада, что Грегор ее поддерживает. Ноги у нее онемели, спину мучительно ломило. — А где мистер Дрейкен?
— Джордан? — Грегор кивнул в сторону небольшого здания у причала. — Скоро придет. Ему надо поговорить с Янусом. Больше времени не будет. Он хочет отплыть с ночным отливом.
— Кто это — Янус?
— Янус Вижко, кузен Джордана. — Повернувшись, Грегор приветствовал подходившего к ним мужчину: — Капитан Брайтуэйт, как приятно видеть вашу улыбку. Вы думали, мы не вернемся?
Остановившийся рядом с ними невысокий человек не улыбался — казалось, его длинное, изборожденное глубокими морщинами лицо хранило вечно недовольное выражение. Он кинул на Грегора кислый взгляд:
— Вы не спешили. Я уже столько торчу в этом порту, что у меня полипы выросли по всему…
— Позвольте представить вам нашу пассажирку, — поспешно перебил его Грегор. — Капитан Джон Брайтуэйт — мисс Марианна Сэндерс.
Неприветливый взгляд капитана прошелся по ней с головы до ног, осуждающе отметив ее обшарпанную одежду.
— Я предупреждал его сиятельство, что не допущу на мое судно его потаскух. Взгляд Грегора помрачнел.
— Это корабль Джордана, и, по-моему, он был бы весьма недоволен, если бы услышал, как вы оскорбляете его… его… его подопечную! — осененный блестящей идеей, закончил он.
— Подопечную? — подозрительно переспросил Брайтуэйт.
Грегор кивнул:
— Она — дочь Юстина Сэндерса, близкого друга Джордана. Несколько дней тому назад его убили в этой ужасной стране. Бедное дитя. Чего только ей не пришлось пережить, спасаясь от смерти и позора. Когда мы узнали о смерти Юстина, мы неустанно искали, пока не нашли ее и ее маленького брата.
Марианна изумленно воззрилась на Грегора. У того на глазах стояли слезы.
— Знаете, как мы нашли их? Они были в церкви: молились об избавлении. Не могу передать вам… как тронут был Джордан, когда нашел эту бедняжку, как преисполнен боли.
Тронут. Боль. Она вспомнила, как Джордан сложился пополам, когда она ударила его промеж ног канделябром. Грегор искоса взглянул на нее, но его печальное лицо не изменилось.
— Что ему оставалось делать? — продолжал он свой рассказ. — Движимый христианским милосердием, решил привезти ее обратно в Англию, где она получит образование и будет иметь возможность выйти замуж за человека, который поможет ей забыть пережитую трагедию.
— Я не верю и сотой доле этой чепухи, — прямо сказал капитан. — Я и раньше уже слышал твои истории, Грегор. — Обратившись к Марианне, он спросил: — Как тебя зовут, девочка?
— Марианна Сэндерс. — Она смело посмотрела ему в глаза. — И отец мой действительно умер. И я не потаскуха.
Он всмотрелся в ее лицо, а потом медленно кивнул:
— Я тебе верю. — Повернувшись, капитан направился к трапу. — На будущее предоставь девочке самой рассказывать свою историю. Она знает, как важна краткость.
Грегор возмущенно ответил:
— Это была очень хорошая история. Одна из моих самых удачных. Достаточно близкая к истине, чтобы звучать убедительно. — Взяв Марианну под руку, он не спеша повел ее по палубе. — И к тому же без всякой подготовки.
— Разве была необходимость лгать? Он пожал плечами:
— Я не мог допустить, чтобы он тебя оскорблял. Ум у него такой же узкий, как и его тело, но он хороший моряк. Средиземное море принадлежит Англии, но, когда мы выйдем в Атлантику, нам понадобится хороший капитан, чтобы не встретиться с флотом Наполеона. Я решил, что лучше успокоить его сказочкой, чем размозжить ему башку.
К собственному изумлению, Марианна улыбнулась;
— Гораздо лучше.
— Но в следующий раз такая импровизация может не сойти с рук. Мне надо узнать о тебе побольше. Как звали твоего отца?
— Уж конечно, не Юстин. Его звали Лоренс.
— Пусть это будет его второе имя. Юстин Лоренс Сэндерс. Звучит неплохо. А чем он занимался?
— Он был поэтом.
— Джордан с литераторами не водится. — Грегор нахмурился. — Мы будем говорить, что они познакомились в Оксфорде.
Марианна озадаченно встряхнула головой.
— Зачем все это нужно?
