– А должно бы. Ведь вы один из главных ее совладельцев. Но купили пакет акций только в прошлом году. На паях вместе с Раймондом Огденом. Это он убедил вас, что вы должны сохранять в тайне причину вашей болезни?
– Сейчас СПИД перестали рассматривать как нечто ужасное. Все понимают, что он не заразен сам по себе.
– Так ли? Зачем же вы тогда столь тщательно все скрывали? Не потому ли, что это сразу же сказалось бы на вашей политической карьере, и вас бы не переизбрали снова?
– Я ничем не болен.
– Конечно, до последней стадии не дошло. Это может тянуться годы. И вы могли бы подлечиться. – Она помолчала. – С помощью RU-2. Но вы никогда не получите его. И меня не волнует, что вам обещал Огден. – Кейт посмотрела прямо на него. – Вы собирались лишить тысячи людей этого спасительного средства только ради того, чтобы потом у себя в клинике получить то, что необходимо для поддержания вашего здоровья. Не выйдет. Я лично буду следить, чтобы лекарство никогда не попало вам в руки. И дождусь вашей смерти.
– Не понимаю, какую цель вы преследуете?
– Я хочу, чтобы отозвали ваш законопроект и не мешали утверждению RU-2, или вы умрете. Все очень просто. – Она поднялась и направилась к двери. – Или вы забираете законопроект, или вы никогда не получаете лекарство. Ни вы, ни ваша жена.
– Моя жена?
Кейт остановилась у двери и, оглянувшись, посмотрела на него:
– Она не сказала вам ничего? Шесть месяцев назад она побывала на приеме у доктора Тимкина. Не беспокойтесь, она пришла под другой фамилией. Анализы дали положительную реакцию. – Впервые за все время Кейт увидела, что сенатор Лонгуорт растерялся. – Вы в самом деле не знали?
– Я принимал все меры предосторожности, – пробормотал он. – Она никак не могла… Почему она не призналась мне?
– А вы спрашивали ее?
– Разведка на местности велась с помощью тяжелой артиллерии, – отметил Сет, когда выслушал ее рассказ до конца.
– Да. Мне еще никого не приходилось бить по голове дубиной, – призналась Кейт.
– Теперь знаешь, каково это.
– Должна признаться, что испытала такое же чувство удовлетворения, как если бы залепила ему пощечину. Как люди могут быть настолько эгоистичны, настолько себялюбивы? И настолько жестоки по отношению к другим?
– Годы практики. Это так легко не дается.
– Перестань подшучивать. Меня в самом деле это мучает.
– Но ты нашла их уязвимое место. Отличная работа.
– Просто удача, – она удивленно покачала головой. – Я сама себе не верю. Выстрелила в воздух, а попала в стервятника. Что ж, иногда и хорошие люди выигрывают. Может, это убедит тебя в существовании добрых духов.
– И кто же наш добрый дух? Ной?
– Может быть. – Она вдруг нахмурилась. – Но игра не закончена. Огден имеет огромное влияние на Лонгуорта. Он все еще может убедить его, что сумеет добыть RU-2.
– По-моему, тебе совершенно незачем беспокоиться по поводу Огдена, – улыбаясь, проговорил Сет.
Трусливая тварь! Крыса, которая тут же норовит улизнуть с тонущего корабля.
Огден швырнул трубку на аппарат. Разе не он сам все это затеял? И при первых же сигналах тревоги начал пятиться? Только ему удалось вырваться из лап полицейских, как это ничтожество преподносит ему новый сюрприз.
Нет, Лонгуорта надо снова заставить выйти на поле боя. Это не составит особого труда. Лонгуорт отказывается не из трусости. Тут что-то другое. Надо прощупать почву. До сегодняшнего дня ему всегда удавалось надавить на нужные педали, чтобы подтолкнуть его вперед. Значит, на этот раз придется нажать посильнее, только и всего.
Он потянулся к телефону:
– Подайте машину.
И быстро пробежал взглядом вешалку с верхней одеждой, остановив выбор на черном плаще. Он придавал ему более внушительный вид – это будет маленьким штришком к предстоящему разговору с Лонгуортом. Необходимо пустить в ход все средства, чтобы опять подмять его под себя…
Черный лимузин остановился возле дверей дома. Огден не стал дожидаться, когда выйдет шофер, и сам открыл дверцу, затем уселся на заднем сиденье и объявил:
– К сенатору Лонгуорту, Джордж.
Лимузин беззвучно отъехал от ступеней дома.
В какой-то момент он заметил, что рядом с шофером сидит еще кто-то. И это сразу вызвало у него приступ раздражения.
– Ты можешь высадить своего друга здесь, Джордж…
– Это не Джордж, – ответил мужчина, сидевший на переднем сиденье. – Его зовут Денни, – и он повернулся к нему лицом. – Рад видеть тебя, Огден.
Это был Марко Джианделло.
18.
– Все собрала? – спросила Филис.
– Почти, – Кейт сняла платья, что висели на вешалках в шкафу спальной комнаты, и бросила всю охапку на постель. – А как ты и Джошуа?
– Вещи Джошуа мы уже давно собрали, – она помолчала. – А я еще не начинала.
– Тогда советую поторопиться. Сет появится здесь с минуты на минуту, только отдаст последние распоряжения Тони.
– А какие распоряжения он ему даст?
– Ты же понимаешь, сколько всего придется проделать, чтобы RU-2 допустили к испытаниям, несмотря и на отозванный законопроект Лонгуорта. Хлопот все равно будет полон рот.
– Это было бы намного быстрее, если бы ты осталась и пробивала все сама, – улыбнулась Филис. – Ты у нас идешь напролом, как ледокол.
– Мне нужно быть в Амстердаме. Там я смогу начать испытания уже через три месяца. Некоторые люди не могут ждать.
– Как твой отец? Она кивнула.
– Не только он. Я не настолько эгоистична. – Кейт закрыла сумку. – Ну все! Хватит болтать. Иди собирайся.
– Я никуда не поеду.
Кейт резко повернулась к ней лицом:
– Почему?
– Потому, что я останусь здесь. И попробую сделать все, чтобы переубедить этих идиотов как можно скорее протолкнуть твой RU-2. Кое-что у меня тоже получается, если постараться.
– Что же ты не сказала мне об этом раньше?
– Я и сама не знала. Но, поразмыслив немного, пришла к выводу, что обязана тоже включиться в работу. Ведь Майкл погиб из-за RU-2. Мои доводы могут на кого-то и подействовать.
Кейт недоверчиво смотрела на свекровь.
– Ты же знаешь, что я никогда не стану препятствовать тебе в том, что ты задумала и что считаешь нужным делать.
– Конечно. Я нисколько не сомневалась. Но иной раз люди, попав в колею, не могут выбраться из нее. Мне кажется, настало время, когда я должна найти свою дорогу. – Она улыбнулась. – Поэтому собираюсь взять вожжи в свои руки и задать такую трепку Тони, чтобы он мечтал о том дне, когда ты вернешься назад
