внимание на Лонгуорте.
– Понятия не имела, чем ты занимался…
– Тебе было неспокойно, что его тело находится в морге. Я заметил это, когда мы разговаривали с Тони.
– А тебе нет?
Он покачал головой:
– И не думаю, что Ноя это беспокоило бы или занимало сколько-нибудь. Смерть есть смерть. Вся внешняя сторона этого дела выглядит столь ничтожной по сравнению с самим фактом. Но тебя это тревожило.
– Да, – кивнула Кейт и попыталась придать голосу как можно больше твердости. – Почему-то мне было не по себе. Спасибо.
– Не стоит, – он направился в спальню. – Официанту я открою. Только позвоню Римильону, чтобы убедиться, все ли в порядке.
Кейт кивнула и пошла в ванную.
Секунду спустя она уже стояла под теплыми струями воды. Теперь Ной сможет отдохнуть от всего. И они попрощаются с ним так, как он того заслужил. За весь этот кошмарный день только два более-менее утешительных события.
Вода струилась по плечам, по всему телу, и Кейт почувствовала, как напряженные мускулы начинают постепенно расслабляться. Она привыкла работать у себя за столом. Выступать же перед репортерами, выгораживая свое дело, – ей было в новинку. Этот мерзкий Лонгуорт… Это собранная им толпа…
Хватит! Что прошло, то прошло. Надо, как заметил Сет, думать о том, каким будет их следующий шаг. Легко ему говорить. Похоже, что он забавлялся происходящим, словно игрой.
Создается впечатление, что он везде чувствует себя как рыба в воде. До чего же они с ним разные люди.
Натянув джинсы и водолазку, Кейт принялась сушить волосы, когда Сет постучал в дверь, сказав:
– Ужин подан.
– Сейчас, – отозвалась она и вышла в гостиную.
Сет уже сел за стол и начал открывать крышки с блюд.
Ной…
Едва взглянув на нее, Сет сразу же насторожился:
– Что случилось?
– Ничего, – она прошла к столу. – Просто ты сейчас напомнил мне Ноя. Он всегда с таким воодушевлением садился за стол. И его раздражало, что я на еду не обращаю такого внимания.
– Забудь об этом, – посоветовал ей Сет. – Я ни в чем не похож на Ноя. Гурманом я никогда не был, и если мастер что-либо готовить: так это походную кашу.
Его тон показался таким неожиданно резким, что она растерялась и, сев за стол, только и смогла выдавить из себя короткое извинение.
– О чем ты сожалеешь? – продолжал Сет. – О том, что он умер? Но ты не вернешь его тем, что в каждом встреченном тобою человеке будешь находить его черты.
Кейт вспыхнула:
– Не беспокойся. Я больше не сделаю такой оплошности. Сравнивать вас действительно невозможно. Ной всегда был таким внимательным и заботливым ко мне.
– Вот почему ты теперь так счастлива и безмятежна. Вот почему твой сын сидит в бомбоубежище с твоей свекровью.
Она откинулась на спинку стула и посмотрела ему прямо в глаза:
– Какая муха тебя укусила? Ты ведь считал его другом. И Ной верил в это.
– Да, он был моим другом, черт возьми. Но я не собираюсь делать вид, что Ной – идеальный человек, у которого не было недостатков. И не… – Сет замолчал, и Кейт видела по выражению его лица, какие противоречивые чувства терзали его душу. – О, Господи! – Он сел напротив нее и принялся свирепо кромсать помидор на мелкие кусочки и бросать его в салат.
– Мне кажется, ты страшно несправедлив. Ной делал то, что считал нужным. И даже если он вовлек тебя в свое дело против твоей воли, то ведь он и вознаградил более чем щедро. Ты можешь стать миллионером, если не миллиардером.
Сет промолчал в ответ.
– И он умер из-за того, что…
– Ну хорошо. Он образцовый человек, – пожал плечами Сет. – Оставим этот разговор, хорошо?
– Ничего хорошего, – возразила Кейт. – Но мы действительно оставим этот разговор. Потому что не желаю спорить с обиженным маленьким мальчиком.
– Мальчиком? – Он поднял на нее глаза. – Дело совершенно в другом, Кейт.
Она замолчала, увидев выражение его лица, и не могла отвести глаз от него.
– Я не такой, как Ной – во всем, – негромко продолжил он. – Ты чувствуешь себя беззащитной, растерянной, одинокой. А завтра мы должны хоронить моего лучшего друга. Но, если мне удастся уложить тебя сегодня ко мне в постель, я сделаю это, не колеблясь ни секунды.
Кейт только молча взирала на него и вдруг ощутила его присутствие в комнате почти физически. Она иначе увидела и широкие, мощные плечи под рубашкой, притягательный, чувственный изгиб губ, ярко- голубые глаза, которые напряженно смотрели на нее. Рот ее вдруг пересох, и она облизнула губы:
– Насладиться моментом?
– Если хочешь, называй так, – кивнул он выжидающе. Кейт медленно качнула головой.
Какое-то неуловимое выражение промелькнуло в его глазах:
– Я так и думал.
– Это не… Мы не… Это было бы ошибкой с нашей стороны, – с трудом проговорила она.
– Не смотри на меня с таким испугом. Я не собираюсь тащить тебя силой к себе в постель. Но я всегда знал – с самого начала, – что этим кончится. И я не надеюсь, что эти отношения будут вечными.
«Он знал». И нечего этому удивляться, подумала Кейт, ей столько раз приходилось убеждаться в непредсказуемости поведения и принятых решений этого человека.
– Сет, моя жизнь складывалась так, что мне не удавалось наслаждаться каждой ее минутой. Я привыкла все заранее рассчитывать и планировать, – она помолчала. – И к тому же, все так запуталось сейчас. И мне кажется, ты пожалеешь о том, что…
– Конечно, пожалею, – он как-то безнадежно улыбнулся. – Не надо подсказывать мне, о чем я буду сожалеть, а о чем нет. Давным-давно я понял одну вещь: что я сожалею только о тех вещах, которые не сделал. И мне с первой минуты нашей встречи хотелось лечь с тобой в постель.
Глаза ее широко распахнулись:
– Но ты ни разу не пытался намекнуть мне на свои чувства… Я и представить не могла…
– Потому что считал, что ты близка с Ноем. А вы, оказывается, как два сумасшедших человека, не выходили из лаборатории. Он был моим другом. И мне не хотелось переходить ему дорогу. Но если бы я догадался, что он так глупо ведет себя, то перестал бы сдерживать себя.
– Не глупо, а разумно.
– Глупо, – упрямо повторил Сет. Он отодвинул тарелку от себя и вышел из-за стола. – Я иду к себе. Думаю, что мне удалось испортить нам обоим аппетит.
– И не думай, что здесь будет по-другому. Нам столько надо сделать…
– Чушь! – Голос его дрожал от напряжения. – Все будет по-другому. И я хочу, чтобы ты знала: это вполне возможно. Я всегда здесь. – Он направился к себе. – Приготовься к завтрашнему дню.
– Своим признанием ты значительно усложнил наши отношения.
– Ну и что? Нет ничего плохого в том, чтобы иногда и слегка усложнять себе жизнь. – И дверь за ним захлопнулась.
Кейт тоже отодвинула тарелку. Он прав. Ей настолько не по себе, что ощущение голода бесследно исчезло. Ее било как в ознобе. Огорчение и гнев сменяли друг друга. Им и без того было трудно, так Сет ухитрился положить еще одну гирю. Самоуверенный мерзавец! Самовзрывающееся устройства Чувственный, как черт знает что! Самодовольный, как…
