– Казнил убийц. Привел приговор в исполнение. Это всего лишь расплата за содеянное.
– Они скорее расправятся с тобой, чем ты с ними.
– Если проявить глупость. А я пока еще этим не отличался.
Она с ужасом осознала, что не в состоянии переубедить его, заставить отказаться от задуманного.
– Я полечу в Амстердам только при одном условии, что ты полетишь вместе со мной.
– Присоединюсь к тебе в самое ближайшее время.
– Если тебя не убьют или не арестуют. Он посмотрел на нее.
– С этим надо покончить, Кейт. Я пытался идти тем путем, который предлагала ты. И как видишь, ничего хорошего из этого не получилось. Закон не в состоянии справиться с такими людьми, как они. Они пользуются Ишмару, а этот псих никогда не скажет ни слова. Ной мертв. Майгеллин мертв. Я не могу позволить, чтобы Огден и Блант продолжали жить.
Она сжала кулаки.
– Проклятье!
– Что тебя удивляет? – Голос его звучал грубо и резко. – Ты же знаешь, что я не могу остановить это другим способом? Если бы ты знала, сколько раз я готов был бросить все и кинуться следом за Ишмару. И не мог. Слишком опасно было оставлять тебя одну. Но сейчас я должен заставить Огдена и Бланта заплатить по счетам.
– Я не хочу, чтоб ты…
– В Амстердаме ты будешь в безопасности. – Он говорил так, словно вообще не слышал ее слов. – Когда Ишмару объявится здесь, я позабочусь о нем.
– Ты совершенно не слушаешь меня. А я не поеду никуда, если ты не поедешь.
– Поедешь. Это необходимо для Филис и Джошуа. И ты знаешь, что обязана отправить их отсюда.
– Не делай этого.
Сет скривил губы в ухмылке:
– Не смотри с таким ужасом. Я же не каждый день убиваю людей. Тебе представляется, что я выну пистолет и выстрелю им в лоб?
– А Намирес?
– Здесь другая ситуация. Поверь мне, есть масса более незаметных способов. И я уже придумал, как это проделать.
Кейт с ужасом и отчаянием смотрела на него.
– Как я жалею, что втянула тебя в это дело!
– Что сделано, того уже не вернуть. А теперь я предлагаю закрыть эту тему. Игра теперь будет вестись по моим правилам.
– К чертям собачьим эти игры! Я не могу позволить…
– Придется смириться, дорогая моя, хотя я понимаю, насколько это тебе трудно.
Кейт хотела возразить, но заметила приближающегося к ним сенатора Лонгуорта, его сопровождала маленькая, пухленькая женщина. Под тенью темного зонта его лицо казалось таким же серым и безжизненным, как могильные камни на плитах.
– Какой сегодня печальный день для всех, сенатор Лонгуорт. Майгеллин был необыкновенным человеком, – сказала Кейт, когда он подошел.
Сенатор кивнул.
– Жаль только, что он позволил втянуть себя в это дело. Хуже всего, что именно этим он и запомнится. Большая ошибка с его стороны.
– Это не было ошибкой. Майгеллин хотел помочь…
– Давайте не будем сейчас вдаваться в подробности, – Лонгуорт поднял руку, останавливая ее. – Сегодня день перемирия. И я хочу показать вам, что мы не питаем к вам лично никакой вражды. Мне кажется, вы еще не знакомы с моей женой Эдной?
Маленькая женщина, стоявшая рядом с Лонгуортом, негромко проговорила:
– Здравствуйте.
– Эдна немного стесняется, – Лонгуорт склонился к ней. – Но мы прожили вместе двадцать шесть лет, и она настоящий боец. Из моей, так сказать, старой гвардии. Женщины того времени не похожи на тех, кто окружает нынешних выскочек.
Кейт вежливо кивнула женщине. Эдна Лонгуорт являла собой истинный образец настоящей «маленькой женщины». Наверное, она мало чем отличается от своего мужа, если прожила с ним такую долгую жизнь, подумала Кейт.
– Чего вы хотите, Лонгуорт? – спросил его Сет.
– Я же сказал вам, что хочу выразить вам свое… – Он замолчал, встретив взгляд Сета. – За воротами собрались репортеры. И я подумал, что никому не станет плохо от того, если их объективы запечатлеют нас вместе. Скорбь объединяет противников.
– Вы с ума сошли! – воскликнула Кейт.
– К чему такие выражения, – покачал головой Лонгуорт. – Вы пережили потерю, и я просто… – Он посмотрел на свою жену, которая потянула его за руку. – В чем дело, Эдна?
– Они ответили тебе отказом. Ты обещал, если они скажут «нет», мы пойдем к машине. Ты пообещал мне.
– Сейчас.
– Ты же видишь – идет дождь! – упрямо повторила Эдна. – И ты пообещал.
Кейт удивилась, как быстро сдался сенатор.
– Ну хорошо. – И, повернувшись к Кейт, он добавил:
– Моя жена терпеть не может дождь. Все, что вам дорого, – делает вас мягче и уступчивее, вы это знаете не хуже меня. – Взяв жену под руку, он повел ее к воротам.
– Лонгуорт убежден, что уложил нас на обе лопатки, – пробормотала Кейт. – У меня руки чесались дать ему пощечину.
– Думаю, что ты ему все же дашь пощечину, но другим способом, – ответил Сет. Она повернулась к Сету.
– Я не хочу, чтобы они выиграли. Нельзя, чтобы они смешали RU-2 с мусором.
– Тогда прими мое предложение.
– Но ты не должен идти из-за этого в тюрьму…
– Нет, Кейт, – его спокойный голос звучал непоколебимо. – Перестань. Теперь решение принимаю я.
Правильно, она должна уйти в сторону. Какое ей дело до того, что его убьют или арестуют? Глупый, жестокосердный мальчишка. Если он не хочет слушать, то Кейт ничем не может помочь ему. Самое правильное – предоставить ему возможность действовать по-своему.
И если решаться, то прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик.
– Мистер Дрейкин? – спросил стоявший в дверях невысокий, темноволосый человек, одетый в серый костюм. – Меня зовут Франк Барлоу. У меня есть сообщение для вас. Кажется, это вы просили мистера Лннски…
– Входите, – Сет взглянул на Кейт, свернувшуюся на софе. Ей совершенно незачем слушать это. Весь вечер она была такой печальной. Взяв Барлоу под руку, он проводил его в соседнюю комнату и закрыл за собой дверь. – Садитесь.
Барлоу расположился в кресле у окна и открыл свой «дипломат».
– Вы просили приготовить материалы на Огдена. Здесь намного больше того, что я смог предоставить мистеру Смиту до того.
– А как насчет Бланта?
– Он старается не пачкать белых перчаток. Но, без сомнения, это он организовал взрыв фабрики. У самого Огдена иег прямых выходов на такого рода людей.
– Кто такой Джианделло?
– Мафиози. Довольно умен, но предпочитает старые методы. Играет на пороках людей. Наркотики. Азартные игры. Не любит ничего нового.
– Блант его побочный сын. Какие у них отношения?
