обо всём забыть.
Она прошла через все испытания и невзгоды, не зная ни о чём, Алиисза считала, что её пленение просто результат неудачного стечения обстоятельств. Она извела себя полными страха и стыда мыслями, что подвела своего любовника камбиона.
И сейчас чувства захлестнули алю. Самые разные эмоции, включая гнев и ощущения горечи от предательства Каанира, который использовал её, подверг опасности её ребёнка ради какого-то великого плана, раздирали Алиисзу на части. Вок виноват в её тяжёлом положении.
Алиисза поняла, что Засиан заранее спланировал ситуацию, при которой к ней вернутся воспоминания. Пусковым механизмом должен был стать момент, когда она впервые увидит своего ребёнка.
Воспоминания были скрыты глубоко в разуме Алиисзы. И то, что она посмотрела на сына, обнажило их. Всё закончилось, но произошедшее так ошеломило её, что алю, задыхаясь, осела на землю.
Она попыталась глубоко вдохнуть. Следовало смириться с тем, что она только что вспомнила, и в свете этого переосмыслить всё, что произошло в эти декады и месяцы одиночества и попыток разобраться в себе. Полудемоница изо всех сил пыталась привести свои чувства в порядок, но в одно мгновение на неё навалилось слишком много.
Что-то все ещё происходило с разумом полудемоницы.
Волшебство струилось в сознании Алиисзы. Срабатывали заклинания, помещённые туда Засианом. Набор могучих двеомеров, пробудившихся, стоило ей вернуть воспоминания. Сенешаль скрыл их, замаскировав под воспоминания, дабы не дать селестианцам распознать угрозу. Полудемоница осознала это за миг, потребовавшийся для одного удара сердца, миг, который понадобился для пробуждения тёмной магии.
На второе биение, волшебство активизировалось.
Алиисза почувствовала нечто сродни рывку. Что-то изменилось в ней, пропала завеса, скрывавшая отдалённые уголки её сознания. Магия, поняла она. Невероятна ослепляющая сила, созданная, чтобы изменить её отношение к определённым событиям. Все муки, испытанные алю, все сомнения и чувство вины, захлёстывающие её во время видений, были ненастоящими. Божественное вмешательство, принудившее её познать сострадание и доброту, больше не имело над полудемоницей власти. Теперь Алиисза видела всё в истинном свете.
Обман. Ложь. Манипуляции.
Торан святой селестианец, Торан добрый ангел, Торан бескомпромиссный идеалист, использовал магию принуждения и изменил её мировоззрение. Боль и горе, которые она чувствовала, наблюдая за Лизель, были не её. И дело не в одних только видениях. Заклятия лакеев Тира создали эти чувства, усилили, навязали ей.
А магия Засиана погасила их вновь.
Она снова видела мир, каким он был на самом деле. Алиисза поняла свою роль в этом спектакле. Она была полудемонессой, сильной и хитрой, той, кому не свойственно милосердие и кто не терпит слабости. Алю знала, чего хочет, и брала это без раздумий. Именно так было всегда и так оно будет и впредь. Никто не сможет управлять Алиисзой через глупые слезливые эмоции. Ни Торан, ни Каанир, ни призраки прошлого.
Алиисзе хотелось кричать, подняться в воздух и заложить крутой вираж. Крик триумфа, который всем даст понять, что никто не сможет сковать её цепями. Но алю всё ещё была пленницей, и активизировалось всё больше заклятий Засиана.
Вспышка ослепительного света поразила алю, пронзив её сознание.
Под воздействием колдовства сенешаля у Алиисзы закружилась голова. Ей казалось, будто она оставила тело и вышла за пределы себя, оказавшись в пустоте. Чувство было гораздо более пугающим, но длилось всего миг.
И тут алю поняла, что смотрит на себя со стороны. Это было странно и неправильно. Одни ощущения исчезли, другие появились им на замену. Алиисза наблюдала, как её тело рухнуло на землю. Всё выглядело, будто бы она упала в обморок, но полудемоница была в сознании.
Бодрствовала в ином теле.
Полудемоница едва могла дышать, её голос изменился, став больше похожим на мужской. Алиисза положила руку на скамью в поисках опоры. Ладонь была угольно-чёрного цвета, пальцы стали толще. Алиисза разглядывала свою руку, начиная понимать, что произошло.
Она была в теле своего сына.
Полудемоница опустилась на скамью, чувствуя себя разбитой. Она наблюдала, как Торан встал на колени, проверяя её тело. На лице селестианца отражалось беспокойство. Он склонился ещё ниже, прислушиваясь к её дыханию, и облегчённо вздохнул.
— Просто обморок, — сказал Торан, глядя на Алиисзу. — Твоя мать и не предполагала, кто твой отец, — объяснил он, в его голосе слышалась теплота.
Алиисза решила, что не сможет сейчас связно отвечать, поэтому она просто кивнула.
— Я думаю, что и ты немного удивлён, — сказал ангел. — Отдохни немного, пока я положу её на кровать. Затем мы поговорим. Думаю, ты хочешь спросить о многом.
«Ты и не представляешь, о скольком», — думала Алиисза.
Ей хотелось просверлить Дэва взглядом, но вместо этого полудемоница только слабо улыбнулась.
Торан перебросил тело алю через плечо. Затем он отвернулся и, переступив порог, направился к покоям полудемоницы.
Стоило ему скрыться из поля зрения, Алиисза перевела дыхания и постаралась успокоить нервы. Наконец-то всё обрело какой-то смысл. Засиан поместил в её разум заклинание, совершившее обмен тел. Алю задавалась вопросом, что случилось с сознанием её сына.
«Мы поменялись местами? Теперь он в моём теле?»
Алю ощутила укол сожаления, но это чувство исчезло почти сразу. Ей представился удобный момент, чтобы как следует во всём разобраться. Засиан поместил в неё слишком много тайн, и когда они разом вспыхнули в сознании, это походило на наводнение. Воспоминания, магия, всё промелькнуло так быстро, слишком быстро, чтобы успеть осмыслить и понять. Они пронеслись перед алю всего за несколько ударов сердца, что она видела лицо своего сына. Но сейчас, сидя на скамье и постепенно успокаиваясь, Алиисза начинала понимать поступки сенешаля. Засиан всё предусмотрел.
Он подстроил всё так, что Торан не заметил подмены. Как думал ангел, Алиисза всё ещё была в своём теле, приспосабливаясь к недавно открытому для себя состраданию и самопожертвованию. Засиан составил прекрасный план. Он дал алю возможность сбежать и не принимать участия в судебном процессе.
Алиисза улыбнулась. Теперь у неё была цель. Каанир ждёт по другую сторону двери, и она единственная, кто сможет открыть для него эту дверь. Ей нельзя дать Дэву узнать правду. Она должна идеально сыграть свою роль и добраться до той двери. Алю отопрёт её. Никто не остановит Алиисзу, пока она сосредоточена и спокойна.
А затем полудемоница отдаст долги. Все они виновны. Торан, Каанир, Засиан. И они все испытают на себе её гнев.
Вжавшись спиной в каменную стену, окружённый разъярёнными ифритами, самые низкорослые из которых превышали его ростом почти в два раза, Вок видел лишь один выход. Он левитировал. Когда ноги камбиона оторвались от земли, и он поднялся в воздух, Эмак разгадал его намерения. Джин гневно зарычал и ринулся вперёд, стремясь нанести смертельный удар прежде, чем Каанир сумеет сбежать.
Камбион сомневался, что сможет уклониться.
В этот миг стена возле полудемона искривилась. Рука, одетая в чёрное с серебром, выступала из камня, словно вырастая из него. Вслед за рукой появились голова и тело, и вот уже Засиан целиком выбрался из стены. Он вытянул руку и произнёс несколько магических слов.
Бэйнит появился чуть в стороне от Вока и джина. И Эмак, увлечённый поимкой камбиона, не успел вовремя заметить жреца. Ифрит запнулся и замер, он понял, что человек использовал волшебство, но отступить от протянутой руки Засиана или поднять для защиты саблю уже не мог.
