– Как печально!
– Извините, месье Немид, но…
– Кемаль. Зовите меня просто по имени, как это принято между друзьями. Я уверен, что мы с вами подружимся. Я вижу это моим вторым зрением, если вы знаете, что это такое.
– Нет, я не знаю. – Кэтлин с трудом сдержала улыбку. Парень вел себя слишком бойко и непринужденно.
– Но если вы захотите стать для меня чем-то большим, чем просто друг, я всегда к вашим услугам. – Кемаль вдруг оборвал свою болтовню и нахмурился. – Алекс должен был предупредить вас. Сейчас уже слишком поздно, чтобы уйти отсюда. После одиннадцати сюда никого не впускают и не выпускают.
– Она сама настояла на том, чтобы прийти сюда, – сказал Алекс.
Кемаль внимательно посмотрел на него.
– Я, кажется, понимаю. Ты хотел, чтобы она увидела это. Ты хотел, чтобы она побывала в гареме.
– Мы пришли, чтобы найти Ирмака. В данный момент гарем нас не интересует, – холодно ответил Алекс.
Кемаль приподнял бровь.
– Женщины так впечатлительны. Ты должен знать, как это зрелище может повлиять на нее. Это не слишком честно…
– Я не люблю, когда меня обсуждают в моем присутствии, – раздраженно заметила Кэтлин.
Туманные намеки Кемаля еще больше усилили ее нервозность.
– Простите меня, – улыбнулся ей Кемаль. – Я был груб с вами. Очень сожалею, но теперь вам придется остаться на шоу. Двери золотой клетки на замке. Это традиция.
– Традиция?
– Каждую ночь здесь повторяется вакханалия Топкапи. – Успокаивающим жестом он коснулся ее руки. – Поэтому я считаю, что Алекс должен был предупредить вас…
– Что ж, это очень любопытно, – пытаясь скрыть охватившее ее смятение, проговорила Кэтлин. – Вы, очевидно, говорите о каком-нибудь секс-шоу?
Кемаль кивнул.
– Но это не совсем то, к чему вы привыкли у себя в Париже. В представлении участвуют не проститутки из гарема, а лишь те, кому это доставляет истинное удовольствие. Зрелище довольно захватывающее.
Прозвенел гонг, и огни внезапно погасли.
Сердце Кэтлин глухо забилось, кровь прилила к щекам, а глаза не отрываясь следили за происходящим на арене. Музыканты удалились, за исключением одного барабанщика, и в центр вынесли три обитые алым кушетки. Напряжение Кэтлин нарастало, нужно было взять себя в руки. Какого черта! Она давно уже не ребенок.
– Если вы намерены все время сдерживать себя, вам вообще нет смысла смотреть представление. – Кемаль поднялся. – Я, например, не останусь, у меня слишком чувствительная натура для этого. Увидимся после шоу.
– Попробую пробраться в гарем, пока все будут увлечены зрелищем. – Он заспешил вниз по ступенькам.
Раздался ритмичный стук барабана. Темноту прорезал мягкий розовый луч, и двое мужчин вышли на сцену. Оба были молоды, атлетически сложены и совершенно обнажены.
Шоу началось. На сцену выходили не только гомо —, но и гетеросексуальные пары. Все они были молоды и привлекательны, и было ясно, что это энтузиасты своего дела, занятия любовью на глазах у публики явно доставляли им наслаждение. Кэтлин не могла разобраться в своих чувствах: она испытала всю гамму оттенков от притяжения до отвращения, но самое странное заключалось в том, что она не могла оторваться от этого зрелища. Это был и секс и не секс, партнеры работали настолько самозабвенно, что временами плотское, казалось, отступало. Возникало такое же ощущение, как от пылкого страстного танца. Это было как полет мечты, фантазии, это завораживало и опьяняло. Действо творилось в полной тишине, лишь негромкая дробь барабана подчеркивала ритмичные движения пар.
Кэтлин старалась не смотреть на Алекса, но она чувствовала на себе его взгляд и, в свою очередь, не могла удержаться, чтобы не взглянуть на него. Его внимание в этот момент было приковано к происходящему на арене, где мужчина страстно прильнул губами к золотисто-коричневым бедрам мулатки. Скулы Алекса заострились, ноздри раздувались от разгоряченного дыхания. Вдруг он взглянул на нее в упор, и в его глазах она прочитала страстное желание. Помимо своей воли она потянулась к нему, представляя себе, как его горячие ладони коснутся ее груди.
Алекс понял ее состояние.
– Ты хочешь меня? – Его голос был низким, грудным.
– Да, – Кэтлин проглотила комок в горле и отвела взгляд. Ей все равно не удалось бы обмануть его, он слишком хорошо изучил ее реакции. Все тело ее пронизывала горячая сладостная дрожь. Еще немного, и она не выдержит.
– Поскорей бы вернулся этот Кемаль, – прошептала она в смятении.
– Уже скоро, – сказал Алекс. – Представление закончится через десять минут. Эта пара – гигант и маленькая женщина с рыжими волосами – смотрится особенно эротично, ты не находишь?
Длинноволосый гигант склонился над женщиной, стоявшей коленями на кушетке. Дробь барабана подчеркивала каждое его движение в ее маленьком изогнувшемся теле. И еще она бормотала что-то жаркое и несвязное.
Шлепки рук музыканта по натянутой коже барабана. Шлепки мускулистых бедер гиганта о мягкие
