тебя одетой таким образом!
Чтобы подавить краску смущения, Эй Джи стала поправлять ему галстук:
— Если мне не изменяет память, в последний раз, когда мы с тобой виделись, ты был в джинсах и от тебя пахло лошадьми?
— Точно! Ты идешь к Чейзену?
— Я вообще-то…
— Идешь! Послушай, у меня пара коротких интервью, но мы увидимся здесь минут через тридцать. — Он отошел на два шага и сразу исчез в толпе.
— Он стал довольно… самоуверенным, — заметил Дэвид.
— По меньшей мере. — Эй Джи посмотрела на часы? Еще рано. — Думаю, мне следует хотя бы появиться там, раз он на это рассчитывает. Я могу взять такси, если вы хотите смыться.
— Вы когда-нибудь слышали о правиле — уйти с парнем, который вас привел?
— Ну, это же не сельские танцы, — заметила Эй Джи, когда они пробирались сквозь толпу.
— Некоторые правила применимы и здесь. Чейзена я вынесу.
— О'кей, это совсем ненадолго.
«Ненадолго» продолжалось до трех часов.
Ящики шампанского, горы икры и груды потрясающих маленьких канапе. Даже такому твердому человеку, как Эй Джи, трудно было сопротивляться тому, чтобы остаться на все празднование. Музыка играла громко, но это, похоже, ее не занимало. Не было ни одного укромного уголка, где можно было бы укрыться. Через клиентов Эй Джи и знакомых Дэвида они познакомились почти со всеми присутствующими на вечеринке. Пять минут разговора здесь, еще немного там, и так незаметно пролетели несколько часов. Дэвид имел успех среди ее клиентов. Эй Джи не возражала.
На переполненной танцевальной площадке она позволила себе расслабиться в объятиях Дэвида.
— Невероятно, правда?
— Ничто не имеет такого сладкого вкуса, как успех, особенно в сочетании с шампанским.
Она огляделась. Трудно не увлечься лицами, именами, телами. Она была частью этой жизни, и очень замысловатой частью. Но будь ее воля, она бы сюда не пошла.
— Обычно я избегаю подобных мероприятий.
Он слегка провел пальцами по ее спине:
— Почему?
— Ну, не знаю. — Усталость, вино и удовольствие сделали свое дело. Она прижалась щекой к его щеке. — Полагаю, я здесь скорее фон. А вы вписались в обстановку.
— А вы нет?
Эй Джи убрала волосы со лба. Дэвид без особого труда увидел слишком много. Мужчине не следует этого видеть.
— Вы имеете хоть какое-то представление о том, как я использую подобный успех? Я выхлопочу Гастингсу контракт на пять миллионов на следующий фильм!
— Вы выхлопочете Гастингсу! — повторил Дэвид. — Вас выдает даже построение фразы!
— В моих словах вы находите то, чего я не подразумевала.
— Нет, мне кажется, я нахожу то, что вы задумали. Вы видите проблему в том факте, что я решил, будто вы мне нравитесь?
Потеряв равновесие, она сбилась с темпа, и он прижал ее еще крепче.
— Думаю, я бы не сбилась, если бы мы по-прежнему действовали друг другу на нервы!
— Поверьте, вы всегда действуете мне на нервы. — Кровь его медленно закипала, мышцы напряглись, желание возрастало. — В этой комнате сотня людей, но мною овладевает мысль, что я мог бы в считанные секунды снять с вас это платье!
Холодок пробежал по ее спине.
— Я имела в виду совсем не это! Разумнее было бы сосредоточиться на бизнесе.
— Разумнее, безопаснее! Мы ищем разные вещи, Эй Джи.
— Во всяком случае, в этом вопросе можно прийти к соглашению.
— Мы можем прийти к соглашению и в большем, если дадим себе шанс.
Эй Джи не понимала, почему она улыбнулась. Вероятно, потому, что это было из области фантазии. Ей нравилось наблюдать за ним, слушать его слова, даже не веря в них.
— Дэвид. — Она положила руки ему на плечи. — В некотором смысле вы очень славный человек.
— Думаю, я могу вернуть этот комплимент.
— Позвольте мне все высказать так, как я сочту за лучшее. Во-первых, мы сейчас партнеры по бизнесу. Это исключает возможность серьезной связи между нами. Во-вторых, пока снимается этот документальный фильм, моей первой заботой будет забота о благополучии Клариссы. В-третьих, я очень занята, а свободное время использую на то, чтобы расслабиться так, как считаю нужным… то есть в одиночестве. И, в-четвертых, я не создана для родственных отношений. Я эгоистична, критична и равнодушна.
— Очень хорошо сказано. — Он дружески поцеловал ее в лоб. — Вы готовы уйти?
— Да.
В некотором замешательстве от его реакции она спустилась с танцевальной площадки за пиджаком. Из шумной толпы они вышли на прохладный утренний воздух.
— Я иногда забываю, что роскошь и блеск хороши в малых дозах!
Он помог ей сесть в ожидающий лимузин:
— Умеренность во всем?
— Так жизнь стабильнее. — Отрезанная от водителя и внешнего мира толстым тонированным стеклом, Эй Джи откинулась на сиденье. Не успела она облегченно вздохнуть, как Дэвид уже крепко прижал руку к ее подбородку. — Дэвид…
— Во-первых, я продюсер проекта, а вы агент одного, только одного из талантов, — начал он. — Это значит, мы партнеры по бизнесу в самом широком смысле слова и ничто не может помешать нашей связи. Мы уже связаны!
На танцевальной площадке в его глазах не было тепла, быстро отметила Эй Джи. Не то что сейчас.
— Дэвид…
— Вы уже высказались, — прервал он. — Во-вторых, пока снимается этот документальный фильм, вы можете суетиться вокруг Клариссы сколько хотите. Мне все равно. В-третьих, мы оба заняты, а значит, не имеем права тратить время на неубедительные извинения и отговорки. И, в-четвертых, считаете вы, что имеете право на серьезные отношения или нет, сейчас у вас именно такие отношения! Вам придется привыкнуть к этому!
От гнева ее взгляд потемнел, голос стал холодным.
— Мне не надо к чему-либо привыкать.
— Еще как надо, черт возьми!
Неосуществленное желание, неудовлетворенная страсть, медленно закипающая ярость. Она все это ощущала, когда он прижался губами к ее губам. Первой реакцией было самосохранение. Она боролась против него, зная, что если не освободится быстро, то погибнет. Но он явно откуда-то знал, что она борется не с ним, а с собой.
Он прижал ее теснее. Его губы требовали еще, пока, несмотря на страхи, несмотря на сомнения, несмотря на все, она не сдалась.
Подавляя стон, она обняла его и запустила пальцы в его волосы. Страсть, до сих пор не удовлетворенная, закипела в ней, угрожая вырваться наружу. Она чувствовала все: жесткую линию его тела, слившегося с ее телом, мягкую упругость сиденья, к которому прижималась ее спина. Его теплые губы на ее губах, в то время как прохладный ветерок робко дул сквозь все щели.
Когда их языки встретились, она почувствовала стойкий запах шампанского. К нему примешивался более мрачный, более глубокий запах — запах его тела. И все же еще более сильным и менее знакомым был аромат ее собственной страсти.
Его губы оторвались от ее губ только для того, чтобы поискать другие наслаждения. Он нашел их в
