— Нам дано разрешение на взлет, мальчики и девочки. Займите свои места и пристегнитесь.
— Я с вами, капитан. — Кинг последовал за Кланом в кабину.
Гленна села и с улыбкой похлопала по креслу рядом с собой. Она приготовилась успокаивать Хойта во время его первого полета.
— Нужно пристегнуть ремень. Давай покажу.
— Я знаю, как он работает. Читал. — Он внимательно посмотрел на замок, затем защелкнул две половинки. — В полете может быть турбулентность. Воздушные ямы.
— Ты совсем не волнуешься.
— Я прошел через временной портал, — напомнил Хойт. Он принялся нажимать кнопки пульта, и на его лице отразилось удивление, когда спинка кресла сначала откинулась, затем приняла прежнее положение. — Думаю, мне понравится путешествие. Только очень жаль, что мы летим над водой.
— Да, чуть не забыла. — Гленна сунула руку в сумочку и достала пузырек. — Выпей. Это помогает. Выпей, — повторила она, увидев, что Хойт нахмурился. — Тут травы и измельченные кристаллы. Абсолютно безвредно. Снимает тошноту. Он выпил, хотя и с явной неохотой.
— Ты переборщила с гвоздикой.
— Еще скажешь спасибо, что обошелся без гигиенического пакета.
Гленна услышала гул моторов, почувствовала вибрацию корпуса и произнесла, не отрывая взгляда от Хойта:
— На всякий случай, — прибавила она.
Его не тошнило, но Гленна видела, что выпитое снадобье и железная воля помогли организму Хойта справиться с неприятными последствиями воздушного путешествия. Она заварила чай, принесла одеяло, откинула спинку его кресла и установила упор для ног.
— Попробуй немного поспать.
Не в силах спорить, он кивнул и закрыл глаза. Убедившись, что все средства исчерпаны, Гленна направилась в кабину.
Там звучала музыка. «Nine Inch Nails»1[11], узнала она. Развалившись в кресле второго пилота, Кинг похрапывал в такт музыке. Гленна посмотрела сквозь лобовое стекло, чувствуя, как замирает сердце.
Их окружала непроглядная тьма.
— Никогда не была в кабине пилота. Потрясающее зрелище.
— Если хочешь присесть, я могу выкинуть парня.
— Нет. И так нормально. Твой брат пытается заснуть. Ему неважно.
— Он зеленел даже во время переправы через Шаннон[12]. Думаю, теперь его выворачивает наизнанку.
— Нет, всего лишь небольшая тошнота. После взлета я дала ему лекарство, и, кроме того, у него железная воля. Хочешь чего-нибудь?
Киан оглянулся.
— С чего это такая забота?
— Я слишком взбудоражена, чтобы заснуть, а просто так сидеть не умею. Итак, кофе, чай, молоко?
— От кофе не откажусь. Спасибо.
Гленна сварила порцию и принесла ему кружку. Остановившись у него за спиной, она разглядывала ночное небо.
— Каким он был в детстве?
— Я тебе уже рассказал.
— Хойт когда-нибудь сомневался в своей силе? Завидовал тем, у кого нет его дара?
Киан испытывал странное ощущение: женщина расспрашивает его о другом мужчине. Обычно они говорят о себе или выпытывают сведения о нем самом, пытаясь отбросить то, что некоторые считают завесой тайны.
— Мне он в этом не признавался. Но обязательно сказал бы, — после некоторого раздумья ответил Киан. — В те времена мы ничего не скрывали друг от друга.
— У него кто-то был — женщина или девушка?
— Нет. Он заглядывался на женщин, общался с ними. У него было несколько. Он же колдун, а не священник. Но никогда не говорил, что испытывает к кому-то особые чувства. Я не видел, чтобы он смотрел на девушку так, как смотрит на тебя. Можешь не сомневаться, Гленна: тебе грозит опасность. Но смертные глупеют, когда дело касается любви.
— А я тебе отвечу: если ты не способен любить, то не стоит сопротивляться смерти. Лилит держит рядом с собой ребенка. Хойт говорил тебе?
— Нет. Но ты должна понять, что тут не место чувствам или доброте. Ребенок — всего лишь легкая добыча и лакомство.
Внутри у нее все перевернулось, но голос не дрогнул.
— Этому мальчику лет восемь, может, десять, — продолжала она. — Он лежал в одной постели с ней в тех пещерах. Она сделала его похожим на себя. Превратила в такое же существо.
— Тебя это шокирует и злит — вот и хорошо. Шок и злость могут быть сильным оружием, если их правильно использовать. Когда ты увидишь этого ребенка или кого-то подобного, отбрось сострадание. Потому что он безжалостно убьет тебя, если ты не прикончишь его первой.
Гленна пристально разглядывала профиль Киана, очень похожий на профиль брата, но все же другой. Ей хотелось спросить, пробовал ли он когда-нибудь кровь ребенка, превращал ли детей в вампиров. Но боялась, что не сможет простить ему ответ, а Киан был ей нужен.
— А ты можешь это сделать? Уничтожить ребенка — или то, во что он превратился?
— Без тени сострадания. — Киан оглянулся на нее, и Гленна поняла: он знает, какой вопрос вертится у нее на языке. — Ты не принесешь пользы ни нам, ни себе, если не сможешь поступить так же.
Ни слова не говоря, Гленна вернулась в салон и вытянулась в кресле рядом с Хойтом. От разговора с Кианом ее пробирала дрожь, и девушка, натянув одеяло до подбородка, прислонилась к Хойту, чтобы согреться теплом его тела.
Когда она наконец заснула, ей снились дети с золотистыми волосами и окровавленными клыками.
Проснувшись, Гленна увидела склонившегося над ней Киана. С ее губ уже был готов сорваться крик, но затем она поняла, что вампир пытается разбудить Хойта.
Откинув упавшие на лоб волосы, она провела пальцами по лицу, разглаживая кожу. Братья говорили шепотом и, насколько она поняла, по-ирландски.
— По-английски, пожалуйста. А то я не все понимаю, особенно с вашим произношением.
Две пары пронзительных синих глаз уставились на нее, а когда она подняла спинку кресла, Киан выпрямился.
— Я говорю, что лететь осталось около часа.
— Кто управляет самолетом?
— В данный момент — Кинг. Приземлимся на рассвете.
— Хорошо. Отлично. — Она с трудом подавила зевок. — Я сварю кофе, приготовлю завтрак… На рассвете?
— Да, на рассвете. Мне нужно спрятаться за облаками. И дождь бы не помешал. Сможешь это устроить? В противном случае сажать самолет будет Кинг. Он умеет. А мне придется провести остаток пути и весь следующий день в хвосте самолета.
— Я же сказал, что смогу. Не волнуйся.
— Мы сможем, — поправила Гленна.
— Тогда поторопитесь. Раз или два на меня попадали солнечные лучи — это неприятно.
