– А другого моего приятеля косоглазые захватили в плен на Гуаме, – продолжал Ронни. – Они пытали его два дня, пока он не умер.
– Вижу, вы не любите японцев, – сказал поляк.
Манкуццо надоел этот разговор.
– Послушайте, мистер, мы три года чуть ли не голыми руками дрались с этими желтыми ублюдками. Просто чудо, что нас не убили. Верно, мы не любим япошек! Нас от них тошнит. Будь моя воля, я бы на месте пристрелил эту сучку!
– Эта женщина со мной. – Поляк посмотрел ему прямо в глаза. – Я ее сюда привез, я ее отсюда и увезу. У меня с ней свои счеты. Ясно?
Теперь он говорит с ними, как чертов офицер!
– Я скажу, что мне ясно, мистер, – ответил Манкуццо, нащупав в кармане ракетницу. – Мне ясно, что я вижу перед собой парня с непонятным акцентом и польской фамилией, который неизвестно зачем торчит здесь со своим сверхсекретным аппаратом и японской шлюшкой, а тем временем наши ребята почем зря тонут в океане. Мне все это кажется очень сомнительным. А ты что скажешь, Ронни?
– Чертовски сомнительным, – подтвердил Ронни.
Он смотрел на Юкико и на ее ногу, показавшуюся из-под одеяла.
– А если Бобби Айзнер и ваши друзья не вернутся? – продолжал Манкуццо, вглядевшись в темноту. – Что тогда? Мы должны взять инициативу в свои руки.
– То есть? – спросил поляк.
– Все очень просто – сядем на «летающую лодку» и удерем отсюда к чертовой матери.
– Но сначала развлечемся с японской цыпочкой. – Ронни протянул руку и погладил Юкико по ноге. – Почему бы не трахнуть одну из этих тварей?
– Я сказал, не трогайте ее!
– Верно, Ронни, – согласился Манкуццо. – Она того не стоит. Мистер поляк умеет водить самолет. Мы просто возьмем его с собой и полетим домой.
Поляк поднял голову.
– Я не тронусь с места, пока не настрою оборудование и не дождусь вертолета. После этого мы все отправимся на материк.
– Не забывайте, мистер поляк, что теперь это военная операция, – вмешался Ронни. – Помните, что сказал вам наш начальник? Так что сидите тихо.
Он сорвал с японки одеяло.
Тело Юкико смутно белело в темноте. Она лежала на земле абсолютно беспомощная, со скрученными за спиной руками и ногами, обмотанными клейкой лентой. Дэвис наклонился ниже, и в его руках блеснул нож.
– Назад! – заорал поляк и выхватил из кармана пистолет.
В следующий миг он вскочил с места и рванулся к девушке. Манкуццо сделал резкий выпад. Взмахнув ногой, он выбил у поляка оружие и изо всей силы ударил его в живот. Тот рухнул на колени. Манкуццо поднял с песка пистолет и вытер его полой летной куртки.
– Ты что, не понял? Я сказал – ты летишь с нами во Флориду, и летишь сейчас. Ясно?
– Лучше делай, что он говорит, – посоветовал Ронни. – Не стоит его сердить. Да и зачем тебе эта японская шлюшка?
Дэвис разрезал ленту на лодыжках Юкико, отбросил нож и раздвинул ей ноги.
– Ронни, оставь ее!
Манкуццо на секунду отвлекся, и поляк тут же накинулся на него, ударом плеча повалив на землю. Американец с треском полетел в кусты; пистолет выпал из его руки и, описав полукруг, исчез в темноте. Где-то сзади Ронни вскрикнул и отпрянул от японки, заехавшей ему ногой в живот. Послышались шум драки, возня и шлепанье подошв по мягкому песку. На Манкуццо снова набросился поляк. Он резко увернулся, откатившись в сторону, махнул назад локтем и увидел, как его противник скорчился от боли.
– Ронни, ты как?
– Эта тварь меня ударила, Поли! Прямо в пах. Кажется, я потерял нож.
– Ты видишь пистолет?
– Да, вот он!
– Давай его сюда.
Поляк встал на четвереньки, и его вырвало на песок.
– Поторопитесь, мистер, – сказал Манкуццо. – Мы улетаем на вашем аэроплане.
– А японка? – спросил Ронни.
– Черт с ней. Что голая шлюха может сделать против двух вооруженных парней?
– Ладно. – Дэвис приставил пистолет к виску поляка. – Двигай к самолету. Сейчас мы отправимся прямо…
Ронни дернул головой и замолчал на середине фразы. Во лбу у него торчала рукоятка его собственного ножа.
